Всем нам хорошо знаком каноничный образ вампира. Холодный, утонченный аристократ, бессердечный убийца, губящий своих жертв – как правило, противоположного пола. Скучающий циник, которому все надоело за бесконечно долгую не-жизнь. Но благодаря кому этот образ появился на свет?
Конечно, вампиры (упыри, вурдалаки), как персонажи восточноевропейского фольклора, существовали еще в Средние века, но тогда это была просто безмозглая, уродливая, кровожадная нежить. Совсем непохожая на бледного красавца с острыми клыками, в длинном плаще и с хрустальным бокалом крови в руках.
Так вот, у этого образа вампира-аристократа есть вполне конкретный отец. И это – не Брэм Стокер, как вы могли бы подумать. Нет, его роман «Дракула» опубликован в 1897 году, когда каноничный образ вампира давно устоялся в культуре. Например, повесть «Упырь» А.К. Толстого написана на целых полвека раньше. Но и Толстой опирался на уже устоявшийся в культуре образ.
Или вот, к примеру, Пушкин в «Евгении Онегине» пишет:
А нынче все умы в тумане,
Мораль на нас наводит сон,
Порок любезен - и в романе,
И там уж торжествует он.
Британской музы небылицы
Тревожат сон отроковицы,
И стал теперь ее кумир
Или задумчивый Вампир,
Или Мельмот, бродяга мрачный…
А вот лермонтовский Печорин говорит о княжне Мэри: «она проведет ночь без сна и будет плакать. Эта мысль мне доставляет необъятное наслаждение: есть минуты, когда я понимаю Вампира!.. А еще слыву добрым малым и добиваюсь этого названия».
Заметим: и Пушкин, и Лермонтов упоминают некого Вампира (с большой буквы) походя и вскользь: они явно уверены, что их читатель в курсе, о чем идет речь.
Итак, знакомьтесь: Джон Уильям Полидори, сын итальянского эмигранта, родившийся в 1795 году в Англии.
Как и полагается литератору эпохи романтизма, жизнь он прожил яркую, но очень короткую. Уже в девятнадцать лет получил степень доктора медицины, защитив диссертацию, посвященную лунатизму (подходящая тема для романтика).
В двадцать стал личным врачом Байрона. Не очень понятно, зачем Байрону нужен был врач моложе него – он и за здоровьем-то своим вряд ли особенно следил. Скорее Полидори был чем-то вроде его друга-компаньона.
В сопровождении своего врача Байрон отправился в поездку по Европе, где компанию им составили любовница Байрона Джейн Клэрмонт, а также знаменитый поэт Перси Шелли и его возлюбленная Мэри Годвин (будущая Мэри Шелли). История этого вояжа настолько любопытна, что о ней стоило бы написать отдельный пост – достаточно сказать, что именно в ходе него юная Мэри написала первые наброски своего будущего романа «Франкенштейн, или современный Прометей» - книги, которой тоже суждено будет лечь в фундамент всего жанра фантастики.
Но мы сейчас не о ней, а о Полидори, который в рамках своеобразного соревнования со своими более именитыми спутниками написал короткую повесть, которая так и называлась: «Вампир».
О чем повесть? Итак, молодой светский повеса Обри знакомится на приеме с демоническим и порочным лордом Ратвеном, и впоследствии отправляется с ним в поездку по Европе… прямо как Полидори с Байроном. Сперва Обри интригует цинизм и порочность лорда, затем он начинает понемногу тяготиться ими, и в итоге ссорится с лордом и покидает его.
Уехав в Грецию, он влюбляется там в девушку по имени Ианта, но вскоре находит ее убитой и обескровленной – местные с ужасом говорят, что это дело рук вампира. Заболевшего же от горя Обри поддерживает лорд Ратвен, неожиданно нашедший его. Вместе они отправляются в путешествие дальше, но лорд получает смертельную рану в стычке с разбойниками, и перед смертью берет с Обри странную клятву – никому в течение года не говорить ни о его смерти, ни о его пороках.
Вернувшись на родину, Обри вскоре вновь встречает на светском приеме Ратвена – живого, хотя и под другим именем. Он напоминает приятелю о взятой с него клятве, которую тот держит, хотя и пребывает в ужасе от происходящего – особенно от того, что лорд ухаживает за его сестрой, и дело идет к помолвке. Обри же, связанный клятвой, не может ей помешать.
От постоянного стресса Обри заболевает. Даже когда проходит год, и он рассказывает о случившемся доктору, тот не верит ему, приняв рассказ за бред. В итоге Ратвен женится на его сестре и в первую брачную ночь убивает ее и скрывается.
Как видим, в повести при некоторой наивности ее сюжета, проявилось многое из того, что будет отличать вампиров в романах последующих авторов: от Брэма Стокера до Энн Райс. Аристократизм, демонизм, крайний эгоизм. Ну, и, конечно, сексуальный подтекст их жажды крови: недаром Ратвен в повести убивает исключительно девушек и, в том числе, свою невесту.
Не хватает только «технических» деталей. Тема борьбы с вампирами в повести никак не затронута, поэтому серебро, чеснок и осиновые колья появились в арсенале охотников на них уже позже – благодаря Брэму Стокеру. К тому же лорд Ратвен не боялся солнечного света и, вероятно, отражался в зеркалах и отбрасывал тень, иначе в светских гостиных это непременно заметили бы.
Любопытно, что повесть Полидори, вышедшая год спустя после его возвращения из путешествия и данной ему Байроном отставки, была подписана
именем… Байрона. В те времена авторы (особенно небогатые) больше думали о тиражах и гонорарах, чем о своем копирайте, и нередко приписывали свои сочинения более знаменитым писателям. К примеру, немало исторических романов издатели приписали Вальтер-Скотту. В общем, Полидори явно хотел заработать на имени своего бывшего работодателя.
Байрон, кстати, резко воспротивился и стал активно опровергать свое авторство. Однако издателям явно больше нравилось подавать повесть именно как байроновскую. К примеру, первый перевод «Вампира» на русский язык вышел с подзаголовком «История, рассказанная лордом Байроном». И только открыв книгу читатель мог узнать, что ее автор – не Байрон, а малоизвестный Джон Полидори.
В общем, книга имела большой успех – недаром Пушкин называет ее в числе романов, которые «тревожат сон отроковицы». Причем, весьма характерно, что именно Ратвен (а не бедолага Обри) стал кумиром юных дев. Так оно дальше и пойдет со всеми остановками, вплоть до «Сумерек».
Автор, однако, плодами этого успеха особенно не попользовался. В возрасте двадцати пяти лет он покинул этот мир. По официальной версии – от неких естественных причин. По неофициальной – отравился цианидом из-за депрессии и непомерных карточных долгов. По совсем неофициальной – до сих пор где-то бродит, очень довольный тем, что положил начало романтизации образа нечисти. Вглядитесь в портрет – ну, вылитый же вампир.