Мир стоит на пороге значительных потрясений. Я бы мог начать статью с этих слов, если бы желал воззвать к народу, миру, человечеству с пламенным словом, если бы желал развести популистскую мишуру и забить головы людей (так часто полые и звенящие своею полостью) тем, что считаю полезным или, если подлец, выгодным. Так поступают мизантропы и политики, то есть любые светские мыслители. Я же не мыслитель, а такой же, как и большинство наших сограждан, рубашечник, что думает, как и пьёт, время от времени и по большим поводам. Поэтому я лишь делюсь наблюдениями и своими интерпретациями, которые так шатки, "миражны" и обманчивы, когда дело касается таких сложных и комплексных явлений, как история, культура и судьба России. Но шаткость наших умственных конструкций об этих явлениях не должна становиться причиной нашего от них отвращения - думать мы должны по нескольким причинам. Во-первых, потому что люди. А во-вторых, потому что люди русские.
Как известно, современный мир имеет культурное ядро. Культурное ядро, конечно, имеет довольно ясно прослеживаемые генетические связи. Ядро современной культуры - это общеевропейская культура Просвещения. Именно она содержит в себе и основные ценности, и исторические ходы современной эпохи. Ядро современной культуры - это Вольтер с его либерализмом, это Руссо с "благородным дикарем", это Кант с категорическим императивом "внутри нас". Что объединяет этих мыслителей? Их объединяет "вера в Разум". Вера в то, что для всеобщего благоденствия и даже обожествления человека необходимо очистить наш разум от тлетворных миазмов Средних Веков и от грубых идолов религиозной мысли, необходимо очистить разум и дать ему сиять без препятствий - подобно Богу и ради светлого будущего. Бог в эпоху Просвещения был свергнут с неба и всунут в тесное пространство черепной коробки, после чего Бога нарекли Разумом. Таким образом, мы видим, что основная характеристика как Просвещения, так и нашей современной эпохи - это вера в умопостигаемый замкнутый мир. Всё есть только по сю сторону, а про ту сторону и говорить нечего. Отсюда началась свистопляска страшных социальных экспериментов, которые целью своею ставили строительство рая на Земле, но которые непременно и с необходимостью заканчивались гулагами и концлагерями.
Но меня интересует другое следствие, которое также вытекает из культурного ядра современной эпохи. Это оправдание человеческих низостей, подлостей и слабостей. В мире, где давно гниют на свалке идеи о Страшном Суде и воскресающем Боге, где уверены, что рожденный во плоти человек вместе с этой плотью и истлеет, нет места стараниям и дерзновениям быть чище и сильнее, ведь в новом мире пузатых лиходеев обязательно монетизируют способ удовлетворения любого, даже самого мерзкого порока. В конце концов, всё есть энтропия и какие формы она принимает не имеет значения.
Ещё одна черта современного мира, которую важно отметить для дальнейшего размышления - это стремительное развитие разнообразных технологий. На этом я долго останавливать не буду, хотя тема и интересна, и глубока, но мне достаточно констатации тривиального факта - человечество обложило себя технологиями, создав сложную и всё окутывающую, подобно туману или облаку, техносферу.
Смешение двух вышеперечисленных черт современной цивилизации (а именно, оправдание человеческих страстей и сложная техносфера) делает современный мир миром искушения и я настаиваю на том, что это самая важная для любого человека характеристика нашей эпохи, так как она касается конкретно его и его душевного состояния. Как писал К.Леонтьев, человек должен, в первую очередь, думать о спасении своей души. Думайте же!
Но что значит - современный мир является миром искушения? Разве не был он таковым и до современной нам эпохи? Разве не искушал ли Христа дьявол вечным искушениями? Разве не погряз в пороках рыжеволосый Нерон? Не танцевала своих танцев Саломея? Всё это, конечно, так. И мир человеческий всегда был полон искушений, и облако грязных испарений, исходящих из страстной части души человека, всегда окутывало таких слабовольных большей частью людей. Но отличие тогда от сейчас в том, что раньше порок был глубок и сложен, а сейчас близок и доступен. Раньше человек впадал в страшные большие грехи, но редко, ибо от малых грехов (таких как чревоугодие, прелюбодеяние, уныние) большинство людей спасало либо бедность, либо строгие нормы и обычаи тесного сожительства, либо постоянный физический труд. Сейчас же каждому человеку ничего не стоит впасть в мелкий грех, потому и впадает он в него часто, почти каждодневно, думая, что ничего страшного, что ужасного ничего он не делает, что такой же, как все и что жизнь из этого и состоит и к удовлетворению низменных из потребностей сводится.
Причем же здесь Россия и её роль в современном мире? Как уже было сказано, вышеописанные обстоятельства горестного бытия современного человек выводятся из сущности самого культурного ядра современного мира, из веры в замкнутый умопостигаемый мир. Россия же может противопоставить этой вере свою веру - веру Христову. И пусть я вновь повторяю слова великих наших предков - Достоевского, Леонтьева, Розанова и других - и пусть я снова, как и они, начинаю строить воздушные замки и заселять их русскими витязями для обороны хранящегося в нём света с Востока. И пусть! Я верю, что Россия либо наконец скажет своё слово, либо в конец умрёт. Но вера остаётся верой, ниже же я приведу аргументы в пользу моей позиции.
Всего моих аргументов три.
Первый - это общее для всех славянофильски настроенных мыслителей обращение к особому географическому и историческому положению России. Подробно останавливаться на этом не буду, лишь кратко намечу контуры. Россия исторически и географически находится между Востоком и Западом, не являясь культурно ни тем, ни другим. Россия является исторической наследницей Византии, её религии - православного христианства, христианства первых апостолов и первых великомучеников - и её политической культуры, сущность которой сводится к самодержавию и бюрократизму. Таким образом, Россия генетически антитеза Западу с его либерализмом, выросшим на почве протестантизма.
Второй мой аргумент заключается в утверждении инертности как основной черты как нашей цивилизации, так и нашего, даже самого простого народа. Но инертность мною понимается по-особому, я в это свойство вкладываю не словарный смысл, то есть это не синоним пассивности и бездеятельности, да и глупо было бы это утверждать, зная высокую пассионарность нашего народа. Инертность мною понимается как способность долгое время сохранять в себе полученные импульсы, в контекст данной статьи это исторические и культурные импульсы. Россия до сих пор страна глубоко монархическая и сословная. Если империя – это наша единственная судьба, то монархия и сословность – это наше не ушедшее никуда прошлое. Я бы мог более подробно показать, почему эти кажущиеся архаичными черты нашего общества до сих пор существуют, но я беспокоюсь за величину данной статьи, чтобы она не стала слишком большой и слишком потому скучной.
Наша инертность позволила нам сохранить, несмотря на тяжелую судьбу нашей страны и сильные удары по нашей культуре, реликты прошлой архаики с её патриархальной святостью, святостью, которая только и может выступить оружием против современного бесовства, уныния и несчастья.
Русский человек – это Крестьянин, это человек выросший на великой шире и дали, человек, который, наверное, чаще других народов в своей повседневной жизнью сталкивался с вечностью, вечностью бескрайних и безлюдных, полных чудес и тёмных тайн лесов и полей. И, наверное, именно по этой причине наш народ так мудр, но так не своевременен, ведь зачем бежать за сиюминутным веянием, зачем вообще бежать за выдумками людей, когда есть вечность, перед которой всё, как будто и ничто.
Русский Крестьянин слишком рядом с вечным, чтобы не говорить о вечном. Потому наш народ очень философичен и очень культурно богат. Но наше Крестьянство никогда не будет принято ксенофобной по своей сущности западной культурой, потому что Крестьянин – человек, не способный к условностям и лицемерию, не способный по этой причине к сложной социальной игре масок, к игре пустых знаков. Крестьянин не может создать сложную социальную иерархию, не может создать светскую культуру, которая присвоила себе духовный дискурс. Россия похожа на очень талантливого разночинца, который во сто крат, может, умнее своих собеседников, но на которого смотрят свысока из-за его неспособности соответствовать светским нормам. Россия и не должна пытаться соответствовать, Россия всегда создавала и будет создавать противовес. Теперь мы должны это ясно осознать.
Последний же мой аргумент заключается в том, что Россия, пережившая советский эксперимент, как никто понимает опасность любых модернистских, основанных только на логике разума и замкнутости мира на самом себе экспериментов. Даже самые человеколюбивые порывы, которые нельзя не заметить в советской фантазии, если они опираются лишь на наш грешный мир, на уверенности в высшей ценности этого грешного, тленного мира, оборачиваются самыми жуткими кровопролитиями и страданием, жестокостью, которую никогда не знал мир до «разумного» 20 века.
Таким образом, положение России сейчас не менее, а может и более исключительное, чем в 19 веке, когда почти все наши мыслители были озабочены осмыслением положения Россия в мировой истории и в мировой будущности. Поэтому и сейчас мы не должны забывать этих размышлений, не обращаясь к ним, нарекая давно забытой и утратившей актуальности архаикой.