«Постановление о возбуждении уголовного дела по факту мошенничества» мне вручил дежурный на входе.
—Это всё? А где мои следователи, я кое-что вспомнила.
—Никого нет, они все на выезде в области.
Странно, а что если дело «о причинение ущерба в особо крупном размере» просто лежит в столе и никто его не расследует?
Сегодня день обязательного платежа, лучше думать, как его погасить. Что если сдать кровь? Могут отказать из-за малого веса, говорят, что доноры должны весить не менее 54 кг. Продать лишнюю детскую одежду, сестра говорила, что полгода не было звонков, никому не надо. Что если стать брокером и торговать на бирже. Начать с 1000 рублей, акции, облигации, ОФЗ, эмитенты… как всё сложно. Комиссии за вход и сделки, нет — это слишком рискованно сейчас. Что предлагают мамочкам в декрете? Шить и готовить на продажу, тоже не то, нужны вложения. Платные опросы — это приложение мы скачали, но выводить можно только с 1000, а на счету 160 рублей и приглашений к опросам пока нет. Думай, думай, думай…
Мама, дай абоко. На кухне, с тусклым светом и оборванными полгода назад обоями, по привычке очищаю от кожуры, и откусываю кусочек. Кислое яблоко проскакивает в пустоту. К концу второго дня, ко мне стал возвращаться аппетит.
Навязчивые мысли и воспоминания, никак не хотели отпускать. Голоса в голове походили, на аудио спектакль. Я постоянно проговаривала слова, как бы могла ответить там, или сделать так, и почему, почему… Поток сознания переходит в слёзы, злость к мошенникам и жалость к себе. Смазывая синюю тушь для ресниц, что подарила сестра на НГ, уговариваю себя: «Сейчас главное сохранить рассудок и не поехать крышей. Один шизофреник со справкой в родне уже есть, хватит». Давай расскажем кому-нибудь ещё. «Привет. Перезвони, когда сможешь. Мне нужна помощь, но новость тебя просто убьёт. Я на грани отчаяния». Теперь о моей беде знают два человека, в Европе и в Азии.
Стася, собирайся, нам надо успеть до закрытия. На пороге зелёного банка, сжимаю в трубочку бумагу из полиции, репетирую первые слова: «Здравствуйте, Евгения. Возможно, вы меня помните, была здесь в декабре с детьми. Помните, ещё в компьютере был статус КОМПРОМЕТАЦИЯ? У меня вот такая ситуация, что сейчас можно сделать?».
Написав, как под копирку, 4 заявления на рассмотрение, отправили домой, дожидаться ответа. Так и не объяснили, откуда в программе банка появился такой статус. Сотрудники даже не заподозрили вторжение мошенников в программу, тем самым приговорили меня, следовать инструкции «закрепленного за вами специалиста». Только у них были ответы на все вопросы: «Это ещё раз подтверждает, что произошла компрометация Ваших данных в полном объёме. Марина Семёновна, всё будет хорошо. Этот вопрос будем решать мы».
Старший ребёнок осваивается в садике довольно хорошо, завтра его можно забрать после обеда. Это же замечательно, пусть хоть кто-то вкусно питается из нашей семьи. Мрачные перспективы, первым делом отразились на холодильнике. Это был мой любимый способ сокращения бюджета, ещё со школы.
Родители никогда не давали карманных денег: «Зачем тебе? Скажи что надо, мы купим». Ага, помню, как первый раз попросила маму купить мне прокладки: «Для чего это, подложи марлю и всё». Мама родилась в многодетной семье, сразу после войны (деда вернули из немецкого плена). В тот день договорились купить прокладки Bella, на этом совместные покупки закончились. Перестала сдавать деньги на школьные обеды, оставляла себе.
Бинго! Я вспомнила, что в моём мамском рюкзаке, со сломанной молнией, тот, что валяется на полу, есть заначка из красной купюры. Так началась карусель обязательных платежей.