К середине пятидесятых годов понятие 'джазового трио' оказалось равноценно понятию 'фортепианного трио', включавшего в себя пианиста, контрабасиста и барабанщика, под квартетом стало подразумеваться фортепианное трио с солирующим, зачастую духовым инструментом, квинтет - такое же трио, только с трубой и саксофоном. Однако так было далеко не всегда - в новой серии текстов под заголовком 'трио' речь пойдет про ключевые в истории джаза коллективы, состоящие из трех музыкантов.
Две фундаментальных для жанра группы собрались еще в середине тридцатых годов - пианист Нэт Кинг Коул взял себе гитариста и контрабасиста, Бенни Гудман же, руководивший на тот момент популярным оркестром, к своему кларнету добавил барабаны и фортепиано.
Малый состав Гудмана привлек внимание публики в первую очередь тем, что место за фортепиано занял черный музыкант, Тедди Уилсон - ту группу принято считать первым межрасовым джазовым коллективом. Как известно, кларнетисту этого было мало и спустя некоторое время он расширил звуковой диапазон группы за счет другого выдающегося черного артиста, вибрафониста Лайонела Хэмптона, чем вызвал еще больший ажиотаж в среде консервативного большинства.
Трудно переоценить значение, которое имел столь смелый поступок Гудмана, однако за исторической значимостью нередко теряется собственно музыкальная составляющая - записи малых составов Гудмана середины тридцатых годов являются основополагающими для джаза в целом.
Легенда гласит, что незадолго до того, как отправиться в турне по западному побережью США, которое сделает его знаменитым, Бенни Гудман был в гостях у семейства Реда Норво - Милдред Бейли в Квинсе. Среди приглашенных была кузина Милдред, барабанщица, знаменитый продюсер Джон Хаммонд и пианист Тедди Уилсон, на тот момент руководивший аккомпанирующим составом Билли Холидей. Глубокой июньской ночью Уилсон и Гудман стали импровизировать - в качестве барабанов кузина Милдред использовала чемодан. Результат был, очевидно, впечатляющим.
Надо сказать, что трио Гудмана не было первым подобным составом в истории джаза - в двадцатых кларнетист Джонни Доддс сделал несколько записей в компании Лил Армстронг (фортепиано) и Бада Скотта (гитара), сам же Гудман исполнил авторскую тему 'Clarnetitis' еще в 1927 году, выпущенную лейблом Vocalion.
Именно благодаря этой несомненно прогрессивной для своего времени записи можно услышать насколько трио Гудмана - Уилсона - Крупы отличалось от трио Гудман - Штитцель - Консельман - про фамилии, разумеется, шутки излишни.
Надо понимать, что речь безусловно не в новаторстве сочетания инструментов, звуков, специфике формата - трое музыкантов попросту были ведущими музыкальных силами середины тридцатых годов. Если запись 'Clarnetitis' полностью соответствует заявленному 'clarinet solo, with piano and drum', то сказать подобного про 'Body And Soul' нельзя - проникновенный стандарт тридцатого года скорее напоминает беседу двух у третьего дома.
Несмотря на заметный успех четырех мелодий, записанных в 1935 году все наследие трио в результате свелось к примерно десяти запечатленным темам, шесть из которых были собраны на десятидюймовке 'Benny Goodman Trio' на RCA Victor (с желтой обложкой).
На удивление легендарные записи не слишком часто переиздавались и доступны в своем полном объеме в первую очередь на CD - в большинстве случаев их объединяют с записями других малых составов Гудмана.
К началу 1938 года творческие расхождения Крупы и Гудмана достигли предела - красавчик за барабанами привлекал все большее внимание публики, его сольные номера вроде знаменитой 'Sing Sing Sing' получали продолжительные овации, во время которых лидер-кларнетист, очевидно, не знал куда себя деть.
Конфликт разрешился вскоре после одного из наиболее знаменитых концертов в истории джаза, выступления оркестра Бенни Гудмана в Карнеги-Холле в январе того же года - выпалив пару нелицеприятных в лицо бендлидеру Крупа покинул оркестр и вскоре был успешно заменен на менее яркого, однако безупречно вписавшегося в концепцию как биг-бенда, так и квартета, Дейва Тафа.
Для Крупы не составило большого труда собрать успешный большой состав, однако новых записей в трио пришлось ждать почти десять лет - в середине сороковых он предложил наиболее яркому солисту оркестра саксофонисту Чарли Вентуре и пианисту Тедди Наполеону устроить трио.
В то время биг-бенд Крупы включал в себя струнные и вокальную группу в духе оркестра Томми Дорси, в котором Крупа проработал несколько месяцев, поэтому подобное решение могло показаться неожиданным - первыми двумя записанными мелодиями оказались 'Dark Eyes' ('Очи черные', по-нашему) и все та же, в очередной раз пересмотренная 'Body And Soul'.
Любопытно, что на протяжении двадцати лет существования трио Джина Крупы, будь то оригинальный состав Гудмана середины тридцатых, или последняя итерация с Эдди Шу в 1954 году, в ход шли одни и те же, неоднократно исполненные и записанные прежде мелодии, что с одной стороны дает возможность сравнить определенную стилистическую эволюцию, с другой создает невообразимую путаницу в дискографии музыканта.
Джин Крупа в проектах Нормана Гранца
Очевидно, что последний человек к которому стоит обращаться с просьбой 'разобраться в музыкальном наследии' это продюсер-основатель Clef, Norgran и Verve Норман Гранц. Большой любитель заработать доллар-другой с переупаковки старых мелодий в новую обертку Гранц тем не менее помогает начертить разделительную линию - до него барабанщиком занимался почти исключительно лейбл Columbia.
Например, обсуждаемая 'Body And Soul' была записана трио Джина Крупы за два года аж четыре раза - дважды в студии, два раза на концертах, сначала в Town Hall, затем в рамках проекта Jazz At The Philharmonic. И если студийная запись 1946 года на виниле по всей видимости не выпускалась, то мартовскую сессию 45-го Columbia добавляла на издания разного веса и размеров, от EP до полноценных бокс-сетов.
В качестве ответа на справедливый вопрос 'стоит ли игра свеч' пятиминутная концертная версия с подменяющим Тедди Наполеона пианистом Джорджем Уолтерсом. Ничем иным, кроме как шедевром ее назвать сложно.
Гранц же запечатлел трио Джина Крупы еще в 1946 году в рамках своего проекта Jazz At The Philharmonic, потрясавшего Америку в третий год подряд. Записи с того выступления попали на альбом 'At The Philharmonic', выпущенный Mercury (а потом доступный и на Clef / Verve) в начале пятидесятых - судя по всему, ранее, на шеллаке, записи не выходили.
К слову, на одну полку с другими альбомами оформленными легендарным Дэвидом Стоуном Мартином пластинка не встанет - DSM заказал рисунок Элизабет Даубер.
А вот для вышедшей в скором времени десятидюймовки со студийными записями 1952 года Мартин выдал обложку сам, пусть и куда менее запоминающуюся. Спустя несколько лет шедевры с маленькой пластинки благополучно объединили с сессией Крупы в секстете в альбом 'Drum Boogie', по традиции сменив рисунок на фотографию.
Пластинка же слева оказывается по сути единственным полноценным альбомом классического трио Крупы (Вентура - Наполеон) и настойчиво требует места в коллекции.
Несколько схожим образом Гранц обошелся и с другим выступлением трио Джина Крупы в рамках Jazz At The Philharmonic, на этот раз в Карнеги-Холле в 1952 году. Изначально записи попали в бокс-сет 'Jazz At The Philharmonic Vol. 15' (нумерация Гранца, ?!), после чего были благополучно вынуты и дважды принаряжены в другие обложки - любопытно, что на LP с названием 'The (Original) Drum Battle' реальное барабанное сражение случается лишь однажды, на остальных же темах Крупа и Рич попросту не пересекаются.
Случившееся же на следующий год выступление JATP в том же Карнеги-Холле примечательно тем, что пианист Оскар Питерсон отвечал сразу за два формата джазовых трио - бенд Джина Крупы с Бенни Картером на альт-саксофоне и свое собственное, с гитаристом Хербом Эллисом и Рэем Брауном на контрабасе.
Крупа же по всей видимости так выделялся, что в иллюстрации к четырехпластиночному бокс-сету за авторством все того же DSM нашлось место для его фотографии.
Те же трио были обречены произвести фурор и в Японии в ноябре того же года - впрочем, американская публика смогла ознакомиться с выступлением лишь двадцать с лишним лет спустя, когда Норман Гранц дал старт новому джазовому начинанию, названному в честь дорогого друга Пабло Пикассо.
На мой скромный взгляд, эти записи заметно уступают тем минутам, что удалось запечатлеть в середине сороковых - артистов невозможно упрекнуть в отсутствии музыкального вдохновения, однако вполне допускаю, что сама идея, формат JATP к тому моменту себя в некотором роде исчерпал, и мог продолжать существовать в том числе благодаря подобным выступлениям за океаном.
Своеобразным же подведением итогов трио Джина Крупы можно считать записанный в 1954 году студийный альбом 'The Rocking Mr. Krupa'.
На пластинке уместилось восемь композиций, большая часть из которых исполнялась Крупой еще в тридцатых-сороковых годах, место Чарли Вентуры занял другой мультиинструменталист Эдди Шу, свободно владеющий, как трубой, так и аккордеоном, за фортепиано же оказался все тот же давний коллега Крупы Тедди Наполеон.
Что любопытно, при переизданиях пластинка не только была названа по одному из хитов барабанщика 'Sing Sing Sing', но и в качестве исполняющего состава был указан оркестра Джина Крупы, что, как подтверждает в тексте на обороте сам продюсер Clef Норман Гранц, не соответствует действительности.
Впрочем, как отмечал Бенни Гудман в далеком 1935 году Тедди Уилсон один звучит, как оркестр - возможно именно к этому, спустя двадцать лет, все так же продолжались стремиться музыканты на записи.
К альбомам Крупы в трио можно было бы добавить и своеобразный альбом-посвящение Бенни Гудману середины пятидесятых, однако не попавший на снимок на обложке контрабасист Ред Каллендер все же упомянут на этикетках, и, что существеннее, заметно присутствует на записи.
В завершении же видео с выступления воссоединившегося трио Бенни Гудмана на телевидении в 1953 году - герои вживую.
#джаз #музыка #винил #пластинки