Одним из наиболее часто повторяемых аргументов в пользу неуязвимости существующего ныне в России политического … ну, скажем так – обустройства, является в общем правильное указание на отсутствие у российской оппозиции ярко выраженных лидеров, кроме уже посаженного Навального. На самом деле это никакого значения не имеет - никогда в истории у подлинной народной оппозиции лидеров не было (а режим будет смещен именно такой вот стихийной волной, а не в результате военного переворота или заговора элит).
Наверное обращали внимание что биографии предводителей народных бунтов и революционных течений не содержат достоверной информации о том, кем был этот предводитель до выступления? То ли донской казак, то ли беглый каторжник. То ли поп-расстрига, то ли пастух с гор Гиндукуша. То ли сельский учитель, то ли сын проститутки и римского легионера. Затруднения историков понятны. Ибо изначально все сотрясатели основ были никем.
Практика показывает (а логика подсказывает), что лидеры появляются сами собой в момент начала движения. Вот стоит толпа на площади. Лидеров нет. А вот она пришла в движение – лидеры есть. Поневоле кто-то окажется в первых рядах движущейся колонны. Дальше идет естественный и быстрый отбор – те, кто проявил лидерские качества и воспользовался представившимся шансом – те становятся подлинными лидерами. Кто нет – оказываются вынесенными на обочину исторического процесса. Порой вперед ногами.
Можно произвольно ткнуть пальцем в любой из многочисленных праздников непослушания и получить тому подтверждение.
Вот кстати и тыкаем… Итак, 31 мая 1450 года, Англия. Восстание Джека Кэда.
Кто такой этот Джек Кэд? Он же Джон Кейд (историки не смогли определиться даже с первым пунктом объективки). Лидер парламентской оппозиции? Участник заговора баронов? Командующий королевской стражей? Нет. Он никто. Правда он уверял, что является бастардом Эдмунда Мортимера, 5-ого графа Марча, 7-ого графа Ольстера, 7-ого барона Мортимера из Вигмора, 6-ого барона Женевиля и 15-ого барона Клер. Окружающие кивали, но за спиной крутили пальцем у виска, предпочитая называть его по-простому: Джоном Всеисправителем. Единственное что о нем можно сказать с уверенностью – дураком он не был. Свидетельством тому слова лорда Сэквилла, сказанные уже после смерти Джека (или Джона): "Каково бы ни было происхождение Кэда, его познания дают ему полное право называться джентльменом"
Как же так вышло, что Джек-Джон вышел в лидеры народного восстания?
Коротенько пробежимся по ситуации в королевстве англицком с точки зрения современной трактовки революционной ситуации. Революционная ситуация возникает при критическом напряжении потребности по всем четырем составляющим жизненного пространства человека. Не, Гитлер тут не при чем.
Благодаря ставшим классическими работами Курта Левина, современная политология однозначного определяет жизненное пространство как сложную конструкцию, включающую в себя четыре основных фактора: физический, экономический, правовой и культурно-политический (идеологический). Уже из приведённого перечня ясно, что жизненное пространство человека не ограничивается одними материальными потребностями, но захватывает сферы права, религии, культуры, политики.
И что мы имеем в Англии середины XV века?
Для начала не забываем, что восстание Кэда имело местом своего возникновения Кент – наиболее развитую часть Англии, типа Москвы и Московской области.
И наиболее плотно населенную. Отсюда сразу напряжение потребности в физическом пространстве – как в набитом под завязку многотысячном Лондоне, так и в страдающем от огораживаний под коммерческое строительство многоэтажных человейников Подмосковье. Тьфу, случайно перескочил. Так и в страдающей от огораживания под разведение шерстяных овец сельской местности.
В экономической сфере радостей не больше. Хоть восстание Уота Тайлера (еще один ноунейм) и раздвинуло слегка тиски, в которые был зажат простой человек, по сути изменилось немного. Каждый человек оставался "вассалом" своего господина, целиком и полностью завися от его воли, общинные земли уже были «приватизированы» лордами. И те самодурствовали от души. Так, лендлорды по своему усмотрению удваивали, утраивали, иногда раз в семь увеличивали плату за допуск крестьян к владению при получении наследства, принуждая копигольдеров (наследственных держателей наделов по копии протокола, в котором были записаны условия договора с лордом манора) за всякий пустяк расплачиваться большими штрафами и потерей держания. В общем, куда крестьянину податься?
Незадолго до восстания возникло напряжение потребности и в правовой сфере:
Уже с первых дней существования парламента выборы депутатов от графств происходили в судебном собрании графства, на котором присутствовали все мужчины старше двенадцати (не 18-ти) лет. В 1406 г. было объявлено, что представителей от рыцарства избирает все свободное население графства. При этой системе простые свободные имели такое же право голоса, как и влиятельные землевладельцы.
Однако Принятый по настоянию реакционных баронов акт 1430 г. установил новый порядок выборов. Отныне право голоса на выборах рыцарей от графств имели только жители этих графств, обладавшие свободным земельным держанием с годовым доходом не менее 40 шиллингов. За несколько лет до этого в Лондоне было принято постановление о том, что ремесленные ученики и слуги не должны присутствовать на выборах мэра и шерифа.
Так, что у нас еще осталось? Культурно-политический фактор.
Здесь уже постарались сами власти, переборщив с мифом о добром короле и коррумпированном окружении. В общем, жители реально в это поверили и бросились помогать королю избавиться от скрытых либералов (в данном случае просто расхитителей казны и притеснителей народа), засевших в правительстве.
В общем, революционная ситуация налицо и когда полыхнет, оставалось лишь вопросом времени.
Полыхнуло когда офаршматился очередной фаворит короля – граф Суффолк. Народ рванул на Лондон как москвичи на Болотную. Среди лидеров толпы своими качествами (как минимум грамотностью, умом и навыками в военном деле) сразу и выделился наш Джек. Он же Джон. Окончательно его авторитет утвердился после разгрома карательного отряда, направленного неблагодарным королем.
Остальное не суть важно. Восстание конечно подавили (хотя Кэду удалось даже взять Лондон), голову Джеку-Джону отрубили. По отношению к рядовым участникам бунта никаких особых репрессий применено не было. Так, немного постращали: к смертной казни через повешение было приговорено всего 26 человек, а к четвертованию только два — Николас Джейк и Джон Рамсей: части их тел были прибиты гвоздями в Чичестере, Рочестере, Портсмуте, Колчестере, Стэмфорде, Ньюбери, Ковентри и Винчестере.
И что? Всё? Лидеров оппозиции нет? Но революционная-то ситуации никуда не делась. А значит будет движуха и, как результат, появятся лидеры.
31 июля 1450 г. в Кенте вспыхнуло новое восстание. Второй «капитан Кента» поднялся в Февершеме. Это был кузнец Уильям Парминтер. Когда он исчез, появился третий «капитан Кента» Джон Смит. Новое восстание разразилось также в Суссексе под руководством некоего Томаса Скиннера. Назревали серьезные события в Уилтшире…
Как ни странно, ситуацию разрешила… война. Война Алой и Белой Роз.
Война на уничтожение, изменившая до неузнаваемости политический ландшафт Англии и подарившая народу кроме новых лишений еще и новые надежды. Если угодно – иллюзии.