Всего неделю назад мы обсуждали победы российских лыжников на Олимпиаде, а сегодня российский спорт оказался в изоляции, невиданной даже после допингового скандала и раскрытия сочинских махинаций с пробирками с мочой.
Всего неделю назад мы планировали отпуск и радовались, когда все новые и новые страны открывались для России, а сегодня мы живем если не в Северной Корее, то как минимум в Иране, в изоляции, хуже которой в нашей истории был разве что советский железный занавес. Где вы, выездные визы, депутаты еще не успели в трех чтениях разом принять закон о запрете покидать Родину?
Всего неделю назад мы с опаской следили за новостями о новом штамме коронавируса. Помните ли вы сейчас такую болезнь – ковид, кажется, называется?
Удивительно, но всего за неделю мы умудрились одновременно вернуться и в 90-е, и в 1937.
Когда что ни час, то новые сводки с фронта, когда матерям, будто в первую чеченскую, везут безымянные гробы с необъявленной войны (впрочем, а везут ли, ведь в альтернативном мире никакой войны нет, никаких смертей нет, а есть лишь цветы на российских танках в поддержку императора-освободителя). Когда курс доллара меняется едва ли не в два раза за час, а очереди к банкоматам куда длиннее очередей в военкомат.
В унисон с этими лихими девяностыми, возвращением которых так пугал президент, вернулись и враги народа, и уголовка за неправильные слова. Оруэлл, помноженный на Сталина. Называешь войну войной – сядь на пятнадцать лет.
И все равно напишу.
Война — время черного и белого. Когда больше нет нейтралитета. И нет полутонов.
Когда молчать — это значит поддерживать войну.
Не молчите.
