* * *
Вообще, со всеми здесь больными
Звайтекс жил, ну почти что в лад,
И странно: чувствовал, что с ними
Быть даже словно как и рад.
Здесь не было каких-то буйных
Или совсем уже безумных,
А словно каждый видел мир
По-своему, в котором жил.
Кто в аутизме находился,
Кто что-то бормотал под нос
Кто на уши присесть лепился,
Кто день-деньской качался в рост.
Но даже тех, что доставали,
Порой томили и орали –
Звайтекс легко воспринимал –
Он их как будто понимал.
Соседями Звайтекса были,
Когда его переселили,
В палате двое мужичков,
Их вместе уж давно лечили
От сходных маний их мозгов.
Один, моложе, с взглядом странным
Всерьез считал себя Адамом,
Другой, в мазках седых подпалин,
Именовался гордо - Сталин.
Адам и вправду им казался –
Имел такой престранный вид,
Как будто Богом сотворялся
Вот-вот…, что сам и говорит.
Такой был странностью отмечен –
Всем имена давать при встрече,
Адам так тоже поступал,
Когда животных нарекал.
А санитары потешались
(Особенно два друга рослых –
Один худой, другой претолстый)
И показать ему старались
Всех новеньких, кто прибывал,
Чтоб тот им клички сразу дал,
Потом так сами называли,
Когда больными управляли.
Врачи бороться уж пытались,
В леченьи клички лишь мешались,
Но санитары не напрасно
Больных в руках держали властно.
Вот и Звайтекса, не теряясь,
Они к Адаму подвели,
Уже от нетерпенья маясь,
Что смех едва сдержать могли.
Адам внимательно вгляделся
Звайтексу в темные глаза
И вдохновеньем аж зарделся
И с властью, медленно сказал:
- Се, тварь, Изаурой отныне
Ты наречешься…. Но уж взрыв
От хохота заводом длинным
Двух санитаров вмиг сразил.
- Изаура!.. – те надрывались,
Согнулись, чуть ли не катались
От смеха по полу они
Среди застывших тел одни.
Вот так уже второе имя
Звайтекс здесь, на земле, обрел –
Как будто кто-то его вел
Этапами в земной долине.
Был Пашей для людей заумных,
Изаурой стал для безумных,
И иногда мелькала мысль,
Что в этом был какой-то смысл.
Но все, наверно, проще было,
Об этом-то Звайтекс не знал,
Что был бразильский сериал,
Изауру где гнобили.
Была рабыней на фазенде,
Страдала много…. В общем – бредни,
Но, видно, этот сериал
В мозгах Адама и застрял.
Под вечер на кровать к Звайтексу
И Сталин сумрачный подсел,
С холодным, даже мрачным, блеском
В глазах, с акцентом заскрипел:
- Раб, сознающий свое рабство,
Уже не есть обычный раб,
Коль буржуазное богатство
Экспроприировать он рад.
Но, двигаясь к социализму,
Борьба стремится к экстремизму.
Мешает победить в момент
Весьма отсталый элемент… -
Кивнул он в сторону Адама… -
Религии глухой дурман
Большевикам мешает прямо
Бить по укрывшимся врагам…
Адам сидел в кровати молча.
Угрюмый и чернее ночи,
И вдруг Звайтексу прошептал:
- Я сатану в саду видал!..
Изаура, огонь геенский
Отныне тварь земную ждет,
Ты сад возделывай Эдемский,
Покуда Ева не придет…
Она в моем ребре родится –
С бесами ей ведь не ужиться!?.. –
Он вновь с волнением сказал
И на кровати вверх привстал.
- Все Еву безуспешно ищет, -
Скривился Сталин в свой черед,
- И не поймет, что он под крышей –
Попал давно к «мишескам» в рот.
И что английская разведка
Соединиться разве даст,
Троцкисты целят очень метко –
Подставит каждый и продаст…
Звайтекс сидел – обоих слушал,
И бред тот лез зачем-то в душу,
И странно: вновь мелькнула мысль,
Что в нем все ж был какой-то смысл.
(продолжение следует... здесь)
начало поэмы - здесь