Евгений Останькович
Как я не старался донести до читателей весь драматизм и юмор этого сюжета, все равно чего–то не хватало. Потом я понял – не все можно передать словами. Еще нужно и воображение, интроективность читателя. То есть способность его понять до конца внутреннее состояние участников действия, так как многие детали обстановки апеллируют к подсознанию, а быстрота происходивших актов не дает возможности вникать, пояснять, тенезировать с помощью пера суть проснувшихся вдруг древних инстинктов. Поэтому и прошу мобилизовать при чтении и все воображение.
* * *
- Ну, здравствуй, - ладонь его была такая же шершавая от мозолей, а весь он был такой же загорелый, как и на Эльбрусе, где он – я тому живой свидетель, принимал участие в экспедиции геологов. Тогда он подарил памятный значок за восхождение на Эльбрус, так как таковых у него было несколько.
- Здравствуй Василий! Ты теперь уже кандидат наук, но гидрогеологии изменил. Увлекся рептилиями.
- С их помощью и кандидатом стал. А среди приятелей заработал прозвище «Васька – змеелюб».
- Ну и как твои дела?
- Неважные. У меня в студенческом общежитии была своя комната. Горя не знал. Был там личный террариум. Но как-то стекло разбил и двенадцать гадюк расползлись по общежитию. Десять я нашел и затворил на место. А две – пропали. Уползли, наверное, по вентиляционным трубам. Но каково студентам. Меня же со змеями выселили, и живу теперь на окраине города в полузаброшенном бараке. Никто меня из-за змей не хочет брать на квартиру. Правда, нашел энтузиаста, он присматривал нынче за террариумом, а я за счет отпускных рванул на Среднюю Азию. Вот вернулся с трофеями…
Василий кивнул на две огромные сумки.
Я с невольной опаской оценил их размеры и пошутил:
- Небось, там с десяток кобр!
- Кобр нет. Хотя я достал антикобрин, шприц, на всякий случай. Но ты представляешь кобр стало очень мало. Пришлось ехать на границу к самой Кушке. Но там меня перехватили два пограничника. Я уехал, выпросив у них обещание, что кобру они мне пришлют в Элисту, где я живу и работаю.
Разговор наш происходил у Краевого драматического театра, где находился только открывшийся в крае корреспондентский пункт Пятигорского телевидения. Мне пришлось стать его первым руководителем.
- Вася. Давай сделаем сюжет, ты, я, телевидение – «Сумка полная чудес». Давай, Вася!
- Все показывать не буду - не смогу - делился Василий, - тебе хватит двух ушастых круглоголовок – есть такие удивительные ящерицы. Снимем варана Борьку. Так я его назвал. Их у меня двое. Но только с условием. Ты меня определишь с этими сумками на ночлег.
У меня в тот день была такая возможность. Дело в том, что я часто ночевал в комнате от корпункта под стадионом, в которой жили друзья и приятели – лучшие легкоатлеты края. Сейчас они уехали за рубеж на соревнования, ключ от комнаты был в моем кармане.
На том и договорились. Мы сняли отличный сюжет, а потом я помог Василию оттащить сумки до ночлега. Баулы оставили в комнате, а сами разошлись, я на корпункт, чтобы срочно вместе с оператором отработать и отправить пленку в Пятигорск. Вася пошел искать столовую, где можно утолить многодневные воздержания от нормальной пищи.
* * *
Пока я возился на корпункте, а Василий Киреев умерял свой аппетит, неожиданно из Парижа вернулся член нашей сборной Николай. После напряженной борьбы на беговой дорожке и утомительного перелета, у него было только одно желание – поспать. Он отпер дверь своим ключом, разделся до нога (весьма распространенная привычка среди спортсменов) и, укрывшись простыней, погрузился на своей кровати в крепкий сон.
О приезде Николая сообщили его тренеру, проводившему тренировку с молодежью. Тот решил проведать подопечного. Но пока он заканчивал тренировку, случилось непредвиденное. Варану Борьке надоело сидеть в сумке, и он нашел то, что искал. Это была дырочка у застежки, которую Василий предусмотрительно оставил, чтобы зверюшкам было легче дышать. Он не учел способности метрового варана, который своим носом сумел расширить отверстие и вылезти наружу.
Первые обследования комнаты Борьке ничего не дали: ничего съестного он не обнаружил. Но тут варан заметил нечто живое под простыней, которое шевелилось и дышало. Борька был любопытен. Он оперся на хвост, поставил передние лапы на кровать и заглянул в лицо спящего человека.
В этот момент дверь открыл тренер Николая. Естественно он посмотрел в сторону его кровати. Варан оказался к нему спиной и тренер не заметил его лапы. Удивление и ужас, часто переполняют логику действий. Он не зашел в комнату, а прямо с порога в полголоса начал будить Николая.
- Коля – змея. Коля проснись. Коля – змея.
- Наконец голос тренера разбудил Николая. Он открыл глаза, и увидел прямо перед своим лицом огромную змеиную голову. Варан был настроен дружелюбно. Он выпустил вперед свой длинный раздвоенный язык и произнес нечто шипящее, что, наверное, означало на человеческом языке слово «Здравствуй». Но Николай, конечно, не понял этого. Зато мгновенно сработал адреналин.
И вот напрашивается уточнение. Стояла июльская жара и окно, выходящее на центральную площадь города было открыто. Поэтому у Николая, сделавшего полусальто, буквально пролетевшего под столом и еще одной кроватью, оставалось, только оттолкнувшись от подоконника, оказался в голом виде на площади.
- Мужик голый– взвизгнула какая-то женщина. Но не убежала, а застыла на месте и стала разглядывать красивое мускулистое тело выпрыгнувшего из окна спортсмена.
Николай бросился к соседним окнам, но они оказались закрытыми. Тогда он прыгнул на свой подоконник. Но к этому времени варан уже перебрался к окну. Поэтому Николаю пришлось стоять на подоконнике, отпуская рулады из слов, которые я никогда от него раньше не слышал. Около окна с мужчиной без трусов собралась целая толпа, хотя Николай и стоял к ней спиной. Я вспомнил историю с Васькиными гадюками и поспешил через коридор в злополучную комнату. Я понял, что случилось с трофеями змеелюба. У двери тоже стояла толпа из спортсменов и тренеров. Но тут появился Василий, расталкивая любопытных с криком «Ты опять хулиганишь, Борька!» водворил варана на место, и тут наступил самый опасный момент. Николай спрыгнул в комнату, надел трусы и взялся за стул, чтобы превратить в лепешку голову хозяина варана. Мы все бросились спасать Василия от Николая, но он расшвырял нас как котят. В комнате получилась давка, и тут мы услышали голос Василия.
- Что вы делаете? Вы разбили банку со скорпионами, а они расползлись.
Не помню, как, но все шестеро участников потасовки оказались на небольшом обеденном столике, на котором в обычной ситуации можно было поставить не более трех человек, а под столом ползал Василий, собирая скорпионов.
- Три, пять, шесть, семь, считал он. А где же восьмой? Мы, не слезая со стола, посоветовали ему посмотреть под кроватью.
- Ох! Да Вы же его раздавили – услышали мы обвинения из - под стола.
Николай сидел на своей кровати и, глядя на нас, хохотал. То-ли мы выглядели смешно, то ли его адреналин стал работать в обратную сторону. Он уже простил Василия, и только с издевкой спросил:
- Василек? А змеи у тебя есть? Самые ядовитые! Выпусти. Посмотрим.
- Только одна, - вздохнул Василий, - Яд ее смертелен, но челюсти ее небольшие и ей трудно укусить человека.
Я рассказал ребятам про гадюк в общежитии и все решили: Ваську бить нельзя. Это человек – уникум. Но самое странное – с тех пор Николай стал относиться к Василию с необыкновенной нежностью…