Здравствуйте Товарищи. В 2007 году на телевизионных экранах нашей страны вышел сериал «Ликвидация» один и немногих российских сериалов, что безусловно является фильмом качественным, да, пожалуй, и талантливым. И режиссура, сценарий, операторская работа а так же работа актеров за исключением некоторых моментов находится на недосягаемой для многих современных российских фильмов и сериалов высоте.
Местами правда раздражает игра Добронравова, который почти всегда всегда изображает каких-то полудурков, гыкающих без устали и не переставая, да и Ника Лифонтова не особенно блистала в роли Норы. И тем не менее, хоть этот сериал мне самому очень нравится я решил его разобрать. Правда на этот раз с историческими справками, будет немного туговато, так как я начал искать факты о жизни в Одессе во время и после войны, у меня в основном всплывали статьи где на разный манер описывалась операция "Маскарад". Ну или выплывали статьи где украинские националисты с придыханием рассказывали как отлично жилось одесситам во время румынской оккупации города. Ну к этой теме мы как ни будь еще вернёмся, по ходу разбора сериала.
Итак начну с того что в сериале есть и антисоветчина, правда не в таких огромных количествах как скажем в фильме от Михалкова, а так же есть как сюжетные так и другие косяки. Местами в сериале кстати раздражает неуловимый и неуязвимый уголовник Чекан, которого несмотря на многочисленные старания его задержать, благодаря сценарным костылям всегда уходит от возмездия, переигрывая и милицию и военную контрразведку. Да я в курсе что Чекан проходил обучение в немецкой диверсионной школе, так ведь военные контрразведчики как раз и занималась ловлей как раз именно вот таких Чеканов, но даже они бессильны его поймать.
Кстати очень любопытно бы было узнать, откуда в голове сценаристов сериала могла появиться мысль что, в Одессе, летом 1946 года, действовало фашистское подполье, которое организовали агенты абвера во главе с неким суперменом по кличке Академик, которые получив указание из какого-то мифического "центра", решили вдруг поднять восстание и захватить Одессу. Хотя, ещё в феврале 1944-го абвер (военная разведка и контрразведка гитлеровской Германии) был ликвидирован, а его начальник адмирал Канарис арестован и через год повешен. И что же делали агенты давно разогнанного абвера в советской послевоенной Одессе? Кому, интересно, они служили и чьи указания выполняли?
Ну ладно, это я забежал далеко вперед. Так для справки, одновременно с этим сериалом в прокат вышел фильм "Три дня в Одессе" урезанная версия трех первых серий сериала "Александровский сад 2" с аналогичным сюжетом (операция Жукова по отстрелу «авторитетов», глубоко законспирированный в силовых структурах вражеский агент).Ну а пока никакого академика нет и сериал начинается с того что на фоне кадров кинохроники закадровой голос объясняет нам вводную предшествующим событиям сериала:-Летом 1946 года Маршал Жуков или как его тога все называли Маршал Победы, был неожиданно был сослан Сталиным в Одессу, командующим военным округом. Одесса только-только начинала восстанавливаться после долгой войны, по городу шныряли многочисленные банды. За день до приезда маршала Жукова в Одессу началась эта история.
Ну что же, сделаю первое отступление. Действительно в 1946 году Маршал Жуков был отправлен в Одессу командовать военным округом. Поводом для этого послужило "трофейное дело ".
Ладно, возвращаемся к просмотру сериала. Ночь. Работники Одесского Уголовного Розыска проводят операцию по захвату банды Сеньки Шалого. Опытный разведчик Леха Якименко, при этом светит свое довольное лицо перед местным пацаном. Он бы еще на себя транспарант с цветомузыкой повесил, для пущей незаметности. Пока милиция готовится вломится в квартиру, пацанчик поднимает шухер, и Сенька Шалый прыгает в окно.
Начинается беготня и суматошная стрельба, в результате никто никуда попасть не может. Сенька Шалый видит на улице бомбилу на пролетке и запрыгивает в неё. На пролетке отстреливаясь от милиционеров, Сенька уходит от погони. Сотрудники УГРО на машине куда то уезжают. Сенька уже собирается свалить от бомбилы, при этом не заплатив, но твердая рука извозчика его останавливает. Сенька угрожает извозчику пистолетом, но бомбила не дурак, ловким движением руки пистолет у Сеньки отбирает и грозится отвезти туда откуда забрал. Приходится Сеньке другой адресок назвать, где он может разжиться деньгами что бы бомбиле заплатить. Кстати несмотря что милиционеры тут все без исключения закончили школу имперских штурмовиков, в Сеньку пуля все таки попадает, зацепив ему ногу.
На месте бомбила светит лицом и его узнает местная старушка. Отрихтовав лицом Сеньки Шалого потертую дверь, Давид Маркович хватает Сеньку за шкирку и начинает обход комнат. В одной квартире происходит воровской сходняк, где воры пьют и закусывают, а тут на пороге появляется Гоцман сверкая револьвером.
Гоцман два раза стреляет из револьвера подавая сигнал, а потом разрешает ворам выпить. На зов своего начальника прибегают подчинённые и производят арест. Пока воров держащих спадающие штаны уводят, Маковецкий и Добронравов отчитывают Машкова за то что он один на пять стволов полез. Подполковник Давид Гоцман — начальник отдела УГРО по борьбе с бандитизмом, но сам при этом производит задержание. Что других опытных сотрудников не нашлось? На следующее утро руководство города готовится на вокзале к торжественной встрече маршала Жукова. При этом начальство переживает за свои так сказать должности, ох дескать зря они Жукова так торжественно встречают:-Его сегодня сюда сослали. А Завтра? А Кто его встречал? Секретарь райкома и первый зам. И нас за ним по веревочке.
Тут же на вокзале находятся еще куча разного народа, в том числе и военный прокурор со своим заместителем Виталием Егорычев Кречетовым.
— М-м-м-да… — говорил Мальцов еле слышно. — Маршала Победы — командующим округа!.. Ну, им там виднее, конечно. Тем более маршалов много, не его одного на округ кинули… Нас это не касается… Наша задача — законность и порядок в армии. Работали и будем работать… — Он откашлялся, прикрыв рот ладонью, и продолжил, глядя на собеседника: — Хотел вас, Виталий Егорович, в Москву рекомендовать. Но теперь уж придется немного отложить, не обессудьте…
Тем временем выясняется что поезд с маршалом Жуковым задерживается.
Если верить писателю Владимиру Карпову, то встреча маршала Жукова в Одессе готовилась. Вот что Карпов пишет в своей книге "Маршал Жуков. Опала"
Первый секретарь обкома Алексей Илларионович Кириченко присутствовал на Пленуме ЦК, узнав позднее о новом назначении маршала, предвидел для себя многие неприятности. И не ошибся. Вот, пожалуйста, с дня приезда начинается канитель. Там наверху могут неправильно понять, подумают, что это он, Кириченко, или обком организовал такую торжественную встречу.
Чтобы такое не случилось, позвонил в Москву, не Сталину, за все свое секретарство в обкоме ни разу не доводилось поговорить «с самим» ни по телефону, ни лично. Позвонил куратору, попросил проинформировать в случае, если возникнут вопросы. В Москве тут же отреагировали на сигнал Одесского обкома и сообщили (нет, опять же, не Сталину), а «куда надо». А у тех прямая связь с эшелоном, в котором следует Жуков, не могли же они его отпустить без своих глаз и ушей. Тем более, после случившегося. Не только в поезде, но и на новом месте жительства все было «подготовлено». Получив команду из Москвы (с Лубянки), начальник охраны, как ему и положено, доложил маршалу, что в Одессе готовятся какие—то мероприятия, не санкционированные сверху, и маршалу не рекомендуется появляться принародно.
— Как же быть? — спросил Жуков. — Мы не можем проехать мимо, дальше море.
— А мы не доедем. Да, вы не беспокойтесь, все сделаем в лучшем виде.
Вроде бы получив согласие маршала и не продолжая разговор, охранник откозырял и удалился.
Поезд остановили на разъезде, не доезжая до Одессы, выгрузили с платформ две личные машины маршала, он их привез из Германии. Один болотного цвета «мерседес—бенц», говорили будто бы раньше принадлежал Геббельсу и поэтому был бронированный.
Вот на этих машинах въехали в город совсем не с той стороны, где ожидали встречающие. Промчались, не останавливаясь даже при красных светофорах, сразу в штаб округа.
Не теряя ни минуты — за дело! Попросил зайти начальника штаба округа генерал—лейтенанта Ивашечкина. Когда тот пришел, подал руку:
— Здравствуйте. Будем вместе работать. Соберите членов Военного совета, начальников родов войск и служб, начальников управлений и отделов штаба.
Дальше рассказ со слов очевидца, полковника Соцевича, который присутствовал в те минуты в штабе:
— Весть о прибытии Жукова молниеносно разлетелась по штабу. Мы были наслышаны и о крутости и о непредсказуемости в действиях маршала. Но каждому хотелось увидеть и тем более услышать прославленного полководца. Я в числе других, кто похрабрее пошел к кабинету командующего, надеясь войти в него и где—нибудь в уголке примоститься. Я предполагал, охрана, порученцы и адъютанты не знают в лицо тех, кого приказал собрать маршал. Мое предположение оправдалось. И я не был одинок, узнал в числе сидевших в заднем ряду некоторых старших офицеров штаба.
Когда все собрались, маршал вышел из комнаты отдыха, оглядел присутствующих и попросил сесть с ним рядом членов Военного совета. Когда вошел маршал, адъютант закрыл дверь в приемную. И буквально тут же эту дверь кто—то попытался открыть, но адъютант ее придерживал и что—то спрашивал в щелочку.
— Кто там? — строго и громко спросил Жуков.
— Заместитель командующего по строительству, — доложил адъютант.
— Не пускать! — приказал Жуков. — Надо являться вовремя, а не когда вздумается!
С этой минуты все поняли (хотя и раньше знали) без долгих разъяснений — теперь работа пойдет с точностью до секунды.
Но есть одно большое но. Писатель Владимир Карпов обвиняется некоторыми профессиональными историками во вводе в оборот подложных документов по советской истории. Например, один из таких документов, так называемый «первый вариант Генерального соглашения между НКВД и гестапо», популяризированный Карповым, часто рассматривается как фальшивый. Известный историк Александр Дюков среди прочего указывает на следующие, по его мнению, фальшивки: «Расовые инструкции отбора в НКВД», «Записка Берии со статистикой репрессий», «документы» о подготовке перемирия с немцами в феврале 1942 года.
Ну ладно, а мы смотрим дальше сериал. Военный врач Арсенин тем временем проводит Гоцману медицинский осмотр. Пока доктор делает Гоцману укол, Фима выходит из квартиры, такой большой а уколов боится. Внизу занималась своими делами тетя Песя. Она смотрела на Фиму подозрительно и с любовью:-Шо у нас случилось?-Пара малозаметных пустяков, — любезно ответил Фима, облокачиваясь о перила. — Вам что-то захотелось, мадам Шмуклис?-Немножечко щепотку соли. Эммик, такое счастье, надыбал глоссика…
-Два Больших Расстройства надыбал глоссика?! — изумился Фима. — Всего?! Или только плавники? -Как есть всего! — гордо ответствовала тетя Песя.- Так надо ж жарить. По такой густой жаре глоссик долго не протянет…
-А я за шо? — пожала плечами тетя Песя. Эммик, он же Два Больших Расстройства, — сын тети Песи, круглый, как шар, и нелепый, как вся жизнь, — неторопливо вышел на галерею, прижимая к полной груди длинный нож и глоссика. -Мама, он проснулся и не хочет, — обиженно сообщил Эммик, не давая камбале вырваться.
Тетя Песя, ахнув, бросилась к сыну:-Не трогай нож, халамидник! Ничуть не трогай!.. Не ожидавший такой активности сын выронил нож, который смачно воткнулся в доски пола. Вслед за ним полетела и воспользовавшаяся минутной слабостью Эммика камбала. Мать и сын, ругаясь на чем свет стоит, бросились ее ловить. Снизу сцену, смеясь, наблюдал еще один сосед Гоцмана — седой дядя Ешта. -Тетя Песя, я таки принесу вам соль и йоду, — прокомментировал Фима и пошел обратно к Гоцману. А за Светланой Крючковой и Александром Семчевым интересно тут наблюдать.
Пока Фима наблюдал забавную перебранку, врач уже закончил осмотр. Оказывается что семья Гоцмана погибла во время войны, единственные близкие ему люди — два друга: лётчик Марк, контуженный на фронте, и Фима Петров по кличке «Полужид» — бывший вор-карманник, вплотную сотрудничающий с уголовным розыском. Врач Арсенин ставит Гоцману диагноз:-В момент опасности у вас его вырабатывается слишком много. А сердце вы поизносили. И оно не справляется. Может плохо кончиться. В качестве лечение доктор прописывает Гоцману есть побольше изюма, курагу, и пить молоко чем больше, тем лучше. А Гоцман кстати ну очень не любит молоко. Ну а так же предписывает побольше гулять и поменьше волноваться. Ну да, это при его то работе.
Пока Гоцман засыпает, в Одессу прибывает Жуков, который начинает себя вести как типичный сатрап и самодур, устраивая разнос всему начальственному составу Одессы:-Мы страна победителей, год как Гитлера закопали, мы всю Европу на карачки поставили. И что? Что я вас спрашиваю? Страна поднимается из руин, а у вас какие то недобитки железные дороги взрывают. Да как взрывают, под самым носом. Здесь что фронт? Передовая линия? Бардак у вас в Одессе. Я в город как к себе домой заехал, я проехал через все посты, никто у меня не спрашивал документов, ни досмотра не было.
Ну а дальше вдоволь наоравшись Жуков своей властью снимает с поста и арестовывает начальника контрразведки Одесского военного округа. В действительности же у командующего округом не было такой возможности, так как в июне 1946 года начальник Управления военной контрразведки ОдВО находился в подчинении министра государственной безопасности СССР. Кроме того, реальный руководитель УВК ОдВО - генерал-майор Петр Калинович Прищепа - занимал свою должность с 1945 по 1949 год то есть до Жукова и после Жукова.
На место арестованного Жуков назначает полковника Чусова. В этой сцене на кабинете маршала Жукова на табличке искажено звание. Написано "Командующий военным округом Маршал СССР Г.К. Жуков". Звание Маршала Советского Союза до Маршала СССР никогда не сокращалось, тем более в официальных записях. Ну а Гоцман тем временем проснувшись отправляется на работу, по дороге со всеми любезно раскланиваясь. Давида Марковича все люди в округе знают и уважают.
Народный Комиссариат внутренних дел УССР к моменту происходящих событий был преобразован в Министерство внутренних дел УССР. Поэтому на вывеске городского Управления милиции города Одессы должно быть написано "МВД УССР" а не "НКВД СССР", как на табличке в этой сцене.
Ну а в кабинете начальник уголовного розыска Одессы, раздраженно колотит руками дырокол и начинает отчитывать Гоцмана за ночною операцию:-Нет, операцию по Сеньке Шалому задумал ты казисто, не скажу дурного. И конячий подставной — цикавая идея. Но зачем, зачем ты сам туда залез? Для покататься с ветерком? А если б он тебя признал? Та дырку б провертел в тебе не к ордену, а так, для сквозняка?-Сенька залетный, - произнес Гоцман. -Всего месяц в городе. К тому же ночь.-Согласен, -кивнул Омельянчук. -А если б кто признал из проходящих? Окликнул: здрасте, Давид Маркович, шо свеженького в уголовном кодексе? Тогда как?! А к чему один попер на пять стволов?! Там народ с душком, очки не носит. К чему один?! Ты шо, броненосец?!
Гоцман по завету врача нервно ходит по кабинету. После чего Омельянчук начинает предъявлять Гоцману претензии уже за Фиму:-В честь чего вор-щипач экстра-класса гуляет с вами до секретной операции?
Пока начальник увлеченно так орал, Гоцман набрал полные легкие воздуха, глаза его расширились, лицо побелело. Омельянчук схватился за графин, плеснул в стакан воды, но Гоцман отрицательно помотал головой,
С шумом выдохнул воздух и объяснил испуганному начальнику:- Доктор прописал. Для здоровья. Омельянчук расслабился и сам жадно выпил воду. Ну а в это время Фима Петров и Леха Якименко раскалывают Сеньку Шалого, и тот признаётся, где его люди спрятали награбленное. После чего довольный Якименко без стука заходит в кабинет начальника УГРО и говорит:-Разрешите, Андрей Остапыч?.. Давид Маркович, Сенька Шалый раскололся! По семи эпизодам! И схованку, где заховали все бебехи, выдал!-Так хватайте ноги в руки и тараньте его до того места, пока теплый! -рявкнул Гоцман. -Бикицер!-Я уже отправил его с Фимой, -радостно закивал Якименко. -Дождусь грузовик и тоже поскочу.
От этих слов начальник уголовного розыска весь побагровел:-Шо значит отправил его с Фимой?!-взревел он. - Кто такой Фима? Он сотрудник или кем? Растерянный Якименко попробовал оправдаться что Фима пошел не саам а с конвоем но это не очень то и помогло. Гоцман у полковника интересуются, чего это он сегодня на взводе, чуть дырку в столе дыроколом не пробил. Ну а Омельянчук рассказывает о происшествии с Жуковым , как какие то недобитки подорвали рельсы на пути следования поезда с Жуковым. На это Гоцман говорит, что от этого пусть у СМЕРШ голова болит. Жуков переведен в Одессу в июне 1946 года, а СМЕРШ упразднён в мае того же года. После чего успокоившись начальник УГРО Гоцмана отпускает и отправляет заниматься гоп-стопом на Арбузной.
На место преступления Тишак докладывает Гоцману:-Произошло нападение на инкассаторов, около полтора часа назад, везли деньги от артели шорников до банка. Двое убитых, один скрылся в подворотне, вот ранен сидит. По словам очевидцев нападавших было трое. Приехали на Додже, на нем же уехали. Водитель остался сидеть двое стреляли. Все нападавшие были в армейской форме.
Гоцману показалось подозрительным поведение выжившего инкассатора, сильный шок а сумму помнит до рубля, да еще легко раненый и живой. Гоцман отдает распоряжение Тишаку забирать с собой в УГРО свидетелей и колоть инкассатора, после чего уезжает на место где бандой Сеньки Шалого была сделана захоронка с ворованным добром. Рядом с тем местом где Сенькой Шалым был устроен тайник, Фима и Гоцман находят в развалинах при помощи беспризорника Мишки Карася схрон с тысячей комплектов военного обмундирования.
Фима при этом говорит что обмундирования тут хватит на дивизию. Всего личного состава в Стрелковой Дивизии штата 04/100 от 10.06.1940 г. содержалось — 17166 ч. На вооружении состояло: 437 ручных пулемёта, 166 станковых, 84 50-мм миномёта, 54 82-мм миномёта, 12 120-мм миномёта, 60 ПТ ружей(*), 54 45-мм пушек, 18 76-мм полковых пушек, 16 76-мм дивизионных пушек, 32 122-мм гаубиц, 12 152-мм гаубиц, 33 зенитных пулемёта, 8 37-мм зенитных пушек, 4 76-мм зенитных пушек, 16 плавающих танка, 13 бронемашин, 827 автомашин всех видов, 88 арттягачей и тракторов, 4218 лошадей.
Гоцман же говорит что обмундирования будет на полк. Стрелковый полк по штату № 04/601 состоял из следующих подразделений: командование (3 чел.), штаб (11 чел.), начальники служб (5 чел.), партийно-политический аппарат (3 чел.), три стрелковых батальона, взвод конной разведки (32 чел.), взвод пешей разведки (53 чел.), рота связи (62 чел.), комендантский взвод (27 чел.), рота противовоздушной обороны (50 чел.), саперная рота (84 чел.), хозяйственная часть (15 чел.), взвод противохимической обороны (20 чел.), музыкантский взвод (13 чел.), батарея 45-мм. Пушек (56 чел.), батарея 76-мм пушек (103 чел.), взвод 120-мм. Минометов (21 чел.), санитарная рота (55 чел.), ветеринарный лазарет (8 чел.), мастерская боевого питания (17 чел.), мастерская обозно-вещевого снабжения (17 чел.), транспортная рота (75 чел.).
В течение 1942 года штат полка уменьшился с 3173 до 2398 человек. В полку на момент 1944 года по штату насчитывалось 2725 человек, при численности стрелкового батальона в 670 человек, численности стрелковой роты в 114 человек. Также в каждом полку были две роты автоматчиков, каждая численностью в 98 человек. В июне 1945 года штат несколько поменялся: численность полка стала составлять 2398 человек, при численности батальона в 555 человек и роты в 104 человека.
Гоцман отдает распоряжение поставить тут двух бойцов в охранение, ну а сам собирается доложить про найденное обмундирование военному прокурору. Гоцман докладывает обо всём заместителю военного прокуратура Кречетову и тот направляет Гоцмана к следователю Наимову, который за дело браться особенно не желает и энтузиазмом вообще не горит. Наимов заявляет что делом о военном обмундировании займётся завтра и что сигналов о пропаже обмундирования не поступало. Это кстати первая сюжетная подсказка что с Кречетовым что то не так. Так как Кречетов как заместитель военного прокурора знал наверняка характер своего подчиненного как и знал наверняка и что Наумов за дело браться не будет и всячески будет отлынивать.
Добравшись до УГРО Гоцман присутствует на допросе выжившего инкассатора и быстро его раскалывает , высинив что инкассатор был с преступниками в сговоре, а на дело его подбил некий Эва Радзакис. Гоцман с Якименко и кабинета выходят и подполковник радует капитана тем что смены караула сегодня не будет, придется милиционерам там дежурить всю ночь. Ну а в кабинете в это время наступила свара и Фима настучал по морде сообщнику бандитов, за что Гоцман его выдворяет из УГРО.
Раздраженный Гоцман с Фимой вместе выходит на улицу. Идя по тратуару Фима интерисуется как обстоят дела у прокурора, ну Гоцман спрашивает на что Фима живет а потом ему предлагает:-Хочешь помочь нам, шагай в постовые,-сказал Гоцман. -Годик отстоишь, потом поговорим за перевод в УГРО.-Шо? Я?- взвился от негодования Фима. -В уличные попки?!- А шо? -пожал плечами Гоцман. -Я год был на подхвате поначалу. Но Фимуа уже закусил удила Он замер посреди тротуара, уперев руки в боки:-Нет, мне это нравится! Я стою в кокарде у всей Одессы на глазах? И это униженье предлагает мне мой лучший друг! Мой бывший лучший друг! После чего Фима с независимым видом двинулся дальше. Разными дорогами два друга отправились к Марку.
У Марка видимо после войны проблемы с головой, он страдает потерями памяти и иногда не узнает окружающих его людей. Кстати тут есть сюжетная дыра, непонятно когда именно Марк получил свою травму. Фотография что он рассматривает, по словам Гоцмана была сделана после войны когда Марк уже вернулся из Германии, и судя по всему с ним было все нормально.
- А со Слободки шо, не приходили? -спросил Гоцман.-Приходили,- сказала Галя, -Посмотрели. Казали, забрать можем, но лечить не будем. У них тама переполнение… А врачей нема, лекарств нема. То, кажуть, тут хоть я хожу, а там же ж никого нема. Одни скаженные. Так дома, кажуть, лучше.-Ты слышал, шо Галя сказала за Слободку? — обернулся Гоцман к Фиме.-Можно поехать, начистить морды этим коновалам, — пожал тот плечами, по-прежнему глядя во двор. -Но толку так и не будет. У них же всех профессоров пересажали… Надо до Арсенина пойти. Он же ж военврач, за контузии в курсе. Извиняюсь за вопрос, а куда все врачи из Одессы то делись, если некому даже Марка осмотреть? Каких профессоров да еще к тому же всех пересажали? Если речь идет о деле врачей, то оно случилось позже событий в сериале, да и опять же тогда далеко не всех врачей пересажали. Да и спекуляций разных до делу врачей опять же хватает.
Само по себе дело врачей было связано с некомпетентностью докторов, лечивших высокопоставленных деятелей и из-за недостатка медицинской практики часто совершавших серьезные врачебные ошибки. Если кратко, то все началось в 1948 году, когда у лидера ленинградской группы, члена Политбюро, А. Жданова, врачи Лечсанупра не смогли выявить инфаркт миокарда. Клиническая картина была смазана, электрокардиограмма также дала противоречивые результаты. Один врач, Карпай, не нашла признаков инфаркта на электрокардиограмме, другая, Тимашук, посчитала, что инфаркт есть. Консилиум решил, что инфаркта нет. Они направили Жданова в санаторий, вместо того, чтобы прописать строгий постельный режим. Тимашук на всякий случай написала донос, где указала, что у Жданова инфаркт. Как говорят, лучше перебдеть, чем недобдеть. В санатории Жданов умер от инфаркта. Вот тут и начались страдания членов врачебного консилиума. На вскрытии оказалось, что Жданов за несколько дней до этого перенес уже инфаркт. Пришлось Виноградову надавить на другой консилиум, чтобы тот дал такое заключение, которое можно было бы трактовать и так и этак. На 4 года о причинах смерти Жданова забыли.
О его смерти вспомнили после письма старшего следователя следственной части МГБ СССР по особо важным делам подполковника М. Рюмина, переданного Сталину 2 июля 1951 года Г. Маленковым. В письме содержался целый букет серьезных обвинений против министра государственной безопасности В. Абакумова. Одно из них состояло в том, что тот запретил Рюмину, который вел дело арестованного 18 ноября 1950 года бывшего консультанта Лечебно-санитарного управления Кремля (ЛСУК) профессора-терапевта Я. Этингера, расследовать террористическую деятельность последнего, признавшегося, что тот вредительским лечением способствовал в 1945 году смерти секретаря ЦК ВКП(б) А. Щербакова. Более того, Рюмин утверждал, что, получив это показание, Абакумов распорядился содержать подследственного в заведомо опасных для здоровья условиях, чем умышленно довел его до смерти — и тем самым «заглушил дело террориста Этингера, нанеся серьезный ущерб интересам государства».
4 июля 1951 года Рюмин был вызван к Сталину, в кабинете которого в присутствии Молотова, Маленкова, Берии, Булганина состоялось что-то вроде очной ставки с Абакумовым. Тогда же было оформлено решение о создании комиссии Политбюро в составе Маленкова, Берии и заведующего отделом партийных, комсомольских и профсоюзных органов ЦК Игнатьева, а также об отстранении Абакумова от обязанностей министра госбезопасности. А 11 июля по докладу председателя комиссии Маленкова было принято постановление Политбюро «О неблагополучном положении в Министерстве государственной безопасности СССР», которое через два дня в виде закрытого письма было направлено руководству региональных органов партии и госбезопасности.
Среди антисоветчиков очень популярным выступает миф о том, что, придя к власти, большевики устроили «разгром образованного слоя». Разумеется, о том, в чем состоит разгром, предположения разнятся – в зависимости от вменяемости (если так можно сказать) антисоветчиков. В том смысле, что наиболее агрессивные настаивают на полном расстреле интеллигентов. Более же осторожные говорят о эмиграции. (Обычно любят приводить пример Сикорского и Зворыкина.) Впрочем, смысл в любом случае остается одним: пришедшие «хамы» лишили Россию ее образованного сословия – и тем самым загнали ее в нищету и дикость.
В дореволюционное время ни в какую отдельную социальную группу (слой) интеллигенция не выделялась. По банальной причине: указанные выше «самоназывающие» люди составляли ничтожную часть даже от высших сословий Российской Империи. (То есть, от дворян, духовенства и купечества.) Ну, в самом деле, разве могло прийти в голову какому-нибудь чиновнику в департаменте или, не дай бог, провинциальному писарю в Земской управе называть себя «интеллигентом»? Нет конечно. Вот инженеру или врачу, журналисту или учителю, художнику или писателю – другое дело. Но сколько было инженеров или врачей до 1917 года? На самом деле мало: инженеров, как таковых, в 1913 году насчитывалось порядка 8000 человек, вместе с техниками и мастерами их число составляло не более 50 тысяч. Число врачей, соответственно, было 23 тысяч, с фельдшерами – порядка 60 тысяч. Вот общее число учителей было довольно большим – порядка 300 тысяч. Однако тут надо понимать, что значительную их часть составляли т.н. «народные учителя», имеющие, в лучшем случае, среднее образование. (А порой – и начальное.) Количество же лиц с высшим образованием тут не превышало 10%.
Для сравнения: в 1980 годах, когда и началось формирование антисоветского дискурса – включая и миф об «уничтожение интеллигенции большевиками» - число тех же инженеров в СССР составляло 1,3 млн. человек! Педагогов – 5,6 млн. человек! (Разумеется, включая не только учителей, но и воспитателей детсадов и работников внешкольного образования, но порядок, в общем-то, понятен.) Медиков (с высшим и средним образованием) – 3,6 млн. человек! И даже литераторов – членов Союза Писателей СССР – наличествовало 9584 в 1986 году. (До Революции, напомню, литераторы «считались поштучно».) Всего число «специалистов со средним и высшим образованием» превышало 28 млн. человек. (Против 700 тыс. дореволюционных.) Если же пересчитывать к общему числу жителей страны, то это выйдет более 10%!
С 1945 по 1970 год общая численность научных работников Академии наук СССР (включая профессорско-преподавательский и научно-исследовательский персонал высшей школы) увеличилась более чем в семь раз: со 130 тыс. до 950 тыс. человек. В 1980 и 1985 годах общая численность научных работников составила уже 1,4 и 1,5 млн человек соответственно. Суммарное количество научных, научно-педагогических, конструкторских и проектных организаций всевозможных видов с 1945 по 1985 годы также постоянно увеличивалось и составило по СССР в целом 1700, 5300 и 5100 последовательно в 1945, 1970 и 1985 годах. Это только Академия наук СССР. Так каких профессоров то всех пересажали?
Ну ладно возвращаемся к просмотру сериала. Пока Гоцман и Фима болтали у окна, Марк взял ножницы и спокойно покромсал продуктовые карточки. Фима обещает Гале что он эти карточки возьмет и склеит они будут как новые. Гоцман же достает из кармана все имеющиеся у него наличные деньги и говорит что завтра получит паек и его принесет.
В эту же ночь к схрону подъезжает грузовик, из которого выходит человек в форме капитана Советской Армии. Охранник требует у капитана документы, но тот берёт инициативу в свои руки и требует того же у последнего. В момент, когда один из охранников всё же предъявляет документы, неизвестный капитан расстреливает охрану.
По Уставу Караульной Службы часовой пристрелил бы Чекана сразу, как только тот не подчинился приказу часового предъявить документы. Часовой не послушал бы самого маршала Жукова, так как часовой подчиняется только дежурному по части, начальнику караула, и своему разводящему. Это большое упущение сценариста, хотя на этой сцене держится завязка интриги. Первоначально я планировал разобрать первую и вторую серию сериала, но так как статья уж больно большая получилась, то разбор второй серии оставлю на завтра.
Продолжение следует.....
При написании этой статьи использовались скриншоты сделанные мною при просмотре этого сериала .
Если вам понравилась статья, ставьте лайк, да и на канал подписываться не забывайте.
#российское кино #фильмы и сериалы #киноклюква #мифы и реальность