Мощь правителей
Умри, но не сдавайся
Революция Мэйдзи превратила Японию из средневекового феодального государства в хищную динамичную капиталистическую державу. Парадокс заключался в том, что результаты революции оказались противоположны лозунгам, под которыми она осуществлялась.
В 1603 году Япония была объединена князем Токугавой Иэясу. Сам он принял титул сёгуна (от искаженного китайского «цзяньцзюнь» — «генерал»), став главой государства с полномочиями абсолютного монарха.
Под властью сёгуна
Титул сёгуна передавался по наследству в роду Токугава.
Формальным монархом оставался Божественный Тэнно — приравненный к божеству император, никакой реальной властью не обладавший. Правительство сёгуна (бакуфу) располагалось в Эдо, императорский двор — в Киото.
Провинции подчинялись правителям-князьям — даймё. По своему статусу они были сродни средневековым европейским герцогам и графам. У каждого даймё также имелись собственный двор, чиновничий аппарат и войско, комплектовавшиеся из дворян-самураев. Большинство самураев жили на жалованье и пенсии, считая работу делом неблагородным.
Самой экстравагантной придумкой сёгунов была политика самоизоляции Японии (сакоку). Всех местных христиан вырезали либо заставили вернуться к синтоизму. Жителям страны запрещалось покидать ее пределы. Из «северных варваров» (так называли европейцев и американцев) торговать с Японией разрешалось только голландцам и только через Нагасаки. В этом городе им и китайцам в «особом квартале» выделили островок Дэдзима. Суда, вынужденные пристать к японским берегам из-за штормов, в лучшем случае могли рассчитывать на пополнение припасов без разрешения морякам сходить на берег.
Жесткость сёгуната компенсировалась экономической и политической стабильностью, которая, впрочем, не могла длиться вечно. Изоляция от «северных варваров» отрезала Японию от научно-технических достижений, что не способствовало хозяйственному развитию. Междоусобные войны прекратились, ограничиваясь мелкими конфликтами. Большинство самураев, ориентированных на ратные подвиги, не могли или не желали перейти на чиновничью службу, так что жалованье им постоянно срезалось. Да и чиновничьи должности обычно передавались по наследству, без учета способностей кандидата.
Жалованья оказавшихся за бортом самураев обычно хватало, по их собственным словам, только на рисовую кашу. А рядом богатели купцы и ремесленники...
Наплевав на гордость, имевшие земельные владения самураи вырубали поэтичные кустарники в своих садах и переключались на выращивание слив, яблок, абрикосов. Те, у кого земли не было, открывали мастерские, производившие разную мелочь - от соломенных сандалий и зонтиков до бумажных тигров. Торговцы получали новых конкурентов, которые, в случае чего, могли рубануть катаной. А с крестьян по-прежнему драли три шкуры.
Цены и налоги росли. Торговля крутилась внутри государства. «Социальные лифты» отсутствовали. Напряжение нарастало. В стране началась эпоха, названная «Беды изнутри и снаружи».
Прогрессивные даймё решили проводить политику «самоусиления». В княжестве Тёсю власти избавились от дефицита бюджета, списав долги местным торговцам и уменьшив чиновничьи расходы. В Сацуме проблему задолженностей победили, рассрочив выплаты по кредитам на 250 лет под 0,5% годовых. Смягчение финансового гнета сопровождалось поощрением местной промышленности. Но не везде были такие прогрессивные даймё.
«Беды снаружи»
«Северные варвары» искали новые рынки. В 1854 году командующий американской эскадрой коммодор Мэттью Перри под угрозой артиллерийских обстрелов заставил бакуфу отказаться от политики самоизоляции.
Японцы с удивлением ознакомились с западными техническими новинками. Это знакомство сопровождалось психологической травмой. Во-первых, отсталость страны стала очевидной, а во-вторых, манеры европейцев и американцев наводили на мысль, что Япония может превратиться в аналог впавшего в ничтожество и изнасилованного двумя «опиумными войнами» Китая.
Вина за обрушившиеся беды возлагалась на сёгунов, а надежды на улучшение связывались с перспективой возвращения реальной власти императорскому дому. При этом большинство самураев надеялись, что Божественный Тэнно проведет «ремонт» традиционной системы, увеличив им жалованье и покончив с протекционизмом, препятствующим продвижению по службе. Контакты же с Западом следовало если не полностью свернуть, то свести к минимуму.
Отражением этих настроений стал инцидент у ворот Сакурада.
24 марта 1860 года 18 самураев налетели на паланкин, в котором слуги несли фактического главу бакуфу Ии Наосукэ. Имя министра молва связывала с заключением неравноправных международных соглашений. Смяв конвой, нападавшие прорвались к паланкину, распахнули дверцу и выстрелили. Затем, вытащив сановника на улицу, отсекли ему голову. Все нападавшие были либо убиты при аресте, либо совершили ритуальное самоубийство со вспарыванием живота (сэппуку).
Но придерживавшиеся аналогичных воззрений самураи, прозванные в народе «сиси» («люди высоких намерений»), развернули в стране настоящий террор против иностранцев и чиновников бакуфу. Действовали они под лозунгом: «Да здравствует Император, долой варваров!»
Были, конечно, и люди более взвешенных взглядов — такие как даймё княжества Сацума Симадзу Нариакира. Он основал Морскую академию, сформировал пехотные и артиллерийские подразделения по западному образцу. И вообще полагал, что «главнейшей обязанностью каждого самурая является изучение состояния заморских земель, для того чтобы мы могли воспринять их полезные достижения и с их помощью удовлетворить наши нужды, увеличить военную мощь нашей нации и держать варварские народы под контролем».
В 1863 году, через пять лет после его смерти, в отместку за убийство коммерсанта Чарльза Ричардсона британская эскадра артиллерийским огнем уничтожила основанные им промышленные предприятия в Кагосиме.
«Люди высоких намерений»
Будни Страны восходящего солнца все больше напоминали граж-данскую войну, осложненную иностранной интервенцией.
Практически одновременно с бомбардировкой Кагосимы сторонники императора из княжества Тёсю начали борьбу против сёгуна и в следующем году едва не захватили Киото. Бакуфу собрало 150-тысячную армию, после чего мятежники пришли с повинной головой, выдали нескольких зачинщиков, но одновременно начали готовиться к реваншу.
Реально сёгунат мог опереться только на менее развитые северные княжества. Сторонники императора опирались на более развитые юг и запад. Среди них выделилась группа молодых лидеров, преимущественно из Сацумы и Тёсю.
Окубо Тосимити заправлял финансами Сацумы и с помощью денег заручился поддержкой беднейшего самурайства. Его друг Сайго Такамори имел репутацию бравого и честного воина, строго следующего самурайскому кодексу бусидо. Ито Хиробуми слыл интеллектуалом и в 1863 году совершил полулегальное путешествие в Англию, вернувшись из которого стал убежденным сторонником модернизации по западному образцу. Ямагата Аритомо вышел из беднейших самураев и в юности зарабатывал на жизнь чисткой амбаров.
Все они, кроме Хиробуми, еще не были западниками, но чтили Божественного Тэнно. Другой ключевой фигурой последующих событий стал чиновник императорского двора Ивакура Томоми. Одно время он поддерживал сиси, но потом стал ратовать за компромисс, при котором сёгуны поделились бы частичкой власти с императором. Первым и, в сущности, единственным шагом к этому компромиссу стал брак сёгуна Токугавы Иэмоти и дочери императора Нин-ко. Но потом конфликт снова обострился.
В августе 1866 года сёгун Иэмоти скончался во время карательной экспедиции против княжества Тёсю. В это время в столице сёгунов Эдо, да и в других городах бушевали мятежи городских низов, страдающих из-за очередного неурожая.
Новый сёгун Ёсинобу пытался восстановить контроль над страной, но японцы устали от сёгуната и связывали с возвращением власти императору надежды на лучшее будущее. Тем более что в феврале 1867 года на престол вступил новый император Муцухито.
«Беды изнутри и снаружи» настолько измучили страну, что в некоторых регионах и городах наблюдалось нечто вроде массовых психозов. В Нагое население перепилось и ушло в загул после того, как с неба якобы упали волшебные амулеты. В городке Фудзисаве жители несколько дней без всякого видимого повода громили богатые дома, пили, плясали и занимались любовью прямо на улицах. А под конец устроили символические похороны сёгуната.
Север против юга
Настоящие похороны состоялись 9 ноября 1867 года, когда под давлением приближенных Ёсинобу согласился передать власть императору. Сёгун рассчитывал, что станет премьер-министром, но надежды не оправдались.
3 января 1868 года повстанцы из Тёсю и Сацумы заняли императорский дворец в Киото, после чего Муцухито, как бы под давлением, провозгласил Указ о реставрации императорского правления, упразднявший саму должность сёгуна.
Ёсинобу собрал 15-тысячную армию, состоявшую в основном из самураев северных княжеств с отдельными обученными на французский манер регулярными подразделениями. Армия императора, возглав-ляемая Сайго Такамори, тоже состояла в основном из самураев, но уже с юга. А главной ударной силой были 3 тысячи обученных на англо-американский манер солдат с новейшими гаубицами и пулеметами Гатлинга. Именно они и решили исход битвы при Тоба и Фусими.
«Варвары» не знали, кого поддержать, поскольку сёгун выглядел в то время более настроенным на сотрудничество с Западом, в отличие от поддерживавших императора сиси, которые при любом удобном случае продолжали резать подвернувшихся иноземцев. Однако император официально признал все ранее заключенные договоры и пообещал гарантировать безопасность иностранных граждан. В конце концов, Европа и США выбрали позицию нейтралитета.
Ёсинобу добровольно сдался правительственным войскам, но сторонники сёгуната продолжали борьбу до июня 1869 года, признав поражение только после сухопутной и морской битв при Хакодате. Серьезным репрессиям они не подверглись. Экс-сёгун Ёсинобу заседал в парламенте до 1910 года, когда, сложив депутатские полномочия, целиком посвятил себя любимым хобби - фотографии и охоте. Лучший из его военачальников Эномото Такэаки стал военно-морским министром и одним из создателей модернизированного японского флота.
Когда революция победила
Дальнейшая политическая борьба разворачивалась уже между бывшими сиси, большинство из которых, продолжая петь здравицы императору, стали более терпимо относиться к северным варварам.
Новая эпоха получила название Мэйдзи — «просвещенное правление». Томоми и Хиробуми занялись реформой государственного управления, ликвидировав систему княжеств — их заменили префектурами. Главное же — начался процесс отмены самурайских привилегий, при том что именно малообеспеченные самураи и являлись главными сторонниками реставрации императорской власти. С другой стороны, они пострадали не так сильно, по причине появления «социальных лифтов», позволявших подниматься по иерархии военной и государственной службы.
Гораздо больше страдали утратившие власть даймё и высшее са-мурайство. Но, поскольку винить Божественного Тэнно считалось неприличным, свое недовольство они направили против «злых министров» и реформ, проводившихся по западным моделям. Лидером недовольных стал герой революции Мэйдзи Сайго Такамори. Агрессивность и энергию оставшихся не у дел самураев он собирался направить на завоевание Кореи. Однако возглавлявший правительство Хиробуми считал, что деньги лучше потратить на внутренние преобразования. Сайго в знак протеста вышел из правительства и в январе 1877 года возглавил самурайское восстание в Сацуме — некогда опорной базе сторонников императора. Именно этот мятеж и лег в основу сюжета «Последнего самурая» — известного голливудского блокбастера.
Борьба завершилась 24 сентября того же года. Вооруженные на средневековый манер самураи полегли в боях с регулярными войсками. Раненный в битве при Кагосиме Сайго совершил сэппуку.
Руководивший подавлением восстания Ямагата Аритомо, впечатленный мужеством последних самураев, написал нечто вроде кодекса чести для солдат и офицеров императорской армии. На виражах революции Мэйдзи консерваторы-традиционалисты превратились в радикалов-западников. А кто не превратился, тот умер.