– Афганистан. Провинция Чагчаран, 1981 год. Под обстрел попала наша колонна. Я вместе с солдатами выехал к месту боя, впервые в жизни. «Ты, доктор, не бойся! Мы тебя прикроем», – говорит мне офицер. Да какой там! «Гусеница» медтранспортера соскочила: она не для «афганского» бездорожья. БМП позади нас метров на девятьсот. Дым валит из выхлопной трубы нашей «скорой», вокруг туман из пыли. «Прикрытию» нас не видно. Начался обстрел. У меня автомат и пистолет. Куда стрелять? Куда придется. Автомат трясется, руки дрожат. До сих пор помню этот страх. Мысль только одна: «Хоть бы не подбили!», – вспоминает военный медик из Майкопа Сиротинов.
15 февраля – годовщина вывода советских войск из Афганистана. Военный конфликт между правительством Демократической Республики Афганистан и вооруженной оппозицией – моджахедами, длился 9 лет и 2 месяца. По официальной версии советского руководства Армия СССР должна была предотвратить угрозу иностранного военного вторжения на территорию Союза. Формальным основанием ввода ограниченного контингента советских войск в Афганистан были неоднократные просьбы нового руководства республики о помощи. Война в Афгане сплетена из сотен тысяч судеб. Сегодня мы расскажем историю военного медика из Майкопа Вячеслава СИРОТИНОВА. Он пробыл в Афганистане 2 года, 7 месяцев, 10 дней.
– Вячеслав Евгеньевич, «под обстрелами» страшно?
– Конечно! Это только говорят, что воюют бесстрашные. Так рассуждают те, кто на себе не испытал что такое война. Страх в первом бою солдат обязан прожить. И в следующий раз память об этом страхе, будет «подсказывать»: оттуда могут стрелять – пригнись. Сейчас тебя прикроют – иди, сюда нужно перенести раненного – здесь безопасно.
Вячеслав Сиротинов в военной медицине – 46 лет. В 1973 году он окончил медицинское училище в Майкопе. И начал работать анестезистом в хирургическом отделении Белореченской ЦРБ.
– Я работал под руководством сильнейших врачей, практически все фронтовики... Хорошую практику там получил. В 1976 году к нам в отделение после ДТП привезли командира краснодарской дивизии Нестеренко, имя его позабыл. Я в тот день дежурил. Хирургия была переполнена. Заведующий отделением поручил мне зашить командиру бровь. А на следующий день во время обхода товарищ Нестеренко говорит мне: «Сынок, а ты не хочешь служить в армии?». Видимо, понравилось ему, как я работаю. Я к тому моменту уже был женат, были сын и дочь. Пришел домой посоветовался... Семья поддержала. Приезжаю в Майкоп в штаб дивизии уже с документами. Меня в тот же день и оформили фельдшером в госпиталь артиллерийского полка 9–й мотострелковой Краснодарской Краснознаменной орденов Кутузова и Красной Звезды дивизии имени Верховного Совета Грузинской ССР. А через три недели присвоили звание прапорщика.
В конце 79–го Вячеслав Сиротинов собирался в составе военных медиков от Советского Союза на Кубу.
– И документы уже были готовы, – уточняет он. – Нас должны были отправить для прохождения службы в Гаванский госпиталь на два года. А тут приходит сообщение: «Ограниченный контингент советских войск введен в Афганистан». Командир дивизии говорит мне: «Пиши рапорт. В Афганистан поедешь». На базе Северокавказского военного округа формировали полевой госпиталь. Из Майкопа направлены медики: подполковник Везилин, рентгенолог, и анестезист – это я. Несколько месяцев мы вместе с остальными находились в Новочеркасске, получали медицинское оборудование. Потом поездом отправились в Кушку (граница Туркменской ССР с Афганистаном). Зима была конкретная: в нашем вагоне было –18. Мы надевали ватные штаны, куртки, и 100 грамм – во внутрь, чтобы не замерзнуть, – рассказывает Вячеслав Сиротинов.
До Афганистана медики добрались в феврале 80–го. Вячеслава Евгеньевича оставили работать в Кандагаре. Военно–полевой госпиталь на 50 коек разбили в гостинице аэропорта «Ариана».
– Никто к этой войне не был готов. В первый же рейд нам привезли 120 раненых. Но мы справились. Всем оказали помощь, хотя медиков не хватало. Я анестезист, а на операции выполнял работу врача–анестезиолога, даже пришлось интубацию делать. Тяжело было работать из–за жаркого климата. Мы делали наркоз закисью азота, редуктор, через который подавался газ покрывался льдом из–за разницы температур. Солдат горячей водой из чайника поливал редуктор, чтобы наркоз «проходил» через аппарат «РО–5». Еще пример. Во время операций на брюшной полости, нужно было останавливать легкие пациента. Для этого вводились специальные медикаменты. Так вот в Кандагаре уходило в десятки раз больше препарата, чем в СССР – из–за жары его действие сокращается. И я его вводил не через 15 минут, как обычно, а через каждые 3 минуты. Операция длится в среднем 4–5 часов, представляете, какой расход был лекарства? – вспоминает военный медик.
Через год анестезиста Сиротинова направили в город Шинданд в распоряжение мотострелкового полка фельдшером медпункта.
– Так как я работал в госпитале, то мне поручили заниматься с солдатами по военно–медицинской подготовке. Ведь грамотная первая медицинская помощь может спасти человеку жизнь. Каждый должен был знать, как наложить жгут, как использовать перевязочный пакет при ранении в грудь. И конечно же, я ходил в рейды, так как мой батальон участвовал во всех боевых операциях, – рассказывает Вячеслав Евгеньевич.
На парадном кителе афганца – множество наград. Вот некоторые из них: медаль «За Отвагу», орден «Звезда» (госнаграда ДНР Афганистан), орден Красной Звезды – его он получил за подвиг в провинции Чагчаран.
Свой рассказ военный медик начал, протягивая мне постаревшую с желтушным оттенком газетную вырезку об истории своей награды.
23 октября 1981 года в штаб полка, в котором служил Вячеслав Сиротинов, приехал сотрудник Чагчаранского ХАДа (служба госбезопасности правительства Афганистана). С его слов стало известно, что в кишлаке Хакимулла местную власть разогнали, муллу, который сотрудничал с миротворцами, убили. На 24 октября в кишлаке назначен сбор актива главарей душманов для координации диверсионных действий. Начальник штаба капитан Михаил Барбашов принимает решение подавить моджахедов, уничтожив их.
– Медлить было нельзя. Наш батальон направился туда. Первая рота пошла по правому хребту, а вторая – по левому. «Управленцы»: артнаводчик, авианаводчик, начальник штаба, связисты, я – медик – пошли через ущелье. Связь прервалась. В этот момент вышли «духи». Обстреляли нас: 14 убитых, среди них и начальник штаба Миша Барбашов. Такой человек был... Еще 24 солдат ранило. Я один – целый. Кто–то из них сказал: «Чтобы в плен не попасть, давайте срывать погоны и подрываться, не уйдем из–за ранения». А у меня в военном билете в кармане была фотография: жена, детишки... сыну Леше пять лет, Наташе – три годика. Карточка эта талисманом моим была. Я говорю: «Ребята, давайте попробуем по–другому». Потихоньку по одному под обстрелами стал оттаскивать бойцов в укрытие. И так 48 раз ползком туда–обратно, и на последнем солдатике меня подстрелили. И его я уже тащил с ранением. Перевязал всех, обезболил. Ночь отсиделись в ущелье. Все стихло. На утро прилетели вертолеты, забрали ребят. Все 24 остались в живых, – рассказал медик.
После Афганистана Вячеслав Сиротинов вернулся в Майкоп, в расположение штаба дивизии. Еще долгое время он спал на животе, держа руку под подушкой. Так спали в Афгане, пряча пистолет, чтобы вовремя среагировать при нападении. Служил в составе миротворческих войск в Польше, Северной Осетии, Ингушетии. А в 1994 уволился в запас. С тех пор работает фельдшером. А история военного медика из Адыгеи Сиротинова, как достояние страны, внесена в Книгу Памяти.
Саида Кикова.
