Вольский был пацифистом по натуре. Он ни разу не был замечен ни в одном скандале, все конфликты предпочитал решать словами. Да, злится он тоже умел, но никогда не разжигал ссору. При таком довольно миролюбивом нраве представить его, зладнокровно берущем пистолет и убивающем человека, было сложно. Да и пистолета у писателя никогда не водилось.
В отделении Юлю не пустили дальше дежурного. Она дождалась Бориса Львовича. Тот приехал собранный и с нахмуренным лицом, потрепал женщину по плечу и потребовал провести его к своему клиенту. Потянулось время ожидания.
Юля подумала было, что нужно известить родственников Вольского. Но у нее не было никаких координат. Она только знала, что у Алексея раньше была другая фамилия, при публикации первого романа он взял псевдоним, потому что отец его был против того, чтобы «позорить семью». Если бы роман провалился, то на других членах семьи это бы никак не сказалось. Позднее писатель поменял документы на новую фамилию.
У Алексея была большая семья. Помимо отца, мать его умерла много лет назад, были старшая сестра, несколько кузенов и племянник лет пятнадцати. Сестру звали Ольгой, она была скрипачкой, состояла в престижном оркестре города. Ее муж учился с Вольским, работал сценаристом на телевидении. Отец много лет посвятил редакторской работе, несколько лет как его проводили на пенсию, но он продолжал помогать консультационно.
Но даже имен родственников своего начальника Юля не знала. Внезапно этот факт ее разозлил.она понимала и принимала его желание сохранить свою жизнь в тайне, но это желание поставило ее в неловкую и дурацкую ситуацию.
Чтобы хоть чем-то занять себя, она залезла в социальную сеть и просмотрела список его друзей. Отец нашелся в комментариях. Сергей Борисов был сильно похож на своего сына. Точнее сын был похож на отца. Но писать ему женщина сочла неуместным. А вот сестру оказалось найти невозможно. Она наверняка носила фамилию мужа.
Вернулся Шацкий. Лицо его выражало еще большую обеспокоенность и недовольство.
- Леонид Борисович, что происходит? Где Алексей Сергеевич? - кинулась к нему Юля.
Адвокат приобнял ее за спину и отвел в сторону, чтобы не мешать проходящим мимо полицейским.
- Дорогая моя, прошу вас немного успокоится. Я сделал все, что мог в подобной ситуации. У них есть свидетель и пистолет с отпечатками пальцев. У Алексея Сергеевича их взяли.
- Его теперь отпустят?
- Боюсь, что эту ночь ему придется провести в отделении. Завтра я буду добиваться, чтобы его отпустили под подписку о невыезде и залог.
- Провести ночь в камере? – ужаснулась Юля. Ей казалось, что такая нежная и ранимая личность как Вольский может не перенести подобную ночь. – И совсем ничего нельзя сделать?
- Увы, - адвокат развел руками. – Но не переживайте же. Одна ночь не убьет его. Если с пистолетом все будет хорошо, точнее на нем не обнаружат его отпечатков пальцев, то у них не будет веских поводов не отпустить его. Пока же поезжайте домой.
- Я думала, что надо как-то сообщить его родным. Но у меня нет ни одного телефона. А писать отцу показалось неправильным.
- Давайте не будем волновать их раньше времени, -Шацкий покачал головой. – С Алексеем Сергеевичем до завтра ничего не случится, а завтра он сам примет решение о том, как нам поступить.
- Газетчики же были на приеме,- простонала Юля. – Они наверняка уже написали обо всем в своих газетах и в интернете. Боюсь, как бы его родные не узнали обо всем из новостей. Это же сенсация. Автор книг про убийц сам стал убийцей.
- Я сообщу в издательство. Они попытаются утрясти скандал.
На этом Юле пришлось согласится с мужчиной и отправится домой. Полина ждала ее на кухне с горящими от возбуждения глазами.
- Твой Вольский и правда убил человека? – спросила она. – Это же бомба! С виду он совершенно безобидный.
- Не говори глупости. Конечно, он никого не убивал. И завтра его отпустят, - возмутилась Юля.
- А кого убили-то?
- Его университетского друга. Завтра все будет хорошо. Ты поела?
Дочь запрыгала по кухне.
- Да как тут можно есть? Наверняка, завтра ты будешь на первых полосах газет, потому что все сразу схватились за телефоны, когда к вам подошли. А заодно и мы. Мне обязательно надо будет купить газету по пути в школу.
- Я надеюсь, что издательство позаботится о том, чтобы информация никуда не просочилась хотя бы до вечера. Такой скандал может отрицательно сказаться на выходе новой книги. Ведь продажи только начались.
- Да это же все на пользу! Ты не понимаешь что ли? Черный пиар иногда куда действеннее любого другого. Я бы вот точно захотела прочесть книгу человека, который кого-то убил. Ведь интересно заглянуть ему в голову, понять, что им двигало.
- Ты меня иногда пугаешь, - вздохнула женщина. – Я в твои годы интересовалась отнюдь не убийствами и психологией.
- А я видела твой дневник. Тебе нравился Андрей Погодин из параллельного класса, - едко отозвалась Полина. – У бабушки на полке лежал. Я почитала.
- Это некрасивый поступок, - невозмутимо сообщила Юля, размышляя про себя, а не много ли лишнего она себе позволила написать почти двадцать лет назад.
От пережитого стресса и волнения за ВОльского женщина не могла уснуть почти до самого утра. А когда наконец уснула, ей снился писатель. Он метался по каменному мешку, на который она почему-то смотрела сверху, и молил спасти его.
Разбудил Юлю звонок в половине шестого утра. Номер был не знаком, потому она поспешила снять трубку, боясь, что это касается Алексея.
- Юлия Игоревна? – спросил женский голос. – Я сестра Алеши, Алексея Вольского. Меня зовут Ольга. Он оставлял ваш телефон на экстренный случай. Простите, что звоню в такую рань, но отец не смог до него дозвониться вечером и сильно переживает. У него сердце. Вы не знаете, с Алешей все хорошо?
Юля замялась. Она не знала, что ей стоит говорить, а что нет.