Рота был, рота нет! Рота скрылся на обед! Сам дежурный, сам дневальный — рядовой Джавдет!
Кто не слышал этот распространенный стишок? Наверное, каждый. Таких в Армии было десятки, если не сотни.
Плохо говорящие по-русски солдаты всегда были предметом развлечения, среди не балующей разнообразием, армейской жизни. И не их вина в том, что их не научили, просто так сложилось. Наш командир роты поступал хитро. Когда взводы переодели в военную форму, нас привели к месту построения роты и стали знакомить с командирами. Командиры взводов представлялись лично, потом представляли ротного: Гвардии майор Ко...кий Ни..ай Ле...вич! Ротный подходит к шеренгам и внимательно смотрит на личный состав. Потом негромко командует: Шикуйсь! Струнко! (Равняйсь! Смирно! по-украински) Пол-взвода выполняет команды, остальные глупо озираются (Чёё?).
Майор улыбается,- так, понятно. Толково...Коренные жители себя обозначили. Значит остальные не местные. Кавказцев и азиатов видно и так, за небольшим исключением.
«Бог придумал отбой и тишину, а черт — подъём и старшину». Про старшину анекдотов масса. Самый частый про то как старшина приказал вооружиться ломиками и подметать дорожки от листвы. Ему возражают: Товарищ старшина, может быть взять веники? Будет быстрее и чище. — А мне не надо быстрее и чище, мне надо, чтобы вы задолбались!
Что касается уборки листвы, нашему комсоставу не надо было ничего придумывать. Это за них сделала сама природа. Вокруг плаца в нашей учебке росло не менее тридцати огромных дубов. Некоторые можно было обхватить руками только вдвоем. С одной стороны это было неплохо. Летом, во время строевых занятий, в тени этих дубов было, всё-же полегче, чем под палящим солнцем. Однако осенью деревья разражались обильным листопадом. Подметать листья можно было не переставая с утра до вечера. Чем мы и занимались, сменяя друг друга, взвод за взводом.Тоже без приключений не обошлось. «Догадливые» ребята, что таскали листву на плащ-палатках решили облегчить себе задачу и свалили несколько куч прямо в выгребную яму большого общественного туалета. Как и следует ожидать, их быстро разоблачили и жестоко наказали. Где уж наш комбат раздобыл экскаватор одному ему известно. Понятно, что экскаватор гражданский. А при нём самосвал с металлическим кузовом, что закрывался почти герметично. Горемык переодели в старые списанные ОЗК и загнали в эту яму. Там они лопатами чистили яму в ковш погрузочной машины, а та уже в «Камаз». Экскаваторщик с водителем самосвала ругались громко протяжно и на одной ноте. К сожалению, мы не можем привести здесь весь текст. Не матершинными были только слова: Солдаты, дебилы, быстрей, чтоб вам сдохнуть… Яма была почищена в рекордные сроки и блестела как новая. Потом бедолаги долго мылись под шлангом с холодной водой и проклинали свои бестолковки.
Наряд по кухне — это что-то особенное! Две ванны картошки вдесятером — будьте любезны! И старшина сразу предупредил, что если увидит, что шелуха срезана слишком толсто, будем перечищать и всю шелуху. Удивительно, только в армии я увидел парней, которые совершенно не умели чистить картошку. Как они мучали себя и клубни, без слез не глянешь. И ничего, постепенно научились.
«Идут тактические занятия. Старшина произносит речь: Представьте себе, что летит вертоплёт…
Его поправляет один боец: — Товарищ прапорщик, не вертоплёт, а вертолет! — Как фамилия? — Сидоров! — Рядовой Сидоров, выйти из строя! Упор лёжа….
Через пять минут старшина продолжает занятия. — С вертоплёта на вас сбрасывают ядрённую бомбу! Опять встревает Сидоров: — Не ядрённую, а ядерную… — Сидоров, выйти из строя. Упор лёжа… Еще через пять минут.
Значит так, товарищи солдаты! Вертоплёт уронил на вас ядрённую бомбу. Что будете делать?
Все молчат и пожимают плечами. Сидоров робко произносит — Старшину спасать…
Старшина: Рядовой Сидоров, выйти из строя! Взвод! Упор лёжа!»
«Что следует делать при взрыве атомной бомбы? — Положить автомат на землю и укрыть его своим телом! — Зачем? — Чтобы капли расплавленного металла не повредили казенного обмундирования!»
В нашей учебке было двое баянистов из старослужащих. Заместители командиров взводов старшие сержанты Гринь и Немич. Музыканты с образованием! Играли они и впрямь здорово. Любимой мелодией у нас была «Ламбада». Роту запускали строевым по кругу на плацу, а сержанты в два инструмента бодро играли эту зажигательную мелодию. Да со всеми аранжировками! Маршировать приходилось довольно-таки бодро. Пока с нас не начинало сыпаться «мыло».
А ротному нравилась песня «Алая заря». Каждый вечер, после исполнения официальной ротной песни, под вечернюю прогулку, мы, лично для товарища майора, распевали в сто двадцать глоток «Батька Махно смотрит в окно...» и только после его благодарности за службу, убегали на отбой. Весело даже было.
В зрелых плодах шиповника, кроме зернышек, есть мелкие тонкие волокна, вроде стекловаты. Почти невидимые иголочки. Самому ненавистному сержанту, что издевался над бойцами, натерли подушку и верхнюю часть простыни в его постели. У него было страшное раздражение. Утром от рожи и плеч можно было прикуривать. Цвет яркого спелого помидора. Сержант чесался и скрипел зубами от бессилия, а три взвода в одной спальной «располаге» незаметно злорадно ухмылялись. «Допросился, падла!»
В итоге чуть не плачущего сержанта отправили в санчасть. Через день он оттуда вернулся слегка присмиревшим и расцарапанным. Стало еще смешнее.
В общем и целом полгода учебки прошли вполне нескучно. Можно вспоминать долго. А чем поделитесь вы, мои уважаемые читатели? Опубликуем и посмеемся вместе!
Всем добра и счастья! Берегите себя! Мойте руки! И подписывайтесь на мой канал.