Годы в школе тянулись безрадостной вереницей: мы с Филом частенько прогуливали уроки и шлялись по Москве, тратя время впустую. Но всё изменилось в тот миг, когда на стыке тысячелетий в моей жизни вдруг появилась Она.
- Знакомьтесь, ребята. Это Лада. Она перевелась к нам из другой школы и теперь будет учиться с вами, - сообщила классный руководитель на уроке литературы.
Не успел я поднять глаза, как сердце забилось чаще. Будто я уже знал, кого увижу перед собой. Словно видел её когда-то давно. Робко взглянул и понял, что не ошибся. Это она, сомнений быть не может. Моя первая любовь, случившаяся за мгновение до первого взгляда. Лада была похожа на фарфоровую куколку из магазина: из-под белокурой прямой челки выглядывали такие глаза, что дух захватывало. Я тонул в синеве её взгляда. Как море в самый сильный шторм, он не оставлял шансов на спасение. Я понял, что иду ко дну и перестал сопротивляться: любовь цвета Ива Кляйна накрыла меня с головой. Лада села за вторую парту и тут же разговорилась со своей соседкой. Разумеется, новую ученицу приметил не только я. В нашем классе была пара симпатичных девочек, но таких красавиц мы с роду не видывали. Мальчики оживились и с интересом поглядывали в сторону второй парты. Мне это не нравилось. В солнечном сплетении появилось едкое обжигающее чувство, на которое я не имел права. Из всех моих одноклассников только Фил, пожалуй, не проявил к Ладе ни малейшего интереса. Меня это и радовало, и удивляло одновременно. Он никак не прокомментировал её появление, а я стеснялся говорить о ней. После уроков я-таки не выдержал и спросил:
- Неужели ты не считаешь новенькую красивой?
Фил будто знал, что я давно хотел это обсудить. Он загадочно улыбнулся и ответил:
- Она ничего, но не вижу смысла обожествлять любую смазливую девчонку.
Меня даже немного разозлило такое обесценивание.
- Она не любая. Лада особенная. В ней есть волшебство.
- Только твои фантазии делают её волшебной. Причем, в твоей же голове. Любовь заставляет людей идеализировать друг друга, но в конечном итоге, все они разочаровываются.
- Твои родители же не разочаровались.
- Да-а-а, наверное. Не знаю, разве можно быть уверенным в чем-то на 100 процентов?
- Только дураки ни в чем не сомневаются. Я вот не знаю, как подступиться к Ладе и сомневаюсь в том, что она захочет иметь со мной дело.
- Все девчонки любят ушами. Даже самые волшебные. Это каждый знает. Скажи ей что-то приятное, но не будь навязчивым. Тут важно сохранять баланс.
- Откуда ты всё это знаешь? Ни разу не видел тебя с девочкой.
- Для того, чтобы что-то знать, совершенно необязательно проверять это на практике. Ты же знаешь, к примеру, что Земля вращается вокруг Солнца, хотя самолично это не проверял.
- Это прописная истина, астрофизики давно её доказали.
- С женщинами точно так же. Даже проще. Надо действовать по инструкции, она гарантирует почти 100-процентный результат.
- И что это за инструкция?
Фил не переставал меня удивлять. Ему откуда-то были известны вещи, о которых я не имел ни малейшего понятия. Несмотря на общую схожесть, в каких-то аспектах жизни мы были полными противоположностями друг друга. Мне бы хоть половину его уверенности. Тем временем, Фил продолжать читать мне лекцию об обольщении женщин.
- Для начала, прояви легкий интерес к ней, скажи что-то приятное и нестандартное. Ты должен показать, что отличаешься от всего остального класса. Посмотри на этих кретинов.
Я взглянул на своих одноклассников. Они толкались около выхода из школы, громко кричали и не могли поделить пакетик чипсов. Жалкое зрелище. Фил был удовлетворен иллюстрацией своего довода и продолжал.
- Нам с тобой повезло, мы не дебилы. У нас есть мозги, а девочкам это нравится. Короче, после того, как проявишь к ней небольшое внимание, пропади. Перестань замечать ее.
- Это ещё зачем?
Затем, что ни один рыбак не дорожит рыбой, поймать которую было легко. Чем сложнее добыча, тем больше хочется ей обладать. На этом этапе хорошо ещё вызывать ревность и начать проявлять интерес к другой девочке. Например, к её соседке.
К Маше? Я в жизни не встречал человека глупее. Язык не повернется сказать ей что-то приятное. Помнишь, как она не могла ответить, кто написал «Всадника без головы»? А ведь он был в списке литературы на лето.
-Не отвлекайся. Какая она, не имеет никакого значения. Даже хорошо, что она глупая. Не заметит, как плохо ты врёшь. Её задача в том, чтобы вызвать у Лады ревность и желание вернуть твое внимание.
-А если ей будет все равно?
-Такой вариант не исключен. Но здесь всё зависит от первого впечатления. Постарайся не оплошать.
- А что потом?
-Суп с котом. Давай сначала освоим первые шаги. Исходя из результата будем двигаться дальше.
В первый день подойти к девушке моей мечты шанса не представилось, все моменты казались не теми. Зато на следующий я подгадал время и подошел на одной из переменок, когда рядом с ней наконец никого не было.
- Мы не познакомились. Меня зовут Оскар. Я очень рад, что ты будешь учиться со мной. Кхм... То есть с нами.
- Приятно познакомиться, Лада.
Затем повисла неловкая пауза: я молчал, она молчала и мы оба считали меня дураком. Зачем я к ней подошел? Я должен был сказать что-то приятное и запоминающееся, но все мысли из головы улетучились. С каждой секундой пауза приближала нас к точке невозврата, где я уже не загадочный тип, а странноватый чудила. Тут в класс зашел один из моих ненавистных одноклассников и крикнул Ладе:
- Не советую тебе приближаться к этому психу. От него чего угодно можно ожидать.
Её светлое лицо оттенил испуг. Я начал нелепо оправдываться и с каждым словом всё больше походил на того, кем меня считали. Это конец, я всё испортил. К моему облегчению, зазвонил звонок. Можно было быстро ускользнуть за свою парту. Теперь, правда, предстояло объясниться с Филиппом.
- Ну и что это было?, - шепотом спросил он.
- Я безнадёжен. Стоит увидеть её, как в горле ком. Сказать ничего не могу и чувствую себя кретином. Может, ты заблуждался, когда говорил, что мы не похожи на дебилов. Именно им я был несколько минут назад.
- Хватит жалеть себя, тебе не хватает спортивной злости!
- Если честно, я больше не хочу так унижаться. Хватит с меня твоих инструкций. Давай просто забудем об этом.
Фил хотел съязвить что-то в ответ, но сдержался. Я был благодарен ему за это и углубился в свои мысли. Там было темно и одиноко. Кого я обманывал, когда поверил, что у меня есть хоть какие-то шансы подружиться с девчонкой из высшей лиги? Я - местный изгой и чудила, моё место в углу. Ошибкой было даже пытаться заговорить с ней, я всё испортил. Винил я в этом, конечно, Фила. Это он заставил меня почувствовать себя идиотом, стать всеобщим посмешищем. Может, он специально так сделал, чтобы поглумиться надо мной? Паранойя впервые посетила меня в тот миг. Неприятное чувство, не хочу задерживаться в нём. Давайте двинемся дальше.
Предлагаю расположиться в нашем уютном космическом корабле и отправиться в весну 2000 года, когда безответная любовь толкнула меня в объятия бездарной поэзии. Непонятным образом в голове моей начали появляться рифмы лиричного свойства. Я сидел на уроках, любовался безупречной осанкой Лады и сочинял целые романы в стихах, посвященные её грации и красоте. Мы почти не разговаривали, но только мои глаза слышали её музыку. Я вслушивался в разные голоса и записывал их касания. Через большое окно с алюминиевыми рамами в класс заглядывало солнце, его лучи пальцами перебирали её соломенные волосы. Вдохновение окутывало меня сияющим облаком, в такие моменты я чувствовал себя самым лучшим поэтом на планете. Я писал стихи, я сам был стихом. Всё вокруг обретало особый темпоритм и пространство наполнялось тёплым смыслом. Я подумал, что любовь необязательно должна быть взаимной. Ведь, когда ты не получаешь ответных чувств от объекта страсти, твой мозг даёт тебе утешительный приз - вдохновение творить. Ощущать себя творцом не менее приятно, чем быть любимым. По крайней мере, так я себя успокаивал.
Филипп скептически относился к этой идее, да и к моему поэтическому таланту в целом. Но я всё равно планировал подкинуть Ладе анонимное письмо с одним из своих стихотворений, посвященных ей.
- Сомнительное стихоплетство, - презрительно хмыкал он.
Я на эти разговорчики закрывал глаза, ведь никогда и ни в чем я не был уверен так, как в своей новой любви - поэзии. Это язык сердца, а Фил сконцентрирован на разуме. Он всё анализирует с логической точки зрения, но, когда ты влюблен, начинаешь интересоваться совершенно другими материями. Филипп себе таких вольностей не позволял и отрицал существование любви. Несмотря на его протесты, я выбрал свой любимый стих. Он был одним из самых коротких, но, как мне казалось, в нем было меньше всего воды. Эдакая концентрация чувств:
Я влюблен
в чистоту
твоих синих морей,
что безмолвно сияют,
будто сапфир
в самом лучшем колье.
Мне холодно в них.
Я тону.
С каждой секундой больней, Но не оторваться от ней.
- Что еще за «ней»? Так сейчас никто не говорит. Звучит архаично. Да и аналогия синих глаз с морем слишком затаскана, - отчитала меня мама, когда я набрался смелости показать ей своё творение.
Я попытался объяснить, что художник свободен в своём творчестве, но мама была непреклонна.
- И вообще, где здесь рифма? Мне кажется, стихи — это не твоё. Попробуй лучше писать прозу. Воображение-то у тебя хорошее, но вот с музыкальным слухом не всё так гладко. А так, ты молодец. У меня в роду поэтов не было, тебе, собственно, и не в кого быть талантливым в этом деле, - резюмировала мама.
Такие характеристики не слишком воодушевляли, и мое тёплое облако поэтического смысла стало заметно прохладнее. То, что казалось мне чем- то прекрасным, уже двое людей раскритиковали в пух и прах. Может, Фил прав? И я не поэт, а подзаборный стихоплет? Не буду врать, мнение мамы подкосило мою уверенность сильнее, чем критика Фила. Все-таки она женщина и, если у неё мои строки не вызвали должных эмоций, то на что мне рассчитывать? С другой стороны, у мамы серые глаза, а это значит, что она не способна прочувствовать послание так, как может понять только девочка с самыми синими глазами. Короче, несмотря на полное отсутствие поддержки, я решил рискнуть. Вырвал листочек из тетради по нелюбимой математике, аккуратно написал стихотворение, положил в конверт и для красоты приклеил марку. На ней были изображены симпатичные синие цветочки - пролеска сибирская. Оставалось подкинуть письмо в рюкзак Лады. Я подумал, что там она может не сразу его найти и положил под тетрадь на столе.
Урок давно начался, но записка всё ещё оставалась незамеченной. Я уже потерял всякое терпение, когда за десять минут до звонка она наконец наткнулась на конверт. Открыла, развернула, бегло просмотрела и начала озираться по сторонам в поисках тайного воздыхателя. Я уставился в тетрадь и сделал вид, что очень занят рисованием на полях. Тогда Лада показала письмо соседке, но та только равнодушно пожала плечами. По почерку догадаться не выйдет, так как я предусмотрительно писал безликими печатными буквами. Одно для меня оставалось загадкой - понравилось ей или нет? В голове я перечитывал его раз за разом и с каждым прочтением стих становился только хуже. Я начал жалеть, что отправил его. Мама и Фил правы. Я - бездарность. Каждый десятый пишет стихи, но лишь у одного из сотни тысяч получается создать нечто способное коснуться миллионов сердец. А мне бы хватило только одного из всех семи миллиардов.
После уроков Лада подошла ко мне в раздевалке.
- Я знаю, что это твои стихи.
Увидев моё недоумение, она объяснила.
-Тебя выдала чёрная гелевая ручка. Ты один в классе пишешь такой, - сказала она, держа в руках конверт.
Какой. Же. Я. Идиот. От стыда провалился под землю, в подвал, в канализацию, под земную кору, застряв где-то в верхней мантии. Так нелепо выдать себя мог только я.
- Тебе не понравилось?, - чуть слышно спросил я.
- Почему же? Они прекрасны...
- Но?
- Но... Мы могли бы просто дружить?
Мириады солнц взорвались в солнечном сплетении, десятки ножей вонзились в сердце, кровь залила нутро.
- Да, конечно. Почему бы и нет?, - как ни в чем не бывало ответил я.
Она словно выдохнула, боясь более бурной реакции с моей стороны (что ей там обо мне рассказали?).
- Хорошо. Тогда до завтра?
- До завтра, дружище, - изобразил весёлость я.
Она ушла, лёгкой походкой растоптав все мои надежды. Горечь первого разочарования в любви мужчина запоминает навсегда. На улице меня ждал Фил.
- Она предложила дружить, - сообщил я.
- Если у тебя и были хоть какие-то шансы таскать её рюкзак до дома, то твой стишок их уничтожил. Сделал бы, как я тебе советовал, сейчас бы не со мной по улице шёл.
- Иди к чёрту. Но стихи я больше писать не буду. Надеюсь, ты счастлив.
- Зря обижаешься, я плохого не посоветую.
В последнее время наши отношения с Филом стали прохладнее. Я начал замечать, что мы слишком разные и отдалился. Появление Лады стало лакмусовой бумажкой для нашей дружбы, мы всё меньше понимали друг друга.
Продолжение следует…