А в самый день похорон, 29 января, когда кремлевские геронтократы находились на Красной площади, арестован Борис Бурятовский, певец Большого театра, под именем Борис Цыган известный по всей Москве купеческими аксессуарами своей жизни - от соболиной шубы и бриллиантового кулона в галстуке до зеленого "мерседеса". При обыске в его квартире найден тайник с бриллиантами, которые, как он показал, принадлежали не ему, а его любовнице Галине Чурбановой. На нее же сослался и арестованный вслед за Борисом Цыганом директор Госцирка Анатолий Колеватов, в чьей квартире обнаружены 200 тысяч долларов в твердой валюте и более чем на один миллион бриллиантов и других драгоценностей. Галина дочь Леонида Брежнева была замужем за генерал - лейтенантом Юрием Чурбановым. Л. И. Брежнев учитывал возможность государственного переворота и, видя основную опасность в двух параллельных органах, которые располагают собственными войсками - внутренних дел и госбезопасности, создал сложную систему защиты от обоих ведомств, которые призваны охранять его власть, но были в силах и посягнуть на нее. Самое разделение полиции на явную (МВД) и тайную (КГБ) и соответственное распределение власти взаимно ослабляло обе организации. Стараясь усилить их параллелизм и уравнивая обоих министров, Брежнев обострял трения между ними как личные, так и ведомственные. К примеру, он присвоил звание генерала армии Щелокову и Андропову одновременно. Мало того, он поселил обоих министров рядом в доме на Кутузовском проспекте, дав одному квартиру над собой, а другому под собой: это позволяло постоянно держать их в поле зрения. Уравниловка во всех отношениях несправедливо. Тайная полиция, работая как внутри страны, так и за рубежом, выполняла несравненно более сложные и ответственные функции, чем милиционеры, которые занимались в основном уголовниками, алкоголиками и нарушителями правил уличного движения. Персональный председатель КГБ Юрий Андропов стоял значительно выше министра внутренних дел Николая Щелокова по интеллектуальному, психологическому и даже семейному уровню. В последнем случае сама судьба зло подшутила над затаенным претендентом на советский престол : его сын и сын Щелокова не только учились в одном и тех же привилегированных учебных заведениях и специализированных в английском языке и англоязычных странах, но были к тому же тезками. И это при резком, по существу не меньшем, чем между отцами, различии между ними обоими. Игорь Андропов - усидчивый, целеустремленный, блестяще знающий английский. Робота в Институте США и Канады и в Министерстве иностранных дел, так же как и частные поездки за границу, досталась ему благодаря не только отцовской протекции, но и личным усилиям и упорству. Игорь Щелоков, напротив, самый, пожалуй, избалованный и распущенный среди кремлевских детей. Унизительная уравниловка раздражала будущего советского вождя. Тем более что он отлично понимал : она направлена лично против него, а не против недалекого и лишенного больших амбиций Щелокова. Однако одновременно это служило для Андропова своего рода отрицательным вдохновением : препятствия закаляли волю и обостряли желания. Во всяком случае, первое, что он сделал, придя к власти,- немедленно выгнал недостойного и искусственного соперника, а на его место во главе МВД, как бы мстя конкурирующему ведомству, назначил своего сотрудника - генерал - полковника Виталия Федорчука, известного крутым нравам бывшего шефа украинского КГБ. Таким назначением Андропов уничтожал не соответствующий реальности параллелизм, подчеркнув первенствующее значение КГБ и подчиненное милиции. Однако еще при жизни Брежнева КГБ и его шефу удалось одержать две значительные победы и вырваться вперед. В 1973 году Юрий Андропов, в отличие от Щелокова, становится членом Политбюро - одновременно с двумя другими министрами : иностранных дел и обороны. А главное - под предлогом, что милиция не справляется с охватившими страну коррупцией и взяточничеством, это сфера перепоручается Комитет государственной безопасности. Воистину революционной акции суждено сыграть решающую роль в борьбе Андропова за власть. К нему, как руководителю КГБ, стекаются жалобы на высокопоставленных советских чиновников, злоупотребляющих служебным положением, в том числе на непосредственных соперников по Политбюро, на каждого из которых, как и на его сотрудников, родственников, друзей, собрано обьемистое досье. В любую минуту Андропов может пустить его в ход либо использовать для шантажа. Здание КГБ на площади Дзержинского превращается в центр гигантской паутины, которую плетет искусный мастер и которая легко проникает сквозь средневековые стены Кремля. Брежнев до поры до времени поддерживает или вынужден поддерживать усилия своего своего главного жандарма по борьбе с коррупцией в верхах, пока не догадывается, что сплетенная гигантская сеть угрожает его собственным поучьим владениям.
Продолжение следует