Начало здесь
Предыдущая глава здесь
Весело горел костёр, выбрасывая вверх фейерверки искр. Стрекотали в ночи кузнечики, выводя свою извечную ночную мелодию. Дети сидели на покрывале, укутанные в полотенца и пили чай из кружек.
- Дядь Игорь, а когда мы будем ловить царь-рыбу? - Спросил меня Эрик.
- Завтра.
- Но мы же сегодня хотели?
- Значит надо было идти рыбачить, а не бегать на перегонки с Кристиной по луной дорожке. И, в конце концов, Эрик, ты торопишься? Спешишь куда-то?
- Нет.
- Вот и ладно. Чай попили? Теперь спать. Поздно уже. Завтра будет новый день и новые приключения. так что надо набраться сил.
Дети переоделись в сухое. Мы уложили их в палатке. Сами с Ниной сидели у костра. Она постоянно бросала на меня весёлые взгляды. Слегка улыбалась. Какое-то время из палатки доносилась возня. Но постепенно всё успокоилось. Дети уснули. Всё же устали они за этот день. У них столько впечатлений, эмоций. Да и путь такой пешком проделали.
Я налил Нине чай с сушёной брусникой. Брусника распарилась в кипятке, потянуло ароматом лесной ягоды. Протянул ей. Она взяла. Пила маленькими глотками, держа кружку в обеих ладошках.
- Ну как лунная дорожка?
- Замечательно. Просто... Даже словами выразить это не могу. - Она всё ещё была в своём купальнике, укутанная в полотенце.
- Нин, тебе переодеться нужно.
- Конечно.
- Чего тогда ждёшь?
- Жду, когда дети уснут.
Я вопросительно изогнул бровь. Она в ответ улыбнулась, дунула на парящую поверхность чая в кружке.
- Мне не холодно, Игорь. Хотя ты прав, во влажном белье не очень комфортно. Тебе тоже надо переодеться.
Я заглянул в палатку. Оба мелких спали. Вытащил из рюкзака сухое бельё.
- Спят? - Тихо спросила Нина.
- Спят. Быстро угомонились.
Она встала на ноги. Развязала лифчик, скинула его, потом сняла и остальное. Выпрямилась возле костра. Сполохи пламени играли, словно танцуя древний танец страсти, на её красивом обнажённом теле. У меня даже послышались слова песни Гарика Сукачёва:
Ты видишь как пляшут огни индейских костров
На лицах вождей умерших племен.
Там, где замкнулся круг, где волос пронзило перо,
Я танцую танец огня!
Погляди на меня и белым крылом
Птицы Сирин коснись ручья.
И рассвет поцелует зарю,
А заря разбудит свирель и позовет меня.
Подошёл к ней. Встал очень близко. Даже чувствовал сладостный жар её тела, хотя не касался её. Ощущал её свежее дыхание на своём лице. В одной руке продолжал держать сухое бельё. Она положила руки мне на бёдра.
- Они мокрые. Снимай. - Тихо прошептала она.
-Сейчас. Дай наслажусь мгновением.
- Насладишься. Они не услышат нас?
- Не знаю. Но буду надеяться, что нет. Главное самим не шуметь.
Она прижалась ко мне. Обняла и стала поглаживать по спине. Поцеловала мне грудь.
- Мы же постараемся сильно не шуметь. Правда?
Мы постарались. Правда пришлось взять покрывало и отойти подальше. А потом, уже одетые ещё сидели обнявшись у костра. Пили чай и я тихо читал ей стихи.
Месяц завис над высоким забором.
Смутные тени таятся в углах.
Ночь заплелась замудреным узором, звезды сияют в ее кружевах.
Ночь чародейка, ночь чаровница,
жажду мою утоли.
Дай мне наивной и грешной напиться сладостно — нежной любви.
Снова укрой нас своими крылами,
время блаженства продли.
А поутру потихоньку растаяв,
тайну мою сохрани.
- Замечательно. Ночь, любовь, стихи. Игорь, а чьи это стихи?
- Не знаю. Их автор подписывается ником Сириния. А хочешь я про тебя стих расскажу?
- Про меня? - Она удивлённо подняла на меня свои глаза, сидя в кольце моих рук.
- Про тебя.
- Ладно, давай послушаем. Это тоже она написала, Сириния?
- Она.
Я поцеловал её в макушку. И стал тихо на ушко ей читать:
Я не знаю, я не знаю, почему во сне летаю.
Я летаю на метле, пылесосе и ковре.
На метле летаю в лес полный сказок и чудес.
Пылесос меня несет на вулканы, где трясет.
Ну, а если на ковре, море, я лечу к тебе.
И над морем я парю, громко песенку пою,
Кораблям машу рукой, подпевает мне прибой…
А когда я просыпаюсь, арсенал свой проверяю,
Вот отличная метла, в прутиках ее листва.
Значит, я летала в лес, нынче праздник был принцесс.
Я была на том балу, это точно, я не вру.
Оба засмеялись.
- Значит я летаю на метле, пылесосе и ковре? Да, Игорь?
- Я в этом абсолютно уверен.
- Замечательно. Надо будет, когда вернёмся, проверить метлу.
- Обязательно проверь.
- А ещё, Игорь?
- Спать не хочешь?
- Хочу, но сначала стих! - Потянулась ко мне губами. Поцелуй был долгий и сладкий. зашептал ей:
Спать ложись, иди бай — бай, глазки быстро закрывай.
На край на хр.ен не ложись, дальше к стенке откатись.
Заберись под одеяло, чтобы попа не торчала.
Затаись ка в тишине, волки бегают во тьме.
Коль почувствуешь, милок, что волк тянет за бочок.
Пяткой в челюсть двинь ему, снова отходи ко сну.
Мы оба опять засмеялись.
- Какое изумительное пожелание на сон грядущий. Значит на край не ложись? Заберись под одеяло, чтобы попа не торчала? И ещё волки бегают во тьме. Просто супер!
- К детям пойдёшь в палатку? - Спросил её.
- Нет. Давай вместе поспим. Здесь возле костра. Никогда не спала возле костра.
- А уголёк на попу попадёт?
- Ну ты же залечишь мне? Боль разведёшь руками?
- А куда я денусь с подводной лодки? Конечно, побуду Айболитом.
- А ты хороший Айболит?
- Просто невероятный. Сомневаешься?
Улеглись с ней. Она прижалась ко мне и вскоре засопела. Тоже устала. А я некоторое время лежал и смотрел в звёздное небо. Думал. Вот закончится отдых и всё. Она вернётся в свой мир, где, наверняка, мне нет места. Но я почему-то был уверен, что она запомнит наши вечера и ночи надолго. Цикады продолжали свою нескончаемую ночную песню. Под её убаюкивающую мелодию я и уснул.
Утром, когда солнце ещё не встало, проснулся. занимался рассвет. Сколько я спал? Часа три или четыре? Нормально. Аккуратно встал. Нина продолжала сладко посапывать. Завозилась, когда я оставил её одну. Встав, накрыл одеялом. Пусть спит.
Костёр практически потух. Только несколько угольков, выпускали вверх тонкие струйки дыма. Разжёг его заново. Умылся в озере. Благодать. Усталости не чувствовал. Только лёгкость и кипучую энергию, словно Нина подзаряжала меня своей страстью, своей любовью. Повесил на перекладину котелок с водой. Это для чая. Так же повесил разогреваться уху. Вчера её совсем немного поели, хотя она получилась очень вкусная.
Взял спиннинг и решил пройтись по берегу. Может что и поймаю?! Удивительно, но на втором броске вытащил ещё одного хариуса. Он был меньше, чем тот, который я поймал вчера. Но тоже ничего, тянул на полкило. Вернулся назад. Распотрошил его, обмазал изнутри и сверху солью. Завернул в фольгу, которую брал с собой. Пусть просолится. Мясо у хариуса нежное, должно быстро просолится.
В какой-то момент почувствовал взгляд на себе. Оглянулся. Нина лежала на боку и смотрела на меня.
- Доброе утро, моя королева!
- Доброе утро, мой рыцарь и менестрель.
- Как спалось?
- Прекрасно. Знаешь, а я точно летала во сне.
- На чём?
- Угадай.
- На метле?
- На ковре. - Она засмеялась. Встала, потянулась, даже взвизгнула. - Боже, хорошо то как.
По глади озера стелился утренний туман. Нина сходила умылась. Вернулась с полотенцем, мыльницей и зубной щеткой с тюбиком пасты. Сложила всё в рюкзак, полотенце повесила сушиться. Сняла свой купальник с кустов. Он уже высох, как и мои купальные трусы. Всё свернула и тоже убрала. Делала это чему-то улыбаясь и даже что-то напевала сама себе.
Показалось солнце из-за вершин гор. Чай был готов и заварен. Уха разогрета и парила обалденным ароматом. У меня слюни бежали. Нина нарезала хлеб, выложила куриные яйца, сваренные в крутую, помыла помидоры и огурец.
- Что-то разоспались наши детки! - Сказала Нина, глядя на палатку. Я заглянул туда. Спят оба, сопят своими носиками.
- Сейчас разбудим. - сказал Нине.
- Игорь, только без экстрима. Прошу тебя.
- Всё будет нормально! - Подошёл к палатке и запел:
Утро красит нежным светом
Стены древнего Кремля,
Просыпается с рассветом
Вся Советская земля.
Холодок бежит за ворот,
Шум на улицах сильней.
С добрым утром, милый город, —
Сердце Родины моей!
Нина засмеялась, захлопала в ладоши. Показывала мне большой палец. А я продолжал торжественно петь:
Кипучая,
Могучая,
Никем непобедимая, —
Страна моя,
Москва моя —
Ты самая любимая!
Мелочь завозилась в палатке. Первым выглянул заспанный Эрик, одевая очки на ходу. Удивлённо смотрел на меня. Нина продолжала смеяться. В палатке послышался недовольный голос Кристины.
- Кто радио включил?
Я продолжал, выпучив глаза, петь.
Разгорелся день веселый,
Морем улицы шумят,
Из открытых окон школы
Слышны крики октябрят.
Май течет рекой нарядной
По широкой мостовой,
Льется песней необъятной
Над красавицей Москвой.
- Дядя Игорь? Вы чего? - Спросил пацан и поправил очки на переносице.
- С добрым утром, Эрик! Я вижу ты уже не спишь? Вылезай. Пора умываться и завтракать. Всё уже готово! - Эрик потянул носом и облизнулся. Вылез из палатки. Я заглянул в неё. На меня смотрела недовольная Кристина.
- Ваше Высочество уже изволили проснуться? - Спросил её, изогнувшись вопросительным знаком.
- Я бы ещё поспала, если кто-то, не орал бы под ухом!
- Как пожелаете, Ваше Ампираторское Высочество. Продолжайте дальше спать. А мы пока позавтракаем. - Вернулся к костру. Оглянулся. Крис вылезла из палатки.
- Доброе утро, доча. - Поприветствовала её Нина.
- Доброе утро, мама. - Кристина подозрительно смотрела на нас. - Мам, а вы что с Игорем не спали?
- Нет. - Ответил я за Нину, с серьёзным выражением лица, глядя на девочку. - Мы с твоей мамой ваш сон, молодые люди, стерегли. Мама с одной стороны палатки караульную службу несла, я с другой. Враг не прошёл!
- Я так и поверила. Ага, всю ночь они ходили вокруг палатки. А где Боинг?
- Боинг уже ушёл в рейс к озеру. Так что ты тормозишь, дорогая! - Продолжал с невозмутимым видом смотреть на неё. Крис оглянулась, нашла глазами Эрика, он умывался по пояс голый. Это я так сказал ему.
- Мам, а где моё мыло с полотенцем?
- У тебя в рюкзаке.
Кристина залезла назад в палатку, вскоре вылезла и побежала на берег, к Эрику. Я улыбнулся. Посмотрел на Нину. Она тоже улыбалась. Послала мне воздушный поцелуй.
Спасибо, что дочитали!
Продолжение здесь
Навигация по каналу