Первые годы Советской власти ощущался вакуум профессионалов во всех сферах. Несмотря на то, что повсеместно были привлечены старые кадры - работали многие из них спустя рукава, сеяли саботаж и откровенно вредили. А большевики в это время бросали своих идейных товарищей на все фронты и направления, стремясь залатать расползающийся Тришкин кафтан.
Если посмотреть биографии многих видных большевиков, то видно, что в 20-30 годы каждый из них перебрал многие должности, и вовсе не по своему почину. Куда партия пошлет и Советская власть. И идейная составляющая зачастую была важнее опыта, знаний и умений.
У Ивана Алексеевича Акулова не было не то что юридического образования, но и вообще высшего образования. Тем не менее, пламенный революционер и участник Гражданской войны Иван Акулов занимал важные руководящие должности в партии и государственной власти.
В двадцатых годах Акулов продвигался по партийной линии, профсоюзной и государственной линиям, но более двух лет нигде не задерживался. Не потому, что плохо работал. Работал как раз хорошо, но партия ставила перед ним все новые задачи.
Он работал секретарем Киргизского обкома, затем Крымского, работал председателем Всеукраинского совета профсоюзов, секретарем ВЦСПС, был заместителем наркома РКИ СССР, члeнoм Президиума ЦКК.
В 1931 году партия направила Ивана Алексеевича на работу в ГПУ, являлся первым заместителем председателя ОГПУ. В 1932 году - снова партийная работа: секретарем ЦК КП(б) Украины по Донбассу.
Судьбоносным для Акулова стало постановление ЦИК и СНК СССР от 20 июня 1933 года, которое учреждало Прокуратуру СССР. А на следующий день Акулов Иван Алексеевич был назначен Прокурором СССР.
Несмотря на то, что Акулов не обладал юридическими навыками (должность была больше политическая, чем функциональная), он перелопатил гору книг по юриспруденции, да и опыт работы в ГПУ помог ему построить жизнеспособную систему советской прокуратуры.
Он лично работал над важным для страны законодательным актом, "Положением о Прокуратуре СССР", который определял роль и значение надзорного ведомства в систем органов советской власти. 17 декабря 1933 годы ЦИК и СНК СССР приняли этот акт.
Этим же постановлением упразднялась прокуратура Верховного суда СССР. Теперь прокуратура от суда не зависела, а являлась самостоятельным ведомством. Прокурор СССР теперь назначался только ЦИК СССР и отвечал только перед СНК СССР, ЦИК СССР и его президиумом.
Сотрудники Акулова вспоминали, что, несмотря на высокую должность, он проводил приемы обычных граждан, вникал в их проблемы и жалобы. Более того, он настроил работу так, чтобы все прокурорские сотрудники были обязаны принимать у себя население и оперативно решать вопросы граждан. А особо важные жалобы, свидетельствующие о грубых нарушениях законности, Иван Алексеевич брал под свой контроль.
С подчиненными же Акулов держался просто, при необходимости спрашивал совета у более опытных товарищей, не гнушался этим.
Как вспоминал бывший сотрудник Прокуратуры Союза ССР Н. А. Орлов:
"Акулов был в полном смысле слова обаятельным человеком, человеком широкой русской души. Любил жизнь, природу. Уезжая в отпуск, любил путешествовать, узнавать и показывать другим новые, красивые места, был тонким ценителем искусства, любил и понимал музыку.
Дома это был идеал семьянина, необыкновенно любящий отец. Он высоко ценил дружбу, умел дружить и был верным, надежным другом".
Вместе с этим, Акулов разрушил всю имеющуюся систему прокуратуры, которая ранее уже показала себя эффективной. В марте 1934 года И.А. Акулов издал приказ "О перестройке аппарата прокуратуры в центре и на местах", согласно которому прокуратура перешла от функционального принципа работы к производственному.
При Акулове было упразднено разделение на общий и судебный надзор, а все подразделения были разбиты на укрупненные секторы, что скомкало работу всей прокуратуры, сделало ее менее эффективной. Эта реформа не пошла на пользу ведомству.
Тем не менее, Акулов сделал немало полезного в работе прокуратуры, стремился избавляться от волокиты и канцелярщины, боролся с бюрократизмом, ввел коллегиальные оперативные совещания на всех уровнях, усилил личную ответственность за работу каждого прокурора.
1 декабря 1934 года в Смольном коммунист Л. Николаев стрелял в секретаря ЦК ВКП(б) и Ленинградского областного комитета коммуниста С. Кирова. Эта дата стала толчком для усиления репрессивных действий всех силовых ведомств государства.
Николаев был задержан, закрутилось расследование. И вот тут Акулов дал промашку. Можно сказать, что прокуратуру полностью отстранили от этого делаю А НКВД, с подачи тов.Сталина, полностью взял его под свой контроль.
У наркома Ягоды появились "особые полномочия", а Акулов промолчал, и законность была впервые нарушена. Формально Иван Алексеевич и его заместитель Вышинский, следователь Шейнин визировали показания, но подписывали уже готовые протоколы допросов, выбитые сотрудниками НКВД.
И это был прототип кистеня, который в 1937 году обернулся тотальным беззаконием, молохом.
И когда было принято постановление ЦИК СССР от 1 декабря 1934 года "О внесении изменений в уголовно-процессуальное законодательство", которое делало формальным сроки расследования по особо важным делам, развязывало руки сотрудникам НКВД и судьям, дело слушалось без участия сторон, а приговоры приводились немедленно - Акулов тоже промолчал. И это была еще одна ступень, приводящая к тотальному беззаконию. И исправить ошибку было невозможно.
Более того, Акулов не просто молчал. Он приложил к этому процессу свою руку, подписав 8 декабря 1934 года (совместно с Председателем суда СССР А.Винокуровым) Директиву о применении на практике постановления ЦИК СССР от 1 декабря. Эта Директива была преступной по своей сути и нарушала все принципы юстиции, так как давала закону от 1 декабря 1934 года обратную силу, распространяя его на те деяния, которые были совершены до его принятия.
3 марта 1935 года Иван Алексеевич Акулов от должности Прокурора Союза ССР был освобожден в связи с переходом на другую работу (назначен секретарем ЦИК СССР). Это было явное понижение. Несмотря на свою исполнительность, Акулов не устраивал высшее руководство партии на посту Прокурора СССР.
В мае 1937 года органами НКВД СССР вместе с группой высших военачальников РККА был арестован и И.Якир, приятель Акулова. 11 июня 1937 года кистень в виде Специального присутствия ВСЕ СССР приговорил всех подсудимых к ВМН. Начались повальные аресты в Красной армии. Хватали всех знакомых "заговорщиков", а также их знакомых, круги расходились по стране.
И.А. Акулов был освобожден от должности секретаря ЦИК СССР.
Н.И.Шапиро (жена Акулова) вспоминала:
"В последние дни этот спокойный уравновешенный человек дошел до такой степени морального изнеможения, что не в состоянии был написать письмо в ЦК. Для него было все случившееся с ним непонятно и неоднократно срывались вопросы "кому это нужно" и "за что?" Также он говорил: "О чем просить, если я не знаю, в чем я виноват".
23 июля 1937 года Акулов был арестован на своей даче сотрудниками НКВД, помещен в Лефортовскую тюрьму.
Спустя нескольких дней допросов Акулов признал себя виновным в участии в троцкистской контрреволюционной организации.
Из протокола допроса от 17 августа 1937 года:
"Я, Иван Алексеевич Акулов, по день моего ареста в 1937 году, т. е. в течение 10 лет, являлся участником подпольной троцкистской организации, в ее рядах вел активную работу против руководителей ВКП(б) и Советского правительства — против Советской власти.
Мне было тяжело в этом сознаться сразу же после ареста. Кроме того, я не думал, что мои соучастники меня выдали. Ведь с момента ареста Голубенко, Логинова и других прошло уже больше года, а я все это время продолжал оставаться на ответственной партийной и государственной работе.
Мои надежды на стойкость участников организации не оправдались. Значит изворачиваться бесполезно. Я готов искренне ответить на все интересующие следствие вопросы, касающиеся деятельности троцкистской организации и лично моей, как ее участника".
На судебном заседании 29 октября 1937 года Иван Алексеевич Акулов отказался от своих прежних показаний. Он заявил, что виновным себя не признает. На вопрос, зачем Акулов писал следователю Альману заявление с признанием, Акулов отвечал, что признательные показания были даны "в состоянии потери воли". Далее Акулов заявлял, что троцкистом никогда не был, всегда боролся с ними, а тем более не мог быть вредителем, террористом и изменником родины.
Приговор суда - Высшая мера наказания с конфискацией имущества. Приговор был приведен в исполнение на следующий день.
Жена Акулова, Надежда Шапиро была вместе с малолетними детьми из особняка ЦИК СССР выселена и оказалась в рабочем бараке. В ноябре 1937 года Н.И.Шапиро как ЧСИР была отправлена в исправительно-трудовой лагерь (Темлаг, Мордовская ССР) сроком на 8 лет.
16 декабря 1946 года Особое совещание добавило ей еще 5 лет ссылки как "социально-опасному элементу". После ссылки Шапиро проживала в Карагандинской области, куда был выслан ее старший сын Гавриил. Семья революционера Акулова была разгромлена полностью.
Но Шапиро не оставляла надежд реабилитировать своего мужа. В июне 1954 года она написала письмо Председателю СМ СССР Г.Маленкову и тот дал Генеральному прокурору СССР Р.Руденко задание разобраться.
18 декабря 1954 года Военной коллегией ВС СССР приговор в отношении Акулова И.А. был отменен, а дело прекращено "за отсутствием состава преступления".