В годы «перестройки» возник огромный интерес общества к теме «большого террора» 1930-х годов. А раз есть спрос – будет и предложение. Предприимчивые авторы стали, как горячие пирожки, выпускать книжки о репрессиях в сталинском СССР. Вот и о деле ещё одной "невинной жертвы", бывшего наркома внутренних дел Ежова вышло много книг. Все – «документальные». В них последние дни советского палача №1 описываются по-разному.
Например, в книге Бориса Камова утверждается, что Ежова перед экзекуцией отдали на расправу его бывшим подчиненным, которые исполнили приговор, используя наградные пистолетов с монограммами на рукоятках.
В этом можно и нужно усомниться. Всё-таки приведение в исполнение смертного приговора было секретным мероприятием в НКВД, к которому допускался ограниченный круг лиц.
Валентин Ковалёв в книге «Два сталинских наркома» описывает, как «маленький тщедушный человек долго метался меж четырёх стен». И тому подобные «документальные» свидетельства, повторять которые нет смысла.
Две самые правдоподобные версии
Более или менее правдоподобно приговор Ежову описывается в книге Александра Севера «Пётр Фролов. Откровения палача с Лубянки. Кровавые тайны 1937 года», якобы основанной на воспоминаниях надзирателя. Но подтверждений того, что эти мемуары – не фальшивка, нет никаких.
Пётр Фролов вспоминает, что формально никто из надзирателей не знал фамилии обитателя камеры № 27 и не мог знать о том, что его должны расстрелять. В реальности же надзиратели давно опознали в подследственном бывшего наркома Николая Ежова – ведь его портреты до осени 1938 года были повсюду в НКВД, а фото часто печатались в газетах. Но вплоть до дня казни его называли просто – «подследственный № 27».
По словам Фролова, перед казнью Ежов был совершенно потерянным, затравленным и не в силах был сказать ни слова. А в итоге просто молча заплакал – после того, как заместитель Главного прокурора торжественно и монотонно огласил бывшему наркому приговор и сообщил о том, что его просьба о помиловании отклонена Верховным судом.
В помещение для исполнения приговора Ежова пришлось вносить под руки двум конвойным – он совершенно обессилел уже не только морально, но и физически.
Конвойные оставили Ежова и вышли из помещения. Зам прокурора и его свита туда и не входили – остались в коридоре. Через открытую дверь они видели, как начальник комендантского отдела АХУ НКВД СССР Василий Блохин исполнил приговор. Просто и буднично. Потому и правдоподобно, я считаю.
Но вот Павел Судоплатов утверждал, что бывший глава НКВД перед казнью попопросил передать Сталину, что его дело является лишь «стечением обстоятельств», а, возможно, и происками врагов. «Передайте Сталину, что умирать я буду с его именем на устах» — произнёс Николай Ежов. И, если верить Судоплатову, запел «Интернационал».
Последнее слово на суде
То, что действительно документально, – это последнее слово бывшего наркома на закрытом заседании суда. В нём Николай Ежов сказал, что признаёт себя виновным во всех обвинениях, кроме шпионажа и террора. Члены суда были вынуждены констатировать этот отказ.
«На предварительном следствии я говорил, что я не шпион, я не террорист, но мне не верили и применили ко мне сильнейшие *физические меры*. Я в течение 25 лет своей партийной жизни честно боролся с врагами и уничтожал врагов. У меня есть и такие преступления, за которые меня можно и расстрелять, но тех преступлений, которые мне вменены обвинительным заключением, я не совершал и в них не повинен».
Николай Ежов напомнил суду, вчера его посетил Лаврентий Берия, и сказал:
«Не думай, что тебя обязательно расстреляют. Если ты сознаешься и расскажешь всё по-честному, тебе жизнь будет сохранена».
«После этого разговора с Берией я решил: лучше смерть, но уйти из жизни честным и рассказать перед судом действительную правду. Я почистил 14 тысяч чекистов. Но моя вина заключается в том, что я мало их чистил. У меня было такое положение».
Удивительно, как фраза Ежова о том, что он «мало почистил» чекистов, перекликается с последними словами его предшественника – Генриха Ягоды! Тот тоже в последнем слове заявил: «Сожалею, что не расстрелял вас всех, когда имел такую возможность!..»
Так или иначе Ежов был преступником, который повинен в гибели многих людей. Возможно он и не был шпионом, но это уж точно не причина его жалеть, или выставлять "невинной жертвой" сталинских репрессий. Он получил по заслугам.
С Вами был Владимир, канал «Две Войны». У меня есть 👉 сайт , 👉 Одноклассники, 📍YouTube. Пишите своё мнение !
Как Вы считаете, справедливо ли осудили Ежова?