Писатель Федор Раззаков о плане Уильяма Кейси ослабить Советский Союз. Часть 4-я
Заговорщики с Лубянки рассчитывали, что Брежнев и компания не справятся с ситуацией и передадут бразды правления силовикам — чекистам и армии, считает писатель и историк Федор Раззаков. В постах для телеграм-канала «Незыгарь» он рассказывает, почему Рейган и компания сделали ставку на «ставропольца» Михаила Горбачева, который готов «поступиться принципами», и как Москву едва не обвинили в покушении на папу римского.
Почему Рейган и компания сделали ставку на Горбачева
Как пишет историк Федор Раззаков в постах для телеграм-канала «Незыгарь», управлявшие в 1980-е годы Советским Союзом «консерваторы», прошедшие войну, тем не менее понимали, что невозможно сдержать «условную „вестернизацию“ страны». Она, сдерживаемая идеологическими рамками, проходила не так быстро, как этого хотелось советским «неоконам». Поэтому идеологические изменения в стране тоже происходили. Так, диссиденты в начале 1980-х фактически были разгромлены полностью, зато системная оппозиция чувствовала себя все более свободно. Так что, несмотря на то что у руля страны стояли дряхлеющие руководители, она все равно следовала направлению, заданному в 1975 году «третьей корзине», подписанной в Хельсинки. Западным «неоконам» этого было мало, они не хотели, чтобы СССР превратился в «некий аналог полукапиталистических Югославии или Венгрии». «Им нужна была не трансформация СССР, а его демонтаж», — утверждает Раззаков. Рональд Рейган и Маргарет Тэтчер пришли к власти благодаря крупному капиталу — промышленному (Рокфеллеры) и финансовому (Ротшильды), поэтому ревностно служили его интересам. А ему было необходимо завоевать всю территорию Восточного блока как собственнику, а не как партнеру. Таков был план «глобального моделирования», задуманный «Римским клубом».
Раззаков отмечает, что Рейган вступил в должность президента США 20 января 1981 года, а в тот же день директором центральной разведки и главой ЦРУ назначили Уильяма Кейси — опытного финансового разведчика со стажем работы с 1943 года. В 1970-е он был президентом Экспортно-импортного банка (вотчина клана Рокфеллеров), где простимулировал экспорт США на мировые рынки на сумму более $400 миллиардов. Как пишет Раззаков, теперь перед ним стояла задача увеличить экспорт за счет развала Восточного блока и включения его территории и людей в орбиту американского влияния. К весне 1981 года Кейси разработал план ослабления СССР. Он пришел к выводу, что в ближайшей перспективе развалить полностью мировую систему социализма не удастся, но можно ослабить неустойчивые звенья. Речь шла о Польше, Румынии, Венгрии и ГДР, которые набрали долгов на $60 млрд, и этот груз для СССР был неподъемным. Поэтому предполагалось, что Союз «отпустит своих вассалов», чтобы самому не утонуть. «Ведь Советам приходится вести войну в Афганистане, а тут еще грянул раскол в комдвижении — волнения в Польше, ревизионизм в Италии, Франции, ряде латиноамериканских стран», — уточняет историк.
Поэтому, по его мнению, Рейган и компания в клановой борьбе советской элиты сделали ставку на «ставропольцев». Молодой Михаил Горбачев, сидящий на «зерне», как считали в ЦРУ, был готов «поступиться принципами». «Поэтому 24 апреля 1981 года Рейган отменяет эмбарго на поставки американского зерна в СССР. Как мы помним, необходимость закупать большие объемы зерна с их последующей перепродажей являлась обязательным условием реализации плана Рокфеллера: ресурсы, полученные странами — экспортерами нефти, направлялись на глобальный нерегулируемый и неконтролируемый валютный рынок, где они резервировались в финансовых институтах, подконтрольных семье Рокфеллеров», — пишет Раззаков. При этом часть валюты от продажи нефти и зерна оседала на зарубежных счетах, подконтрольных Кремлю. Это был стратегический запас, на который не мог посягнуть ни один из советских кланов, пока были живы руководители «сталинского поколения», такие как Леонид Брежнев, Алексей Косыгин, Дмитрий Устинов, Михаил Суслов и Андрей Громыко.
Осенью 1981 года Горбачев принимал в Москве видного сельхоздеятеля из США Дж. Кристалла и министра сельского хозяйства Канады Юджина Уэлана, которые были включены в рокфеллеровские операции с зерном. Для этого же генсек Брежнев встречался с американским миллиардером Армандом Хаммером. В 1960-е он вел дела в СССР через Косыгина и его зятя Джермена Гвишиани. Но в 1972 году, кода «технократов» стали отодвигать от власти, Хаммера под свое крыло взял «ставрополец» Суслов, который первым с ним встретился в Москве. Тот приезжал с формальным поводом — будто раздобыл два неизвестных письма Владимира Ленина. Благодаря Суслову Брежнев во время поездки в США также встретился с Хаммером.
Советская разведка накануне атаки США
Раззаков подробно разбирает, какова была расстановка сил в советской разведке накануне агрессии США, направленной на развал СССР. В КГБ в 1980–1981 годах все еще действовала сеть, которая сложилась на исходе «разрядки». Первый отдел ПГУ (США) курировал Вадим Кирпиченко, возглавлял 1-й отдел Юрий Линьков, во главе внешней контрразведки был «американец» Анатолий Киреев, резидентом КГБ в Вашингтоне являлся Дмитрий Якушкин, резидентом в Нью-Йорке — Владимир Казаков.
На «английском» направлении» в 1980 году произошли кадровые перестановки. Так, куратором англо-скандинавского направления в ПГУ стал Виктор Грушко, начальником 3-го отдела ПГУ (Англия, Скандинавия) — Геннадий Титов, резидентом КГБ в Лондоне — Аркадий Гук. В Польшу к «американцу» Виталию Павлову (главе представительства КГБ с 1973 года) отправили «англичанина» Василия Дождалёва — чекист с 1949-го, который в 50–60-е годы был куратором в Англии сотрудника МИ-6 и агента КГБ «Гомера» Джорджа Блейка.
Раззаков пишет, что с 1960-х Ким Филби и Блейк являлись консультантами КГБ. При этом еще с 1940-х были знакомы с бароном Виктором Ротшильдом, который работал в контрразведке (МИ-5). «Барон был ценным советником по разведке и науке для лейбористов и „неоконов“ в Англии», — отмечает историк.
Как в покушении на папу римского нашли «болгарско-московский след»
События в Польше курировали из Ватикана, но за ними на самом деле стояла итальянская ветвь все тех же Ротшильдов (династия Карла Ротшильда). Поскольку за Тэтчер была английская ветвь Ротшильдов, то в Кремле решили сыграть на противоречиях с Рокфеллерами. И в мае 1981 года в Москву прилетел «капитан Боб» — Роберт Максвелл. Официальным прикрытием визита был выпуск на Западе речей и биографий советских руководителей. Советская элита считала Максвелла английским аналогом Хаммера. Официально он встретился с предсовмина СССР Николаем Тихоновым, а неофициально — с Сусловым. Последний был главой секретной комиссии политбюро по ситуации в Польше, а в апреле посетил мятежную республику. Раззаков пишет, что ситуация его удручила: она накалялась по политическому и экономическому направлениям. При этом, по мнению историка, Суслов знал, что ситуация управляется из Ватикана.
Про Максвелла Раззаков пишет, что тот родился в Чехословакии и прожил там 16 лет. «Эта страна в силу сильных позиций там Католической церкви всегда была в поле зрения Ватикана и его разведслужб — „Опус Деи“ и „Ордена иезуитов“. За ними давно (с XIX века, со времен папы Льва XIII) стоял клан Ротшильдов, которых называли „стражами казны Ватикана“», — рассказывает историк. Поэтому Максвелл стал агентом влияния Ватикана и мог быть посредником в отношениях Кремля с Ватиканом и Ротшильдами.
После встречи в Москве с Сусловым Максвелл вернулся в Лондон для передачи советских условий, а через 13 дней на папу римского было совершено покушение. Турецкий террорист Агджа выстрелил и ранил его в живот и палец на руке. «Судя по тому, как топорно проводилось покушение (стрельба из толпы наобум, без плана отхода и поддержки сообщников), планировали его второпях. И с явным прицелом на то, что террорист будет пойман и даст нужные показания. Папа в итоге был лишь ранен, а СМИ объявили, что в этом покушении есть „болгарский“ след, который ведет… в Москву», — пишет Раззаков.
Это покушение сорвало планы Суслова «навести мосты» с Ротшильдами. Возможные заказчики покушения, скорее всего, находились в США, т. к. Агджа был из группировки «Серые волки», а она находилась под ЦРУ.
Как уже отмечалось, Кейси планировал ослабить СССР. Свои идеи он рассказал Рейгану, а после этого СМИ во всем мире писали о «болгарско-московском следе» покушения на папу. Это еще больше обострило ситуацию в Польше. Численность профсоюза «Солидарность» удвоилась, появились и сельские отделения, т. к. большинство населения там было верующими католиками.
Раззаков рассказывает, что еще в начале кризиса в Польше ряд руководителей оппозиции «были заагентурены польской спецслужбой СБ». «Например, будущий маршал Сейма Веслав Хшановский или лидер „Солидарности“ Лех Валенса. Последний стал агентом Болеком еще 21 декабря 1970 года, когда он только делал свои первые шаги на Гданьской судоверфи (пришел туда в 1967-м). А в 1978 году Валенса создает одну из самых активных структур оппозиционного движения ПНР — Свободные профсоюзы Побережья. И делалось это по наводке… СБ», — пишет историк.
Почему чекистам была на руку война в Афганистане и мятеж в Польше
В конце 1970-х Косыгин потерял влияние на Международный институт прикладного системного анализа (МИПСА), а чекисты захватили его при поддержке партократов. Затем начались события в Афганистане, к которым, по мнению Раззакова, также приложили руку чекисты. Им были выгодны воюющий Афганистан и мятежная Польша, чтобы усилить свое влияние. Затем к ним примкнули их коллеги из польской СБ (из клана «францисканцев» Францишека Шляхцица — бывшего куратора разведки от ПОРП). Они отличались национализмом и желанием обеспечить автономию Польши от СССР.
Как считает историк, Польша была для КГБ полигоном для отработки разных практик как в политике, так и в экономике. Там тоже были свои «консерваторы», сталинисты, либералы и «неоконы». Агентура СБ создала «Солидарность» и подняла людей на бунт после афганских событий. Рассчитывали, что Кремль не посмеет ввести войска в республику, что позволит расшатать ее еще больше. Заговорщики с Лубянки думали, что Брежнев и компания не справятся с ситуацией и передадут бразды правления силовикам — чекистам (Юрию Андропову) и армии (Устинов). «Самое интересное, но оба главных силовика могли и не быть создателями этого плана — он мог родиться в головах чекистов из „диверсионного“ отдела „В“ ПГУ (его в основном возглавляли „европейцы“ и лишь однажды „американец“ — известный нам Борис Иванов). Но главные силовики этот план поддержали. Особенно на фоне происходящего в стране», — считает Раззаков.
Тем временем в промышленных центрах начались перебои с поставками продовольствия. Многие простые люди ностальгировали по Иосифу Сталину, а творческая интеллигенция мечтала о деятельном Петре I (поэтому на экраны как раз вышла дилогия «Юность Петра» и «В начале славных дел»).
«В воздухе витали перемены, ради которых силовики и задумали осуществить свою комбинацию с участием польских коллег-„францисканцев». Но тут внезапно возникли препятствия на этих двух важнейших для силовиков направлениях — афганском и польском. На первом — в лице главы МВД СССР Николая Щелокова, на втором — в лице первого зампреда КГБ Семена Цвигуна», — пишет историк.
Продолжение следует.
Телеграм-канал «Незыгарь»
Читайте также:
О «тайных пружинах» развала Советского Союза. Часть 1.
Как в советскую политику и экономику продвигали «неоконов». Часть 2.
Как рок-музыку вписывали в ткань советской культуры. Часть 3.