Владимира Алексеевича Гиляровского (1853-1935) знают, в основном, как автора популярнейшей книги «Москва и москвичи». Но он сам одной из главнейших тем своего литературного творчества считал тему Степана Разина.
В 1922 году в московском издательстве «Берендеи» вышла его поэма «Стенька Разин». В дореволюционный период этот прозаик и публицист был известен широкой читательской публике как автор популярных книг «Трущобные люди», «Москва и москвичи». Образ легендарного казачьего атамана с ранней юности завораживал Гиляровского. В поисках фактического материала и впечатлений он совершил несколько поездок по разинским местам на Волгу и Дон, собирая народные предания, песни, легенды о великом мятежнике. «Дону я обязан не только здоровьем,- писал Гиляровский, - но он помог многим моим работам и литературным начинаниям. Здесь я начал свои изыскания о Стеньке Разине, здесь зародилась моя поэма «Азраил», написан «Ермак» и много стихов. Всему этому я обязан Волге и Дону». (Гиляровский В.А. Избранное в 3-х томах. Т. 2. М., 1961. С. 262). В своих скитаниях по Волге Гиляровский побывал во всех крупных поволжских городах, посетил многие города и станицы Дона. В 1892 году он решил посетить родину Степана Разина станицу Старочеркасскую. «Мы стали приближаться к Новочеркасску, - писал он. – Последнюю остановку я решил сделать в Старочеркасске, но не вышло (Гиляровский заболел холерой –М.А.). Я ничего не сказал калмыку, а только заявил, что завтра поедем прямо в Новочеркасск, а в Старочеркасск заезжать не будем, хотя там висят на паперти собора цепи Стеньки Разина, которые я давно мечтал посмотреть. И слышал я о них еще во времена моей бродяжной жизни, в бессонные ночи на белильном заводе, от великого мастера сказки рассказывать, бродяги Суслика, который сам их видал и в бывальщине о Степане Тимофеевиче рассказывал, как атамана забрали, заковали, а потом снова перековали и в новых цепях повезли в Москву, а старые в соборе повесили для устрашения. Если я не поехал посмотреть эти цепи, так значит уж мне плохо пришлось!» (Гиляровский В.А. Избранное в 3-х томах. Т. 2. М., 1961. С. 45).
В Старочеркасск Гиляровский не попал, но многие донские станицы объездил. И везде спрашивал, записывал сказания, легенды, бывальщины, песни о Степане Разине. В Персияновке, под Новочеркасском, Владимир Алексеевич отыскал преинтересного человека, учителя-старика, у которого имелось много материалов о Разине. «Я прочёл отрывки из моей поэмы (о Разине-М.А.), - писал Гиляровский, - причём старушка (жена учителя –М.А.) не раз прослезилась, а Иван Иванович тоже расчувствовался и сказал: «Превосходно! Это, пожалуй, лучшее из всего, что я читал о Разине». (Гиляровский В.А. Избранное в трех томах. Т. 2. С. 51). Старик-учитель со студенческой скамьи собирал исторические материалы о Разине, за что ему постоянно доставалось от университетского начальства, а потом и от училищных чиновников. «О Стеньке песни только в степях певали, а в училищах строго запрещалось!» - говорил учитель. Гиляровский, с большим интересом слушавший старика, записал от него ряд сведений о Разине, в частности, о казни мятежного атамана. «Тогда перед казнью много наших донцов похватали, - говорил он. – Приехали они в Москву атамана спасать. Похватали и сослали кого в Соловки, кого куда. Уж через пять лет, когда воцарился Фёдор, вернули, и многие из них шли через Москву и еще видели на шесте, против Кремля, на Болоте, голову своего атамана». Учитель назвал Гиляровскому несколько фамилий стариков, где еще живы предания о Степане Разине. «Только вряд ли старики говорить будут, - с грустью добавил он.- Опасаются чужих людей. Есть и прямые потомки Разина». Потом, на закате солнца, на скамейке в саду он жалел, что пропали все песни и сказания о Разине, которые старик всю жизнь собирал. «Особенно жаль одну былину, - помолчав, добавил учитель, - в Пятиизбянской ее записал о голове Стеньки, которая в полночь с Москвой-рекой разговаривает о том, что опять Разин явится на землю и опять поведёт народ».
Учитель уточнил и некоторые детали казни брата Разина Фрола, неизвестные Гиляровскому. «Да вот ещё Фролко, - мягко заметил он. – У вас его казнили вместе с атаманом. Это неправда. Его отвезли в тюрьму и несколько лет пытали и допрашивали, где Степан клады зарыл. Возили его сыщики и по Волге, и к нам на Дон привозили. Старики в Кагальнике мне даже места указывали, где Фролка указывал. Места эти разрывали, но нашли ли что, никто не знает, тайно всё делалось. Старики это слыхали от своих дедов очевидцев».1 Эта поездка на Дон много дала Гиляровскому в творческом плане. Позднее, когда поэма уже была написана, он вспоминал: «Я записал рассказы старика и со скорым поездом выехал в Москву, нагруженный материалами, первое значение, конечно, придавая сведениям о Степане Разине, которых никогда бы не получил…". (Гиляровский В.А. Избранное в трех томах. Т. 2. С. 52.)
В поисках материала о Разине Гиляровский изъездил всю Волгу, облазил множество утёсов, на которых, по преданию, останавливался Степан Тимофеевич со своими молодцами. Вспоминая те дни, Гиляровский писал: «Вот еще купа дубков, и, наконец, Суслик поставил корзинку на землю и, садясь в тень дуба, широко махнул рукой. «Гляди, вот мы и дома! Я стою сам не свой. Почти из-под ног сорвался огромный беркут и закружил в высоте. …Мы на утёсе Степана Разина, и действительно:
На вершине его не растёт ничего,
Там лишь ветер свободный гуляет…
Отсюда он понятен. Снизу, с парохода, он не производит впечатления. …И представляется картина. Идут караваны под утёсом… Бурлаки песню плачут… А сверху утёса громовой окрик:
- Сар-рынь на кичку!
И струги уже на воду спущены – атаманова слова ждут. И видят бурлаки на самом верху грозную фигуру в красном.
- Сар-рынь на кичку! – гремит с утёса». (Гиляровский В.А. Избранное в трех томах. Т. 2. С. 364-365).
Владимир Гиляровский посвятил Разину много стихотворений, имя легендарного атамана часто мелькает на страницах его многочисленных произведений, но главным трудом Гиляровского по этой теме была поэма «Степан Разин». Работу над ней поэт начал в 1882 году, подготовив первый ее вариант шесть лет спустя. Поэма о преданном анафеме «разбойнике Стеньке Разине», конечно, не могла увидеть света в цензурных условиях того времени. «Прославлять вора, разбойника, которого по церквям проклинают! Пока я жив, и вообще пока существует цензура, - этого не будет!»- отчитал Гиляровского один из правительственных чиновников. «Подождем, ваше превосходительство!» - сдерзил Гиляровский, покидая кабинет высокого начальника. (Гиляровский В.А. Избранное в трех томах. Т. 2. С. 55).
Чтобы как-то обойти «чопорную дуру» царскую цензуру и напечатать стихотворение о Разине, Гиляровский давал своим стихотворениям о легендарном атамане нейтральные названия. Так, по чистой случайности, «проскочило» в печать его стихотворение «Волга», в котором рассказывалось о том, что
Разина Стеньки товарищи славные
Волгой владели до моря Хвалынского…
Ну, а поэма, естественно, не могла «проскочить» в печать. И все, кто читал творение Гиляровского о Разине, одобрительно качали головой, хвалили, но добавляли сочувственно: «Это, брат, для грядущих поколений… Света долго не увидит».
А читали поэму и стихи Гиляровского многие выдающиеся писатели того времени: Максим Горький, Антон Чехов, Глеб Успенский, многие русские художники. Один из них, Сергей Иванов, после чтения отрывка из поэму «Степан Разин» сказал: «Я дам Стеньку Разина!» И через несколько дней принёс большую акварель, на которой была изображена разинская ватага в лодке под парусом, и надпись: «Стеньки Разина ладья». Цензура пропустила картину в печать, заменив в названии имя Разина на нейтральное – «Понизовая вольница».
С удовольствием читал стихи Гиляровского о Разине Антон Павлович Чехов. Сравнивая свои произведения с литературными творениями Гиляровского, он говорил Владимиру Алексеевичу: «Моя степь – не твоя степь. Ведь ты же опоздал родиться на триста лет… В те времена ты бы ватаги буйные по степи водил, и весело б тебе было…» Он засмеялся. А потом задумался и, глядя мне в глаза, - отмечал Гиляровский, - медленно проговорил: «Будет ещё и твоя степь. И ватаги буйные будут. Всё повторится, что было… Только мы с тобой не доживём до этого. А будет, будет это. И Гонты, и Гордиенки, и Стеньки Разины будут… Всё будет… И шире и грознее ещё разгуляется. Корка сверху лопнет, и прольётся; ведь в каждой станице таится свой Стенька Разин, в каждой станице свой Пугачёв найдется». (Гиляровский В. Избранное в двух томах. Т. 2. Куйбышев, 1964. С. 404).
Максим Горький (Алексей Максимович Пешков) (1868-1936) после чтения Гиляровским своей поэмы о Разине сказал: «Дядя, (Дядя Гиляй, так звали В.А. Гиляровского друзья - М.А) а мне Стеньку пришли!» А когда Владимир Алексеевич, которого в узком кругу друзей звали «дядя Гиляй», прислал Горькому свою поэму о Разине, тот в ответном письме с восторгом отметил: «Разин – здорово! и красиво!» . (Гиляровский В. Избранное в двух томах. Т. 2. Куйбышев, 1964. С. 454).
«О если б это напечатать!» - сказал, прочитав «Степана Разина» Гиляровского поэт Валерий Брюсов. – Это сплошь революция" (Гиляровский В. Избранное в двух томах. Т. 2. Куйбышев, 1964. С. 462»). (
Поэма эта произвела большое впечатление и на писателя Глеба Ивановича Успенского (1843-1902). «Мы обедали втроём, - вспоминал Гиляровский, - и после обеда, за стаканом вина, он (Успенский-М.А.) каждый раз просил меня прочитать «Стеньку Разина». Сцена с палачом всегда вызывала у него слезу на глаза, и он, впечатлительный и нервный, говорил при этом жене: «Мария Ивановна! Как вы не боялись выйти за него замуж? Ведь он Стенька Разин! Только Стенька Разин так и мог про себя написать». ( Гиляровский В. Избранное в двух томах. Т. 2. Куйбышев, 1964. С. 413).
И только после прихода к власти большевиков, когда Степан Разин был провозглашен первым борцом с самодержавием и возведен в революционные герои, для стихов и поэмы Гиляровского о Разине настали лучшие времена. Присутствуя на открытии памятника Разину 1 мая 1919 года на Красной площади, Гиляровский писал: «И, как введение в историю Великой революции, как кровавый отблеск зарницы, сверкнувшей из глубины веков, встречают входящих в музей (революции- М.А.) на площадке вестибюля фигуры Степана и его ватаги, работы скульптора Коненкова. И как раз над ними полотно художника Горелова:
Это с Дона челны налетели,
Взволновали простор голубой,-
То Степан удалую ватагу
На добычу ведёт за собой…
Это первый выплыв Степана «по матушке по Волге». И вот конец его: огромная картина Пчелина «Казнь Стеньки Разина». Москва, площадь, полная народа, бояре, стрельцы… палач. И сам он на помосте, с грозно поднятой рукой, прощается с бунтарской жизнью и вещает грядущее:
С паденьем головы удалой
Всему, ты думаешь, конец,
Из каждой капли крови алой
Отважный вырастет боец. (Гиляровский В.А. Сочинения в четырех томах. Т. 4. М., 1967. С. 279).
В одном из последних стихотворений разинского цикла, написанном в 1934 году, Гиляровский проводит параллель между далёким разинским прошлым и настоящим для автора временем, в котором сбылась, по мнению автора, мечта Разина о лучшей жизни для угнетенного люда России:
Над вершиною кургана,
Чуть взыграется заря,
Выдыбает тень Степана:
- Что за дьявол? Нет царя?
Нет бояр? Народ сам правит?
Всюду стройке нет конца!
Чу! Степана в песнях славят,
Воли первого бойца.
На своем кургане стоя,
Зорко глядя сквозь туман,
Пред плотиной Волгостроя
Шапку скинул атаман. (Гиляровский В. Сочинения в четырех томах. Т. 4. М., 1967. С. 249).
Надо отметить, что в целом, поэма Владимира Гиляровского и его стихи о Разине относятся к числу лучшего, что создано по разинской тематике в российской литературе.
Михаил Астапенко, историк, член Союза писателей России.