Я начала писать эту историю еще год назад. Выпустила 7 записей, а потом впала в какой-то ступор - я никак не могла собраться с мыслями и написать о последних месяцах жизни мамы. Они, безусловно, были самые тяжелые, вскрыли много старых проблем в нашем общении, которые копились годами, и кажется, так и не были решены до конца. После ухода мамы началось постепенное принятие всех этих недосказанностей, гнев, отрицание, наконец, отчаянье от того, что много нужных слов так и не было сказано, злость на папу, который, решив убежать от собственных грустных раздумий, быстро женился снова. А начавшаяся потом глобальная истерия по поводу всем известной болезни - окончательно убила во мне желание закончить эту историю. Но сейчас внутри меня все-таки созрела некая потребность наконец-то поставить финальную точку.
История оборвалась здесь:
Если вкратце - моя мама была связана с медициной всю свою жизнь, отдав профессии лучшие годы жизни. Она постоянно проходила всевозможные обследования в целях профилактики, а потому когда ей поставили диагноз "рак желудка" в практически терминальной стадии - у всех нас случился шок. Причем даже сам диагноз "рак" врачи долгое время отказывались ставить, успокаивая маму, что это максимум язва желудка и ничего смертельного в этом нет. Опять же повторюсь - мама проверялась регулярно, как могли врачи в хорошей московской клинике упустить развитие такой опасной болезни? Ведь сейчас все они гордо заявляют на широкую аудиторию, что научились предупреждать онкологию на ранних стадиях.
Маме сделали операцию в онкодиспансере (м. Бауманская, Москва) и крайне неудачно, вдобавок ко всему заразили гепатитом (зацепили скальпелем здоровые органы, потребовалось срочное переливание крови, а донорскую кровь, как оказалось, у нас проверяют весьма посредственно). Долгое время не могли подобрать схему химиотерапии, а некоторые из врачей даже допускали шуточки вроде "ну вы же все равно умрете, что вы так цепляетесь за эту жизнь". Да, это не преувеличение, а дословная фраза одного из районных онкологов. Поэтому тот заголовок, что я сделала к этой записи, как я считаю, в полной мере оправдан. Возможно, это все была череда досадных случайностей, как бы некоторые сказали - от судьбы не убежишь, но порой от возмущения я аж задыхалась! Ну как так, вы - светилы наук и уважаемые профессора, не можете даже диагноз нормально поставить!
Мама узнала о болезни в январе 2017-го года и последующие полтора года продолжала работать, несмотря на полученную инвалидность. Она продолжала помогать другим людям, в то время как сама медленно угасала.
Я отказывалась принимать ее болезнь. Во мне долгое время жила уверенность, что она обязательно выкарабкается. К тому же, у нее на работе был сотрудник с похожим диагнозом, который почти десять лет уже жил без желудка и части легкого, пораженного метастазами. Если он смог, то почему моя мама не сможет?
Все изменилось летом 2018-го года.
Метастазы, которые вроде бы получилось сдерживать, продолжили свое победное шествие по всему организму. Они были обнаружены в костях, легких и женских органах, лимфоузлах. Очередная схема химиотерапии была провалена. Врачи разводили руками, плюс напоминали про гепатит и печень, работавшую уже на пределе своих возможностей. Маме было тяжело. Она написала на увольнение и, кажется, окончательно пала духом. Во мне появилась первая тревожная мысль, что вот - я ее теряю, очень скоро мамы не станет. Но эта мысль была еще очень тихая, осторожная, а потому ее как-то получалось заглушать. Я много времени копалась в интернете, искала варианты альтернативного или экспериментального лечения, но столкнулась с принципиальностью врачебного мира - ни один уважающий себя профессор не брался переделывать старую "работу" другого профессора. Вы не представляете, сколько раз я слышала фразу "вот где вас лечили, туда и езжайте". Откуда это взялось - не понимаю, опять же по телевизору нам столько раз рассказывали о разных чудесах, совершенных докторами, как не справился один, но помог другой, и как это все отличалось от того, что я видела в реальности.
Между тем, мама готовилась к своему уходу. С совершенно невозмутимым лицом она решала некоторые бюрократические моменты, вопросы с завещанием и прочим. Я прекрасно понимаю, что эта невозмутимость была лишь маской, внутри нее была очевидная истерика и огромное желание жить, но все эти эмоции она сдерживала в себе до конца.
Мой собственный мир, все надежды и вера в лучшее, рухнули в тот момент, когда вместе с мамой я поехала на прием к ее лечащему доктору. Доктор Анна Николаевна, сотрудник института Вишневского, одна из немногих, кто у мамы вызывал доверие. Как минимум, Анна Николаевна на фоне других циничных медиков, лечивших маму, казалась человеком, искренне сочувствующим. А сочувствие - это великая вещь, которая порой крайне необходима. Я сидела в кабинете с несколько скучавшим видом. Сначала шла стандартная процедура чтения текущего диагноза, перечисление препаратов для химиотерапии, которые я уже выучила наизусть. И вдруг между мамой и врачом состоялся диалог, из-за которого я год не решалась написать этот пост.
- Доктор, у меня есть еще хотя бы полгода?
- Да, думаю, полгода у вас еще есть.
Вот такой короткий диалог, всего две фразы, но от него вдруг резко пересохло во рту и потемнело в глазах. И слова мамы, и слова ее доктора, прозвучали тихо, спокойно и как-то утвердительно, будто речь шла не о человеческой жизни, а о чем-то другом, обыденном и несложном.
Полгода? Это шесть месяцев, плюс-минус 180 дней. В голове никак не хотела укладываться информация, что именно столько осталось жить моей маме.
Мы вышли из кабинета. Я боялась даже дышать громко, а сказать мне тем более было нечего. Я помню, как еще в начале того 2018-го года, мы возвращались со свежими результатами ПЭТ КТ и мама, крепко сжимая мою руку своей маленькой худенькой ладошкой, тихо шептала со слезами на глазах, как она боится своей болезни и очень хочет жить. В этот же раз у мамы на лице не дрогнул ни один мускул, ничто не выдало ее эмоций, в тот момент она казалась мне неприступной суровой скалой. Однако, ни один человек не может оставаться бесчувственным в такой ситуации. И нервы мамы однажды все-таки сдали. Но об этом в следующий раз. А пока я наконец-то могу выдохнуть о того, что смогла написать эти две короткие фразы. Столько ужаса за ними скрывалось лично для меня! И вот теперь как будто бы стало чуточку легче.