Новое утро не принесло ничего кроме усталости и страха. Настенька всю ночь ворочалась, и я постоянно просыпалась, боясь, чтобы ей вновь не приснились кошмары. Что-то неуловимо изменилось в нашем окружении — я это чувствовала, но никак не могла понять, что именно меня так напрягает.
Проблема в этой ночи? Или же вечере? Да, определённо, всё началось ещё вечером: необычный туман, Настенькины кошмары, её истеричное желание вернуться домой. Я изо всех сил гнала от себя мысли о том, что наши соседи как-то с этим связаны, но сложно справиться со страхом, особенно, если его настоящий источник неизвестен. Вчерашний разговор про стригу спокойствия не добавлял, скорее наоборот. Ведьма, которая питается чужой кровью и жизненными силами, которая стремится к возрождению и укреплению своих сил. Нет, не может этого быть, просто бред. Но почему тогда моя бабушка регулярно упоминала о стриге? Разве не для того, чтобы предупредить меня?
Я погладила дочку по голове и встала с постели. Пока я собиралась на работу и собирала Настеньку, невесёлые мысли безостановочно крутились у меня в голове. От кого пыталась защитить меня бабушка? О ком предупреждала? Жива ли ещё та стрига, про которую она рассказывала сказку, или уже мертва? И что из этих двух вариантов — худшее развитие событий?
Оставался только один вопрос, самый главный: кем была эта стрига? Если посчитать людей, оставшихся в посёлке, то вариантов крайне мало, да и не факт, что ведьма ещё была жива. От этих размышлений у меня ещё сильнее заболела голова. Сложно было сосредоточиться на работе, даже окружение деток не помогало. Я уже задумалась о том, а не повлияла ли находка бабушкиных записей на моё восприятие? Быть может, бабушка просто записывала сказки? Да, точно, так всё и было. Я тихо выдохнула, пытаясь прогнать мрачные думы и успокоиться.
Я осталась в садике одна. Света с детьми вышли во двор, чтобы они могли поиграть на свежем воздухе, я же должна была остаться на подхвате, если кто-то из детей захочет пить, замерзнет или вернётся обратно. Кроме нас в этом крыле здания была только одна нянечка, которая сейчас заправляла постели после тихого часа.
Заварив себе чаю, я стояла в раздевалке, расположенной между закрытой кухней и нашим отделом, и смотрела в окно. Всё-таки две пары глаз, присматривающих за нашими детками, куда лучше. Из окна можно было рассмотреть игровую площадку, окруженную деревьями, угол пустого бассейна — интересно, а летом он работает? — и небольшую беседку, под которой столпились воспитательницы из других отделов.
Чай был ужасно горячим и, к тому же, на вкус преовратным, но выбирать тут не приходилось. Я попыталась взглядом отыскать Настеньку, но так и не смогла её заметить. Вздохнув, поднесла чашку к губам, подула на обжигающую поверхность, будто и правда могло в данном случае хоть как-то помочь, и уже собиралась сделать маленький глоток, как снаружи раздался женский крик. Встрепенувшись, я сразу принялась всматриваться в происходящее на улице, а сердце пропустило удар.
Не помню как именно, но уже через несколько секунд я сама оказалась во дворе и бежала по направлению к дочке. Чуть впереди были две другие воспитательницы, но не они меня волновали, а то, что с минуты на минуту на мою девочку накинется большая чёрная собака. Одна из женщин подхватила с земли ветку и бросила в собаку, а вторая с другой кинулась следом, чтобы отогнать рычащего зверя. Я оказалась возле Настеньки, подхватила её на руки и отбежала назад, наблюдая, как коллеги пытаются отогнать это существо подальше. Казалось, будто псу всё равно на все их потуги. Настенька в моих руках задрожала, всхлипнула и зашлась громким плачем.
Я прижала её крепче к груди, губами касаясь мягких волос. Меня саму трясло не слабее, чем дочку. Собака отступила, а женщины мигом подошли ко мне. Я боялась отпустить дочку хотя бы на секунду, и их приближение восприняла как нечто угрожающее, хотя как раз именно эти люди практически спасли мою девочку. Пришлось взять себя в руки и стиснуть зубы, одной лишь силой воли заставляя остаться на месте, а не отпрянуть от женщин. Одна из них погладила Настю по плечу, улыбнулась нам и что-то сказала. Я так ничего и не поняла, только кивнула ей в ответ и тоже натянула улыбку. Вторая сквозь зубы тоже что-то шипела в ту сторону, куда убежал пёс. Скорее всего, ругалась.
Воспитательницы, как ни в чём не бывало, вернулись обратно к беседке и принялись что-то бурно обсуждать. Одна лишь Светлана никак не отреагировала на произошедшее, но мне сейчас было не до неё. Я отнесла Настю обратно в садик, сделала ей чаю и дала печенье. На вопросы о том, сильно ли она испугалась, Настя ни слова не сказала, только насупилась и тихонько сёрбала чай. Я со вздохом опустилась рядом, аккуратно поглаживая её по плечам. Внутри поднималась волна злости. Злость на себя, на ситуацию, на Свету. В конце-то концов! Она ведь наша воспитательница! Она отвечает за всех детей из своей группы, и за Настю в том числе!
Попросив нянечку приглядеть за моей дочкой, я собралась пойти к Свете и высказать ей по этому поводу. Злоба на её безответственность и пренебрежение жизнью ребёнка буквально распирала меня. Даже те две незнакомые мне воспитательницы, и то кинулись на помощь Настеньке, но только не она. Из-за её безалаберности моя дочка могла пострадать!
Я вышла во двор, твёрдым шагом направившись к беседке, в которой осталась только Света с ещё одной женщиной. Вторую я сегодня не видела, но в данном случае наличие свидетелей меня совсем не волновало и не смущало. Ветер поднялся, взметнув в воздух осенние листья, и до меня донеслись какие-то слова, обрывок фразы, заставивший всё тело напрячься и тут же окаменеть.
— Не знаю, что это было. — Это явно голос Светы. — С этим ребёнком что-то не то.
— О чём ты? — со знакомым акцентом, который я уже окрестила местным, раздалось в ответ.
— Она не боялась собаки, представляешь? Ты вообще видела, чтобы ребёнок спокойно стоял и смотрел, как собака рычит на него? Я никогда. Плачут, кричат — да, но не стоят столбом.
— Может, у неё с головой что-то не то?
С головой не то?! Ах ты! И я бы кинулась на эту идиотку, посмевшую назвать мою дочку неполноценной, если бы не услышала отчётливо ответ Светы.
— Нет. Она заплакала, когда мать её пришла. Она не боялась собаки, Люб. Это собака боялась её.
#страшные рассказы #страшные истории #ужасы #мистика #мистические истории
Официальная страница "Наследства" - https://litnet.com/ru/book/nasledstvo-b368488