14 февраля в день всех влюбленных можно написать только о красоте. Это почетное место сегодня отведено необычайному человеку из Заонежья – Ерёмину Алексею Григорьевичу, питерскому художнику. Личность в принципе известная, но стоит вспомнить еще раз.
О своем родном крае Алексей Григорьевич говорил так:
«Я без Заонежья – не человек и не художник. Наша Родина – огромная страна, но есть края, которым ты обязан больше, чем другим. Я люблю людей, укоренившихся в земле. Силу она им дает. А художнику – ничем не заменимое живое ощущение, не позволяющее солгать. Я езжу в Заонежье летом, осенью, зимой и весной. Там я появился на свет. Там похоронены мои предки. Там живут родственники и друзья. Если долго не могу выбраться на Яндомозеро, становлюсь как больной. А возвращаюсь помолодевшим. Народ там замечательный. Потомки древних новгородцев. Внешне не броские, но сноровистые, упорные и смелые, нрава независимого. Татарского и помещичьего ярма избежали. А какие мастера! Всемирно известная кижская Преображенская церковь – рублена плотницкой артелью. Умельцев было не счесть. Например, мой дед по отцу – краснодеревец – выкладывал паркет в Зимнем дворце. Второй дед – резчик по карельской березе – имел лондонские и парижские медали. Про природу я молчу. Тут слова бессильны. Лучше, как учит поговорка, один раз увидеть, чем сто раз услышать».
Если внимательно читать, то стоит обратить внимание на двух дедушек Алексея Григорьевича – краснодеревщика и резчика. Можно сказать, почти люди искусства, пусть и прикладного. В статьях вечно пишут: «и откуда взялся талант у паренька из Заонежья»? Так вот оттуда, от дедушек. Все же на поверхности. А от себя лично добавлю, что Заонежье с его домами, часовнями и церквями было отнюдь не однотонно и уныло, красками пользовались и расписывали, украшали свой мир.
И тут поймал себя на мысли, что сколько бы я не смотрел материалов, так сказать документальную фиксацию в виде чертежей и фотографий, то не видел ярких пятен, раскраски домов. Основатель музея «Кижи» Александр Викторович Ополовников старательно игнорировал всё «лишнее», точнее все лишние цвета, кроме серого. Теперь по концепции Ополовникова и стоит у нас музей весь однотонный, что вообще-то не совсем исторично и правильно.
Хорошо, что не один Ополовников в Заонежье работал, были еще и другие исследователи, которые не ленились и брали с собой краски.
К сожалению, в то время не использовалась цветная фотография, приходилось мужикам мучаться с такой фиксацией. Но это реально ценная информация, мало что есть.
И вот, в 1930 году Алексей Григорьевич вместе с мамой переезжает в Ленинград, где уже работал их отец (опять же паркетчик). Ох уж эти отхожие промыслы. Ну что можно тут сказать, Питер – культурная столица. Начинается постепенно вхождение в высокие сферы искусства.
Впоследствии в своих воспоминаниях он напишет: «За иллюстрацию к “Шинели” Гоголя я получил первую премию. Премию юным живописцам, скульпторам, музыкантам и поэтам вручали в Большом зале Филармонии. В президиуме сидели С. Киров и И. Бродский. Меня вызвали на сцену, жали руку, дали этюдник, масляные краски в наборе, книги. Первые масляные краски — премиальные — разводил на воде, сначала не получалось. Потом на керосине. Написал деда по фотографии. Отец повесил портрет на стену и показывал гостям с гордостью».
В 1939 году Алексея Григорьевича призвали в армию. Завершил службу в 1944 году по причине ранения в звании старшего лейтенанта, был танкистом. Награжден орденами Красного Знамени и Красной Звезды, медалями. Шесть лет в армии и на фронте.
В 1951 году наконец становиться дипломированным художником (32 года). С тех пор писал картины.
Вот такой он заонежанин, герой войны, художник. Более подробно можно почитать по ссылочке.
Выпуск 94. Ерёмин Алексей Григорьевич (Alexey Eremin) (1919-1998).