Говорящий ник я выбрала, потому что осознаю, что в заболевание сына есть и мой вклад. А именно вклад не участия в его жизни в период, когда должна была. Это был период до школы, когда закладываются основы воспитания, личность формируется, а я только работала и работа отнимала очень много времени и нервов (в школе работала). И ещё отец детей давал жару, кратко - бухал и истерил, поэтому какие дети, какое воспитание!? Нужно было самой как-то выживать бок о бок с ним. А дети, ну что? Я же выросла как-то и никто моей жизнью и здоровьем особо не занимался. Здесь и была ошибка, потому что все разные и сравнивать себя и своего ребёнка нельзя, он другой в любом случае. Я имею ввиду характер. Старшего воспитывал детский сад, а я только приводила и забирала, иногда поделки готовили. Это в общем, конечно. Но уже позже сын говорил, что ему не хватало меня, он не знал, как справляться с трудностями, потому что я в них не участвовала, а мне казалось, что он такой умный, что сам справится. Возможно, что он был бы не таким агрессивным в своих приступах, если бы я давала ему больше любви и понимания, что он под защитой. Понимание пришло позже. Но не поздно ли..?
В конце мая, по окончании третьего класса уже в группе надомников, по рекомендации участкового психиатра сын госпитализировался в НЦПЗ. Чтобы подобрать терапию, поставить диагноз. Плюс там не нужно было согласие второго родителя на госпитализацию, а с б/у я тогда ещё не могла общаться, слишком свежо всё было.
Сдали все анализы, поехали госпитализироваться. И нас, как обычно потом бывало, с первого раза не приняли. Видите ли, в школе (в которую он не ходит), был карантин по ветрянке (оставался один день до конца карантина) и его не приняли как ветряношного. Хотя он болел этой бякой. Бюрократия. На следующий день его взяли всё же - карантин закончился.
Пролежал там полтора месяца, можно было брать на выходные, но я не всегда пользовалась этой роскошью. Вкусно кормили по словам ребёнка. Определили нам терапию и выставили диагноз. Но совершенно не занимались психотерапией, и со слов сына, они там телек больше смотрели. Я к нему приезжала, и дед навещал, очень ему понравилось место в плане порядка. К большому сожалению, потому что я большие надежды возлагала на эту госпитализацию. А всё потому, что был июнь и врачи были в отпусках. Так что фактически мы дома просто выдохнули от выходок сына. О возможном диагнозе я как-то не задумывалась, меня больше интересовало лечение и излечение. И я предположить тогда не могла, что вот такой диагноз прилепится к моему ребёнку и неизвестно отлепится ли когда-нибудь. На выписке я беседовала с лечащим врачом, спрашивала, что нас ждёт в будущем и т.д. И мельком почему-то глянула в выписку, как будто не интересно было. И там стоял он, наш диагноз. Точнее, она. Та самая. Болезнь.
Не помню своих чувств по этому поводу, на тот момент я уже никому ничего не пыталась доказать, а плыла по течению. Не работает терапия (а она реально не работала ни дня дома) - заработает позже. Ну поставили диагноз, значит, поставили. Участковая согласилась с диагнозом: "Похоже, да. А Точно?" вот это последнее " а точно?" меня сейчас напрягает.
Ребёнок недавно с Божией помощью ушёл в ремиссию, уж не знаю, надолго ли, но иначе себя ведёт, и если плохо, то всё объяснимо и можно обговорить спокойно. Такого не было, наверное, никогда. Ну ещё и а\д я ввела, возможно, что он работает, хотя раньше он его пил безрезультатно, отменили тогда. Потом в психиатром поговорили, что в крайнем случае вводить пробовать. То ли взрослеет. В общем, на данный момент всё неплохо, настроение у сына хорошее, а это важно.
Ещё немного про признаки заболевания и как я на них реагирую, почему участковая напрягла меня с этим "а точно?". У сына нет галлюцинаций. Только периодические проявления психопатического синдрома, который он в общем умеет держать под контролем и дальше определённой границы не зайдёт. И я уже немного могу отличать, где он орёт как нищасный обиженный подросток, где он объясняет, что не так, от того, где он просто орёт и несёт жуткую ахинею, о которой сам потом плохо помнит и не понимает, чего хотел. Но вот это "вы ко мне не так относитесь, что вы меня обсуждаете" ит.д. остаётся. Мания того, что о нём говорят и что-то обязательно плохое. В переписки глядит, иногда в лицо ему сую телефон, где мы с подругой обсуждаем, где курицу дешевле купить. А он всё равно "но до этого же обсуждали". К этому я уже привыкла. К психозам, к сожалению, нет, разве что поняла, что в эти моменты нельзя спорить и что-то доказывать. Сейчас психозы практически не происходят прилюдно, он дома всё вываливает. С незнакомыми людьми и друзьями - само солнышко, и лапочка, и интеллигент, и вообще он красивый и общительный. Но там, где чует фальшь, подвох и несправедливость - как лакмусовая бумажка - вывалит всё, как есть и никого не пожалеет. Такая защитная реакция получается. Каждый раз перед большими поездками обговаривается поведение, так потом легче затормозить, если что-то начинается. Т.е. я постоянно начеку, 24\7. Стоит расслабиться - и может произойти авария. Но об этом в другой раз.
Я не врач, не берусь самостоятельно что-то диагностировать, но из действительно нездоровых вещей я вижу только отсутствие воли и манию. А агрессия уже как следствие запущенности, он привык к этой стратегии с дошкольного возраста. Каждый раз с психологами обсуждаем это, про запущенность все молчат, либо говорят, что болезнь это и всё. Но здоровую часть личности никто не отменял, а за неё я пока несу ответственность. И чувство вины есть, миллион раз исповеданное, оно остаётся. Я не знаю, насколько точно выставлен диагноз, хотя потом его подтверждали ни раз. В скором времени ещё раз госпитализироваться планируем, может, что-то новое нам скажут.
