Корабль-призрак
Моряки говорят: давным-давно из уст в уста передавалась легенда о призрачном черном корабле, который иногда появлялся посреди густого тумана. Его паруса были огромными и черными, словно сотканными из тени и сшитыми нитью греха. Палубы и мачты залиты кровью тех невинных душ, которым пришлось столкнуться с черным кораблем. И экипаж этого корабля, все пираты, обречены плыть до конца времен под яростными ветрами убийств и предательства.
Но, конечно, это всего лишь старая моряцкая сказка. Ты ведь не веришь в привидения, не так ли?
* * *
Густой белый туман стелился над морем. Он может быть таким плотным и буквально осязаемым только после грозы, которая, вымещая гнев Всемогущего Бога, унесла в свои подводные глубины не одну невинную душу. Воздух вокруг них был влажным и мешал глубоко дышать.
С наступлением штиля вода за бортом стала казаться вязкой и черной, как болото. Ни один корабль не отважился бы выйти в море в такой день. Но один из лучших кораблей Америки все еще скользил по морской глади, печально опустив паруса. Это был «Бесстрашный», большой корабль с пятьюдесятью пушками и экипажем из ста человек. Он плыл в тишине, что было очень странно для туманной погоды. Обычно в это время пираты выходили порыбачить. Они бежали с суши, как крысы с тонущего корабля. Но на этот раз не было слышно ничего, кроме тихой песни, которая тяжело ползла по мертвой поверхности воды, как щупальца какого-то зловещего монстра.
Нежный голос, который пел как ангел, принадлежал прелестной двенадцатилетней Элизабет Суонн, стоявшей на палубе корабля в светло-голубом платье. Все в ней было замечательно, начиная с элегантного наряда, который должна носить каждая маленькая леди, и заканчивая аккуратным носиком, покрытым детскими веснушками. Но песня, которую она пела, была далеко не детской. Такие песни можно было бы услышать в какой-нибудь грязной, пропахшей ромом гостинице, где собрался сброд, но из уст маленькой леди это звучало как нечто запретное и ужасное. Она пела о пиратах.
Выпей, приятель, йо-хо.
Мы похищаем людей,
мы грабим людей, и нас ничто не волнует.
Выпей, приятель, йо-хо.
Йо-хо, йо-хо, пиратская жизнь - для меня,
Мы вымогаем деньги, мы воруем,
Мы носим с собой все, что плохо сидит.
Она пела так сосредоточенно, так полностью поглощенная своими эмоциями, что совершенно не обращала внимания ни на окружающий ее холод, ни на зловещую тишину, ни на мужчину, который тихо подкрадывался к ней сзади.
Йо-хо, йо-хо, полно опасностей,
Нам не нужны никакие штормы, пират...
Оказавшись на расстоянии вытянутой руки, мужчина остановился и коснулся острого плеча девочки. Песня смолкла, и на море снова воцарилась мертвая тишина. Дрожь пробежала по голубому платью и замерла в коротком крике на губах его обладательницы.
- Тише, мисс! - прошептал мужчина глухим голосом. - В этих водах так много пиратов… Вы хотите втянуть нас в неприятности?
Девочка уставилась огромными глазами на грубое, обветренное лицо мужчины. Она не могла понять, почему этот большой и сильный моряк боялся каких-то пиратов. Ведь там, где она жила раньше, только и слышали о пиратах, но эти слухи были вполне безобидными. Моряк открыл рот, чтобы сказать что-то еще, но глубокий, мягкий голос прервал его:
- Мистер Гиббс, довольно!
Этот сладкий, как патока, голос принадлежал лейтенанту Норрингтону - самому молодому человеку на этом корабле.
Хотя он был молод, у него уже были прекрасные манеры и твердые убеждения. И теперь, видя, что моряк издевается над маленькой девочкой своими нелепыми суевериями, лейтенант не мог промолчать.
- Она пела о пиратах! - На лбу мужчины выступил пот, как будто он боялся чего-то большего, чем просто морских разбойников. - Такие песни нехороши, когда корабль окутан туманом. Запомните мои слова.
Он сказал это, уже зная, что никого не сможет убедить или напугать. Люди больше не верят в легенды и мифы, и чтобы быть в чем-то уверенными, им нужно увидеть это своими глазами.
- Да, я так и сделаю. - иронично приказал лейтенант, разрушая последнюю надежду Гиббса на понимание. - Идите.
- Есть, есть, сэр, - ледяным тоном ответил моряк, потому что ему надоело пытаться кому-либо что-либо доказать, и он решил, что никто другой никогда не узнает секретов, которые могут скрывать обманчивая тишина и спокойствие тумана. Он повернулся спиной к Норрингтону и Элизабет и, услышав вздох, добавил тихим раздраженным голосом:
- Женщина на корабле - это нехорошо. Даже такая молодая.
Элизабет наблюдала за удаляющейся спиной Гиббса и видела, как он украдкой огляделся, затем сделал несколько глотков из фляги, которая затем исчезла в глубине его толстовки. Лейтенант, слабо фыркнув, повернулся лицом к морю и, опершись руками о борт, стал пристально вглядываться в серую даль.
– Разве не интересно познакомиться с пиратом? - спросила Элизабет, собравшись с духом.
- Я так не думаю, мисс Суонн, – сказал Норрингтон с усмешкой, а затем пристально посмотрел на Элизабет, его глаза загорелись таким безумным огнем, что девушка в страхе отступила на шаг. - Они негодяи и мерзавцы. И я сделаю все возможное, чтобы каждый, кто носит пиратский знак, получил то, что заслуживает.
Лейтенант Норрингтон повернулся и, увидев озадаченное лицо девушки, неохотно добавил:
- У меня есть для них пеньковый галстук.
Позади Элизабет кто-то тихо фыркнул. Девушка обернулась и увидела Гиббса, прислонившегося к мачте и драматически закатившего глаза, притворяясь, что вешается на собственном галстуке. Это могло показаться ребячеством, но Элизабет понимала, что за этим кроется. Виселица. Вот что угрожало любому пирату, попавшему в руки офицеров. Вот как им будет предоставлена свобода. Чертова свобода, которую нельзя было отрицать. Сердце Элизабет забилось быстрее. Она не могла понять, когда обычно добрый и жизнерадостный лейтенант умудрился превратиться в ужасного монстра, который стоял перед ней и говорил о виселице, ожидающей все потерянные души.
- Я ценю ваше рвение, лейтенант Норрингтон, - сказал губернатор, подходя. – Но меня беспокоит, что такие разговоры ведутся в присутствии моей дочери.
- Простите, губернатор Суонн. - протянул Норрингтон, отходя от отца и дочери.
– Все это так волнующе! - с чувством воскликнула Элизабет, обращаясь к отцу.
- Да, и это меня беспокоит. - угрюмо сказал губернатор и отправился на поиски лейтенанта Норрингтона, который уже отошел на другой конец корабля и отдавал приказы юнге с дикими усами.
Девочка смотрела ему в спину, упрямо поджав губы. Затем она бросила еще один печальный взгляд на море и прищурила глаза. Невдалеке, слегка покачиваясь, скользил изящный женский зонтик. За ним плыл очень маленький плот, на котором лежал без чувств…
- Мальчик! Смотрите! Вот, мальчик!
Испуганный голос слегка дрожал, но указательный палец, указывающий в нужном направлении, не двигался. Она хотела, чтобы этот мальчик был жив, несмотря ни на что.
Матросы тем временем, казалось, сошли с ума. Они ошеломленно бегали по кораблю, громко крича:
- Человек за бортом!
Лейтенант Норрингтон собрал всю команду вместе. Он организовал спасательную операцию, которой руководил:
- Все по местам! Хватайте его! Поднимите его на борт!
Мужчины подняли мальчика на борт «Бесстрашного». Наконец раздался голос с облегчением.
- Кажется, он дышит, - вздохнул лейтенант.
Одного Гиббса, казалось, не затронуло это отвратительное чувство суеты. Он замер, потрясенно оглядывая раскинувшуюся картину, от которой пахло чем-то хаотичным и разрушительным. Этот храбрый юнга не мог поверить своим глазам и продолжал шептать:
- Пресвятая Богородица...
Несколько матросов, стоявших поблизости, обернулись. Все остальные прибежали на их крики. Это зрелище поразило даже губернатора. Он протолкался в переднюю часть толпы и, когда увидел случившуюся катастрофу, побледнел как смерть. В его широко раскрытых от ужаса глазах отражался большой торговый корабль, охваченный огнем и уже наполовину погруженный в воду…
Мистер Суонн, немного придя в себя, спросил лейтенанта Норрингтона дрожащим от волнения голосом:
– Что вызвало взрыв?
Но Норрингтон только неопределенно пожал плечами:
- Вероятно, пороховой погреб. Торговые суда хорошо вооружены.
- Это им не очень помогло, - сказал Гиббс, - но сейчас у них у всех на уме одно... пираты!
- Нет, я не вижу никаких доказательств, - голос губернатора был тверд, но внутри бушевала буря беспокойства и страха. - Это несчастный случай.
Воспользовавшись общей суматохой, Элизабет подкралась к мальчику и нахмурила тонкие брови…
- Немедленно доложите капитану! - мистер Норрингтон выкрикивал инструкции по всему кораблю, пытаясь отвлечь всех сотрудников работой от ненужной глупой болтовни. - Спустить паруса! Лодки на воду!
- Есть, лейтенант! - откликнулись матросы и бросились выполнять приказы.
Пока матросы торопливо собирали лодки, губернатор воспользовался моментом, чтобы отвести Элизабет в сторону…
- Моя дорогая, присмотри за бедным ребенком, - сказал он. - Оставайся с ним.
Не дожидаясь окончания монолога отца, девочка быстро кивнула и подошла к мальчику. Задумчиво глядя на этого маленького вестника ужасного несчастья, Элизабет бездумно провела пальцем по его щеке. Легкое прикосновение подушечек пальцев к коже испугало мальчика, и он судорожно сжал руку, открывая глаза.
- Не бойся, - девочка попыталась выровнять свой голос, который был хриплым от неожиданности. – Меня зовут Элизабет Суонн.
- Уилл Тернер, - прошептал мальчик.
- Я буду здесь, Уилл, - сказала девушка, пытаясь успокоить его.
На этой фразе его с трудом собранные силы иссякли, и несчастный снова погрузился в забытье.
Присмотревшись повнимательнее, Элизабет заметила медальон на тонкой золотой цепочке... она снова вздрогнула... Это был старый медальон с черепом и скрещенными костями на нем.
- Ты пират? - невольно спросила она…
– Он что-нибудь сказал?
Норрингтон мгновенно оказался рядом с ней, и Элизабет поспешно спрятала медальон за пазуху.
Казалось, это действительно беспокоило его.
- Он только сказал, что его зовут Уилл Тернер, - сказала Элизабет, решив не выдавать бедного парня, потому что, если бы это стало известно, он бы... ушел... она даже не хочет думать об этом. - Он только назвал мне имя.
- Отведите его на бак, - приказал Норрингтон и зашагал прочь.
Когда она убедилась, что он не собирается поворачивать назад, она подошла к правому борту, разжала сцепленные руки и подняла странный предмет – золотой медальон с черепом на тонкой золотой цепочке.
Но затем ужасное зрелище привлекло все ее внимание. Девушка была так напугана, что даже не могла говорить. Из тумана появился огромный корабль с черными парусами, украшенными черепом и скрещенными костями. Этот корабль удалялся в туман. Элизабет показалось, что она увидела, как череп на флаге улыбнулся ей... И по какой-то причине ей стало жутко.