Саша начал замерзать, а утром первого января и погреться-то некуда было зайти. Домой категорически не хотелось, пока не найдутся хоть какие-то ответы.
- Паш, ты как, не занят сейчас? Можно к тебе приехать?
- Не вопрос! Конечно, приезжай, расскажешь поподробнее, в чем так провинился.
Александр двинулся в сторону товарища, надеясь, что все-таки с его помощью что-то выяснит про вчерашний вечер.
***
Продолжение... Начало тут:
Троллейбус подъезжал к остановке так медленно и нехотя, как будто всю ночь праздновал вместе со всеми и катастрофически не выспался. Саша обменялся с водителем сочувствующим взглядом, уселся на переднее сиденье и начал пытаться произнести слово гиперболоид с конца, чтобы не уснуть за пять остановок. К концу поездки он уже вполне уверенно произносил диолобрепиг.
- Привет, бедолага! – Павел распахнул перед другом дверь, выдал тапочки и пригласил на кухню. – Рано ты для первого января бодрствуешь. Ну, давай, рассказывай сначала и поподробнее, что у вас стряслось.
Вместо ответа Саша позвонил жене и включил громкую связь.
- Аллё, Наташ, я тут к Пашке ненадолго заскочил, помочь ему нужно кое в чем, попозже вернусь, хорошо?
- Да отстань ты уже от меня, Макаров! Покоя не даешь! Или пока печать о разводе в паспорте не увидишь, не поймешь, что я свободная женщина? Мне все рав-но где ты, с кем, и как надолго!
Гудки в трубке оповестили о законченном разговоре. Друзья молча смотрели друг на друга с выражением абсолютного непонимания на лицах. У Паши еще добавлялось удивление, ведь он тоже никогда не слышал Наташу такой за долгие годы дружбы.
Молчание нарушил Павел:
- А вы точно не ссорились после нашего ухода?
- Нет, конечно! Я спал, как убитый пока она меня тумаками с кровати не согнала. Ваш уход не заметил даже. Поэтому очень надеюсь, что ты вспомнишь что-то такое, что могло стать причиной.
Паша в задумчивости водил глазами в разные стороны, старательно вспоминая детали праздника.
- Нет, Сань, точно ничего такого не было. Абсолютно. Мирно, весело посидели и разошлись, это все. Придется тебе просить Наташу дать объяснения. Так и скажи, мол, да, выпил лишнего, ничего не помнишь, но понимать хочешь.
- Ну уж нет, пока я с ней говорить не хочу, да и вряд ли она в таком настроении будет готова на разговор. Слушай, Паш, а во время курантов я вслух свое дурацкое желание не произносил?
- Почему же дурацкое? Нормальное мужское желание, ты про него как заведенный говорил каждый раз, когда мы на лестничную клетку выходили. Даже хорошо, что твой бес в ребро не на сторону отправляет, а желает, чтобы жена оживилась и разнообразилась. За столом ты его не озвучивал, а на лестнице кроме нас с тобой никого не было.
- А как же тогда Наташкин вздрыг объяснить?
- Может быть, узнала какие-то старые твои грехи? У некоторых же не бывает срока давности.
- Паш, ты прекрасно знаешь, что ей нечего про меня узнавать.
- Знаю, Сань, на всякий случай спросил… А может у нее так резко климакс начался? Слышал, что женщины нервные делаются, но не слышал, чтобы настолько.
- А не рано? Ей сорок пять всего. Хотя, кто их разберет, когда у них чего… Слушай, а можно я у тебя сегодня переночую, а завтра со свежей головой с утра поеду пробовать с Наташкой поговорить, может само у нее пройдет за это время.
- Нет, Сань, можешь только хуже сделать. Если дома не переночуешь, тогда точно уже не о чем разговаривать будет. Так что, бери себя в руки и езжай. Не удалось нам с тобой ничего понять, это факт. Придется сдаться и спросить правильный ответ у твоей загадочной супруги.
Вдруг Павел расплылся в хитрой улыбке:
- Хотел разнообразную жену – получите, распишитесь. Не зря говорят, бойтесь своих желаний, не умеем мы их правильно формулировать. А вдруг раз в жизни они все-таки исполняются? Просто не так, как мы ожидаем.
***
Всю дорогу Саша настраивал себя на разговор и продумывал диалог. Жены дома не оказалось, и это явно был знак, что сегодня лучше максимально молчать. Вдруг завтра будет все как раньше, и сегодняшний аномальный день просто забудется как страшный сон.
Успокоившись этими мыслями, разогрел себе поесть, открыл купленный по дороге напиток и уселся перед телевизором пересматривать «Голубой огонек», который проспал вчера.
Ближе к вечеру звук ключа в замке оповестил о возвращении жены. Затеплилась надежда услышать привычное «Сашунь» из уст родной и привычной супруги.
- Макаров! Опять ботинки плохо от снега отряхнул, с них лужа в коридоре натекла, иди, вытирай!
Саша принял решение молчать и ни на что сегодня больше не реагировать, чтобы не сделать хуже, поэтому молча встал и пошел вытирать коридор.
- Что, успокоился? Или опять в постель ко мне среди ночи полезешь? Скалку брать, или дошло, наконец?
Больших усилий стоило Саше не начать громкую дискуссию на тему кто из них и в чем должен успокоиться. Он сверкнул глазами, чуть наклонился вперед, сильно сжал губы и показал жестом, как будто застегивает рот на молнию. Гордо удалился в другую комнату и устроился на диване.
- Завтра все будет по-другому, - успокаивал себя Саша перед сном.
***
Продолжение тут >>>