Географически большую часть воспоминаний о себе я - городской житель. А душою всегда находилась в деревне - деревенский я человек. Скучала, стремилась, любую свободную минуту улетала в любимые места мечтами и мыслями. Фантастическая атмосфера счастья и погружения в особый мир, с особыми запахами лесов, полей, рек и волшебных сказок напитывала на много месяцев вперёд и позволяла черпать силы до новой встречи.
Очень долго у меня был диссонанс между действительным и желаемым - жить в городе, мечтая жить в деревне. И ведь пишу, что в душе я деревенский человек, хотя в существование душ не сильно верю. Но как точнее определить местонахождение своих желаний в организме не знаю. Может быть сознанием или подсознанием? Может и так. В общем деревня - это моё нерациональное "хочу".
Некоторое время назад ещё было куда хотеть. Теперь получается, что я хочу в такое место, или даже в такое явление, которого уже практически нет. Деревня... Уходящая вместе с поколением наших бабушек, дедушек... И деревня, которую намеренно забросили, неужели за ненужностью, не скажу, потому что не укладывается этот вариант в голове, когда я думаю о любви к своей родине и корням. Но выглядит именно так, что брошены деревни были на произвол судьбы, на выживание за гранью равнодушия. И конечно многие деревни не выжили...
Это ж был хоть и огромный, и самодостаточный, да только очень тонкий и скромный организм. Постарев, он тихо, молча ушёл, обветшал, местами уже развеивается по ветру... Где-то этому преступно помогали произойти, стирая эту форму жизни с лица русской земли...
Один лишь профит от этой печальной картины - и мой внутренний диссонанс испарился. Хотеть в деревню теперь очень сложно. Место не обустроенное ни чем: магазины, школы, фельдшерские пункты, рабочие места, дороги, пассажирский транспорт. А ведь всё было когда-то. Всякий кто решается на это сейчас, не приедет в место обжитое сотнями предков до него. Связь прервана. Этот человек приедет в холодный дом, где будет вынужден создать что-то своё - новую деревню, с чертами той, в поисках которой и выбрал этот путь
А ведь у меня в голове не выдуманный идеальный образ былой жизни. Мне посчастливилось - я знала и видела деревню своими глазами. Провела там своё детство. Я проводила там каждое лето. Детство и лето для меня по куче причин так и переплелись в синонимы. Всё что не лето - это не было ни детством, ни жизнью вообще, если подумать. Всем чем угодно: тенью взрослой жизни, адом, выживанием...
Но детство я провела в деревне. Меня бодали козы. А я гоняла овец. Их были огромные стада. Они неустанно выщипывали траву во всей округе до голой земли так, что и косить не приходилось. По этому же заборы у каждого огорода, каждого домохозяйства были в порядке. Потому что представьте, если будет в заборе хоть малейшая брешь, то огород будет быстро уничтожен: вытоптан и пострижен козами и овцами.
И помню как колхозный коняга тёплыми губами брал стручки гороха у меня из рук, заодно прикусывая и за пальцы. Мы горох с сёстрами для себя насобирали, рискуя быть пойманными "ужасной" бригадиршей. А пойманы были тем конём, которому пришлось этот горох скормить, лишь бы отстал.
Телячья ферма была. Два длинных здания. Стадо летом пасли на отведённых полях. С десяток хозяйских коров прибегали сюда же. Веселей коровками всем вместе. Под вечер все возвращались по домам в коровники. Можно было даже пробраться туда и морды телячьи, носы погладить. А это такие чувства! В стойлах они добрые и ждут, не принесёшь ли чего им вкусного. А вот при встрече на одной дороге с этим телячьим стадом приходилось спасаться в придорожных канавах, теряя шлёпанцы и велосипеды. Потому что затопчут и бодаться будут - с характером. А после приходилось петлять на велике, объезжая коровьи лепёхи.
По утрам в комнаты сквозь окна лился золотисто-медовый свет. Слышно было, как на реке бродит паром от берега к берегу, пересекая реку поперёк. Только его с реки и слышно, потому что двигатель у него громкий, словно он трактор, только речной. Но на самом деле на реке было постоянное движение. Судоходство было с весны до глубокой осени. В оба направления непрерывно шли тягачи и толкачи с гружёными баржами, катера и моторки, теплоходы, самоходки. Летали и самые любимые у всех детишек быстроходные теплоходы "Заря". Любимые за свой водомётный хвост и огромные волны, которые били в берега, качая ребятишек на надувашках.
И река была не просто река - настоящая артерия, по которой не просто вода меж берегов текла, а сама жизнь на тяжело гружёных баржах, на пассажирских теплоходах, на медленных романтичных туристических плотах и быстрых спортивных байдарках.
Целомудренная баба Шура Волокитина меня стыдила за то, что бегаю в коротких шортах. Моя бабушка с ней даже ругалась из-за этого. Мол, ты чего, Шура, молодёжь ругаешь?! Нынче в шортах все ходят! И баба Шура в итоге смирилась. Зато своего великовозрастного пьющего сына дядю Витю ругала за пристрастие к вину такими словами, которых детям знать не полагалось. А я кстати их и не помню. Кажется, что это уже из области народного фольклора. Равно как и то ли песни, то ли молитвы на песенный лад, которые бабушка пела мне, когда мы часами собирали чернику в лесу. Пела, чтобы я не так скучала за нудным занятием. Я уже не помню и тех песен. Помню только могучие и такие родные образы всех тех настоящих деревенских людей.
Домов в деревне... Нет... Людей в деревне, коренных жителей, было много. Они просыпались ни свет ни заря. Не в пример своим городским гостям. На желание "городских" выспаться, местные смотрели с осуждением, но переучивать их не старались. Наоборот, берегли некрепкий утренний сон желанных гостей, шёпотом переговариваясь, да и то только по делу. Затапливали печи, задавали корм скотине, выпроваживали скотинок на выгул, тихонечко без конца бродя из избы в сени, из сеней в избу. И если иной "неловкий" чугунок не соскочит вдруг с ухвата, не ударит о противень или заслонку, то спать городским до тех пор, пока надоедливые мухи не пристанут. Вот если ты мухе приглянулся, то будет она тебя отаковать до бесконечности и ползать, ползать! Лицо, руки, даже если только кончик носа будет торчать из-под одеяла, она будет на него возвращаться и щекотать, пока не доведёт до бешенства и не заставит бежать из кровати!
Эх, деревенское лето... И это лишь частичка моих воспоминаний. Походы за грибами и ягодами, сенокосная пора, купания на реке, приключения на заброшенном кирпичном заводе и старой нефтебазе, спрятанной в лесу. Поездки на лодке за реку. Прогулки за деревню. Самые лучшие детские игры. Самоё звёздное небо в августе...
И грустное моё наблюдение. Когда жила деревня, то и страна была совсем другою. Связанною ещё с памятью предков она оставалась. Это были целые поколения не урбанизированных людей. Вернуть бы их всех, чтобы они продолжали быть. Сделать их жизнь легче и благополучнее. И поблагодарить за то, что они выбирали жить именно здесь, на этой земле, чтобы у нашей страны оставались её кровь, лёгкие, сердце и душа... Душа, в которую мне тогда захотелось бы поверить...
