Долго мы думали, стоит ли дальше выкладывать в сеть ужасающие откровения Хроник о последующих событиях в Галуповске и подлинных их причинах или ограничиться намеками и полунамеками. Сведения о деяниях Жэки Гопника, действовавшего по инструкциям польского профессора (который только по документам профессор, а на самом то деле...) было решено оставить за кадром, а то неокрепшие умы молодых сотрудников контролирующих органов могут не справиться с потоком информации и спровоцировать ненужные эксцессы. По-человечески мы их вполне понимаем и даже сопереживаем в чем-то - теперь госслужба это вариант рулетки - поди угадай очередной изгиб руководящей линии. Так что и вы нас поймите, уважаемые читатели, некоторым тайнам лучше оставаться даже не тайнами (которым свойственно становиться со временем информационными бомбами), а слухами в стиле ОБС. Так лучше будет для всех и жизнь спокойней.
Предыдущую часть Хроник, в которой Мэр решает насущные экономические и культурные проблемы Галуповска (в прошлом города Глупова) путем замены ленивых и развращенных ксенофобов-галуповцев на улыбчивых и трудолюбивых граждан Южных стран см. по ссылке ниже.
Процесс миграции галуповцев из Галуповска набирал обороты. Пытавшуюся было поднять хай "желтую прессу" быстренько заткнули, а на разных там блогеров-шмогеров мэр просто величественно не обращал внимания.
Уважаемые люди из Южных республик, взявшие в свои загорелые руки управление процессом распределения соотечественников по рабочим местам Галуповска, провели два образцово-показательных митинга за 100% участие в переписи населения под лозунгом "Перепишем все начисто!" и в честь годовщины возвращения исторического имени городу под лозунгом "Галуповск - НАШ ДОМ!", о чем и было дано указание писать местной прессе в позитивном ключе.
Почему-то вторым пунктом в тех же указаниях шло обязательное упоминание в материалах фразы "У преступности нет национальности". В чем тут связь и какова была логика подручных мэра, создававших сии мудрые пожелания в виде пятистраничного меморандума, история умалчивает и мы промолчим.
Тихая замена вздорного населения Галуповска на новых соотечественников, впрочем, в планы польского профессора и его таинственных покровителей-руководителей не входила (о самом профессоре и его зловещих планах читайте в материале по ссылке ниже).
А что тут удивляться? Рост экономики региона за счет строительства Моста в чистом поле трудом пары сотни тысяч новых соотечественников, половина из которых быстренько рассосалась по окрестностям, уплатив соответствующие взносы уважаемым людям в Фонд Помощи Кому Надо (далее ФПКН), никоим образом на благосостоянии самого профессора и его боссов не отражался. Да и трудился на своей тайной службе польский ученый не за доступ к галуповским активам, а за идею, по убеждениям то есть.
У профессора свой план замены имелся, рожденный еще в начале 20-го века гигантом мысли и отцом польской государственности Пилсудским - много мелких гордых и самобытных стран вместо одной большой тюрьмы народов, от которой по польскому отечеству периодически прилетало то сапогом, то валенком, а то и чем похуже. Обувка Тюрьмы народов и Империи зла тяжелела с каждым прожитым годом, так что очередной этап воспитательной работы Великая Польша могла и не пережить - надо было принимать срочные меры.
Передовая и креативная часть галуповской молодежи частично покинула город, а частично увлеклась учением о Древних Галуповцах, которое с легкой руки все того же профессора продвигал в народ бывший Студент, а ныне Яркий Лидер, взявший себе имя Лихобор Галуповец. Детали учения не столь важны, важен был вывод - галуповцы не русские. Это отдельный и самобытный этнос, долгое время лишенный права называться народом. Как раз начались исследования Краеведа по древнему галуповскому языку и вскорости даже галуповскую азбуку обещали опубликовать - институт же целый краеведческий пахал, да и бюджет был ого-го.
Но оставалась еще инертная и неуправляемая прослойка, известная в народе как гопники. Не желали они ни сваливать из Галуповска, ни головы брить и вступать в ряды последователей Лихобора. Сидели на корточках да пиво семечками закусывали. Ничем их не проймешь. Улыбчивые южные дворники гопников старались не замечать - себе дороже. Авторитетные южные товарищи уже рынки да заправки начали делить, не до шпаны местной им было. Так и остались бы ребята в трениках да кепочках неохваченными прогрессом, но тут польский профессор получил из Центра требование вывести ситуацию в Галуповске на новый уровень обострения.
Из самой Столицы был выписан Евгений (фамилия неразборчиво - прим. ред.), ранее не судимый, но неоднократно привлекаемый к административной ответственности за свои студенческие безобразия, которые и закончились отчислением из престижного ВУЗа. Евгений, он же Жэка Гопник, был проверенным кадром, закаленным в столичных баталиях с Космонавтами, о чем свидетельствовал легкий нервный тик и прогрессирующая фобия (детали изъяты в целях сохранения врачебной тайны и соблюдения требований закона о защите персональных данных - прим. ред).
Получив подробный инструктаж о методах подготовки боевых групп из числа лиц, склонных к нарушению общественного порядка, Жэка отбыл в Галуповск автостопом, чтоб не отсвечивать паспорт при покупке билетов.
Эх, знал куда ткнуть своим холеным пальцем польский лжепрофессор. Нашел кнопочку!
Каждый холостяк-неудачник в возрасте под 40, живущий на одну скромную зарплату, мечтает встретить Прекрасную Незнакомку, которая сразу увидит в нем то, что так и не разглядели другие представительницы женского пола. Заменить колесо, починить, что сломалось, найти, что потерялось и, мужественно улыбнувшись, принять приглашение на поздний ужин.
Каждый прыщавый ботаник в очках минус семь ждет звонка в дверь, за которой окажется суровый человек с усталыми, все понимающими глазами и приглашением примкнуть к их Супертайной Службе, где наконец раскроются скрытые способности и фантастические таланты.
А гопники тоже люди и тоже имеют сокровенную мечту. Чтоб, значит, погулять да покуражиться от души, но типа для блага народного. И чтоб не просто ничего за это не было, а, наоборот, было всеобщее уважение и благодарность. Как Стенька Разин, но без казни в конце.
Знали, знали коварные польские профессоры и доценты, что делали. Все вроде бы точно рассчитали. Окрыленные жэкиным славословием гопники Галуповска взялись за дело с огоньком, ведь теперь они стали Городскими Партизанами, а это тебе не телефон у лоха отжать - для народа старались, не для себя. Галуповские Силовые Органы восставшую шпану ловили спустя рукава по непонятным причинам, а уважаемые и авторитетные южане, как сказано выше, были заняты дележом активов и на ерунду всякую пока не отвлекались.
Фрагмент с описанием акций галуповских хулиганов, совершавших свои противоправные действия якобы в качестве ответа на недостойное поведение трудовых мигрантов, мы публиковать решительно отказываемся по причинам глубокого уважения к действующему законодательству - прим. ред.
По коварному плану польского профессора, галуповские гопники, разогнавшись на мелких безобразиях и войдя во вкус, должны были отчебучить нечто такое, что новых смуглых соотечественников заставит в едином порыве выйти на улицы и учинить в городе натуральный погром. Что последовало бы за этим, страшно и представить. В эпоху Интернета подобного не утаить - через неделю-другую полыхнуло бы по всей стране, хотя для начала интригана польского и областной масштаб бы вполне устроил.
Но не надо думать, что Соответствующие Органы происков прометеев этих недоделанных не замечали. Просто одного пакостника что толку ловить - выслали этого, другой приехал. Надо неуживчивых наших восточноевропейских партнеров от души накормить по-крупному, чтоб было людям чем заняться и некогда было насчет "от моря до моря" фантазировать.
И вот в Галуповск опять нагрянул Вестник и опять под личиной столичного журналиста. Но к Начальнику Силового Органа на этот раз не пошел - сразу в мэрию. И время тратить не стал - раззз! Сразу ксиву свою ужасную из потайного кармана под нос градоначальнику. У Мэра от таких перевоплощений моментом в глазах потемнело, но Вестник ему выпасть в осадок не дал, водички поднес и тихим вкрадчивым голосом стал на ухо рассказывать про штрафные роты времен прошедшей войны.
К чему этот экскурс в историю, смекнул градоначальник быстро. Штрафник это он теперь сам и есть. Припомнили ему и подъем экономики, и мост в чистом поле, и левых субподрядчиков, и многое другое. С такой постановкой вопроса десятка с конфискацией за милость сойдет, ведь можно и вовсе до суда не дожить. Но есть выход. Сейчас он, мэр Галуповска, окажется на острие атаки, оттянет на себя превосходящие силы, проведет разведку боем и отвлечет внимание от направления главного удара. За этот геройский поступок Родина ему все безобразия простит и даже активы подконтрольные оставит. Кивнул мэр, согласился. И полегчало на душе! И пот холодный более не тек ручьями и пульс нормализовался.
Ушел Вестник, улыбнувшись на прощание едва заметно, но обнадеживающе - мол все мы люди, всё понимаю, но и ты не подведи, товарищ. А Мэр вызвал к себе Заместителя и Прессекретутку и с металлом в голосе начал диктовать такое, от чего у подчиненных глаза на лоб полезли.
На утро вся Страна узнала, что в Галуповске жадные и беспринципные диаспоры, не желающие интегрироваться в наше терпеливое общество, переполнили чашу терпения местной власти, которая им дала месяц на завершение всей трудовой деятельности вне стройплощадок и начинает проводить тотальную проверку всех документов у всех приезжих. А гопников-партизан тихо и без шума паковали по выявленным адресам Гоблины неясной ведомственной принадлежности и увозили в неизвестном направлении, не особо заботясь о соблюдении процессуальных формальностей.
Сказать, что польский профессор был огорчен, это ничего не сказать. В ярости он забыл про конспирацию и шипел на своем замечательном и многогранном языке, как клубок разбуженных гадюк, изрыгая всякие сложноругательные словесные конструкции в адрес Галуповска в частности и всей "этой страны" в целом.
А события продолжили развиваться стремительно и уже не по польским нотам. Уважаемые южные люди не знали об особом и вынужденном положении Мэра и восприняли его инициативу весьма резко. Тут и гопота вспомнилась и всякие мелкие бытовые дрязги. Дисциплинированные простые южане, получив соответствующие указания от своих уважаемых людей, разом не вышли на работу. Зато вышли они на улицы, предварительно затарившись дошираком и прочими аналогичными блюдами, расселись прямо на тротуарах, в сквериках, парках и на автобусных остановках и начали неспешную трапезу, бросая упаковки и объедки под ноги и иногда в редких прохожих, рискнувших таким положением вещей быть недовольными. Город стремительно превращался в огромную свалку.
Продолжение следует.