Начало
Ранее
***
В то же время, когда Килин вез Викторию к мосту, Шавин подъезжал к дому, где уже извелась в ожидании юная жена, однако мысли его всё ещё занимала другая, и отделаться от них он был не в силах. Не став дожидаться лифта, он неспеша пошёл отсчитывать ступени до седьмого этажа, прекрасно понимая, что через пять минут начнёт считать их в обратном порядке, чтобы ехать с супругой к родителям.
Денис рано женился, и по прихоти, после того как прочитал дневник одногруппницы, в котором та писала, что он самый худший, несносный, эгоистичный, капризный и непрогнозируемый парень из всех, с кем она встречалась. Прочитал и решил: женюсь! А потом решил, что хочет стать молодым отцом, чтобы в кино на одни фильмы с сыном или дочерью ходить. Решил – сделал, однако над этой задачей пришлось трудиться год. И тут, словно в насмешку, появилась другая…
Сразу после института отец взял его к себе на работу, под свою ответственность и начало. И начало это не задалось: за ним закрепилось добродушное Шавин-младший вместе со снисходительным отношением, его просто терпели, чем бы дитя не тешилось, и всё решали в обход. Это больно било по молодому самолюбию, требовавшему признания, но ситуации не меняло, пока не появилась Шедон.
Константин Арсеньевич Шавин был директором дистрибьютерского филиала, поэтому без проблем взял сына к себе на логистику и согласовывание планов. Работа была не сложная, не пыльная, не обременительная, отлаженная до мелочей, клиенты податливые, поставщики сговорчивые все. Все, кроме DNS – филиала компании производителя, – где в аналогичной сыну позиции работала Анна Вебер, очень целеустремленная девушка, с которой и не поладил Денис, отчего Константину Арсеньевичу не раз приходилось вмешиваться и объясняться, чего он очень не любил. Впрочем, Анна была карьеристкой, следовательно, персонажем проходным и малозначащим. И, действительно, через год она уехала в головной офис, а её место заняла тихая, неприметная и покорная девочка, которая сумела найти подход к его строптивому отпрыску. Однако то, что Шавин-старший весьма верно оценил как послушание от неуверенности, сыну представилось в ином свете.
Молодые люди занимались логистикой – Шедон оптовой, как представитель производящей компании, Шавин – розничной, поэтому общение их было не только весьма плотным, но и от месяца к месяцу всё более продуктивным. И эта продуктивность не укрывалась ни от наметанного взгляда Бондаря, ни от зоркого – Шавина-старшего: один извлекал – выгоды, другой – спокойствие. И вместе они снисходительно относились к этим забавам молодости: один – поощрял, другой – не замечал. Однако, когда через полгода компания дистрибьютер запустила новое подразделение – собственную доставку, отец сразу же перевёл туда сына в должности начальника, чем умиротворил его честолюбивые амбиции, а заодно и исключил необходимость столь плотного общения с DNS. Однако этот факт уже никак не повлиял на общение молодых людей, а лишь ускорил события, ибо покорно-дерзкая и тихо-насмешливая Виктория успела превратить жизнь младшего отпрыска семейства Шавиных в маниакальную устремленность: «Взять штурмом! Покорить любой ценой!» И вот сегодня он, добившись согласия на поездку, решился разменять первый козырь в этой игре, но так и не понял удалось ли ему это.
– Ну что, вы готовы ехать? – спросил он, залезая в машину.
– Да, конечно. Не замучили моего любимого начальника?
– Я? Нет. Главное, чтобы его ваш Килин не замучил. Мы столкнулись с ним на лестнице.
– Правда?! Мой любимый торговый…
– Что-то много у вас любимых: любимый начальник, любимый торговый…
– Любимый муж, любимый дистрибьютор… Никого не забыла? – рассмеялась она.
– Вам виднее. Вы же у нас любвеобильная девушка, а не я… – и его почему-то разозлило это обстоятельство.
– Вам виднее, – лукаво рассмеялась она.
– Вот заберу у вас вашего любимого торгового, посмотрим, как скоро вы найдете ему замену.
– Вы не посмеете! – вдруг резко подорвалась Вика.
– Это почему же?
– Вы не посмеете!
– Очень даже посмею…
– Нет! Это мой любимый торговый! Мой!
– Посмотрим.
Надувшись, Шедон демонстративно отвернулась к окну и замолчала, не глядя больше на собеседника, а он, как всегда, терялся, страшась её насмешливости и не зная о чём говорить, если не о работе.
– Денис! – нарушила она тишину.
– Да.
– Вы не можете остановиться?
– Зачем?
– Я хочу курить!
– Курите в машине.
– В машине не хочу.
– Но тут нельзя останавливаться.
– Значит, остановитесь там, где это можно! Пожалуйста…
– Как скажете, но мне, если честно, не нравится, когда девушки курят.
– Да? – Виктория повела бровью, задетая за самолюбие. – И почему же это?
– Это неэстетично.
– В таком случае остановитесь в каком-либо эстетичном месте, чтобы не наблюдать мое неэстетичное зрелище в этот момент.
– Хорошо. В каком?
– Ну, не знаю…
– А вы подумайте, может, есть места, которые вам особенно нравятся?
– Вполне вероятно, что они могут не понравиться вам. Не могу же я подвергать себя подобному риску, как заставить вас наблюдать со всех сторон неэстетичные зрелища.
– Придется рискнуть.
– Что ж… Тут недалеко до моего любимого моста.
Они проехали поворот к её дому, разговор оживился, приняв обычный насмешливый тон, который задавала Виктория. Так за шутливыми недомолвками и игривыми намеками доехали до указанного моста.
– Куда дальше?
– Не знаю, – лукаво ответила Шедон, предоставляя право выбора ему. – И куда мы едем?
– Вниз. Вы же не предложили ничего лучшего, а я не нашелся, куда еще тут можно поехать.
Он намеренно долго кружил по дачам, блуждал по узким аллеям, тянул время и терялся, словно первокурсник перед строгим экзаменатором в ожидании вопроса.
– Денис, может быть попробуем перейти на ты?
– Давайте, – улыбнулся он, – но, боюсь, у меня это плохо получится.
– Почему? – невинно поинтересовалась Вика, передразнивая нервное моргание молодого человека.
– Потому, что я везде на вы.
– Если я правильно вас поняла – это, значит, нет! Такое мягкое н-е-е-е-т… – загадочно растягивая последнее слово, подытожила девушка.
– Нет…
– Что именно нет?
– Нет…
– Ну, нет – так нет! На нет и суда нет.
– Нет! – с нажимом в голосе сказал Денис, не давая возможность перебить себя. – Это значит давай на ты! Но, если я буду сбиваться, ты мне скажешь!
– А сам ты этого не заметишь?
Непроизвольное частое моргание с головой выдавало молодого Шавина, что забавляло Шедон, искушая этим злоупотреблять. Она жмурилась и ласкалась, как кошка, подставляя лицо под слепящие лучи смотрящего в закат солнца. Шумно и томно вздыхала, чуть ли не мурлыча от удовольствия, отчего рука Шавина несколько раз порывалась зажить самостоятельной жизнью, но боясь быть осмеянной замирала в нерешительности.
– Люблю запах сирени, – блаженно протянула Вика и, откинувшись на спинку сиденья, закрыла глаза.
Денис остановил машину.
– Что-то случилось? – спросила, не открывая глаз.
– Нет, все в порядке. Это вам! – и он протянул ветку сирени, густо усыпанную цветами.
Виктория открыла глаза.
– Мне? Как мило с вашей стороны!
– Надо же постараться быть хоть немного романтичным.
– Романтичным, – отозвалась в такт девушка. – Спасибо!
– Не за что. С вами не идут в сравнение никакие цветы.
– О-о-о-о! – поморщилась она. – Не стоит, так напрягаться, Денис, казаться романтичным, когда этого и в помине нет. Пошло...
– Извини, я просто сказал, что думал, – ответил молодой человек, вновь часто заморгав, и эта растерянность опять не укрылась от глаз Вики, заставив внутренне улыбаться.
– Ладно, это ты меня извини…
– Нет, ты права. Я действительно не умею ухаживать за девушками, – признался Денис.
– Научишься, какие твои годы! – со знанием дела откомментировала Шедон.
Наступила неловкая пауза, но, к счастью, их маленькое путешествие по стране садоводов достигло своей цели: выехали к реке.
Продолжение