Евгений Останькович
Банкет.
Газик торопливо “уплетал” расстояние у последнего домбайского подъема. Я торопился - надо было успеть к вечерней трапезе туристов. На такую спешку была причина. Интуиция подсказывала, что сегодня на базе что - то должно случиться. Прежде всего меня беспокоили две туристские группы из Германии. Одна - человек двадцать, были бизнесменами из ФРГ. Заплатив за отдых валютой, они были под опекой “Интуриста”, что означало особый сервис в бытовом обслуживании, персональное питание. Если, например, рядовой турист от “Спутника” ел кашу, борщи местные овощи с так называемого “Стола здоровья” - огурцы, помидоры, чеснок, петрушку...
То, бизнесменам полагалась паюсная икра, ветчина, осетрина, заливные судаки и прочее по имени “деликатес”. Ели они отдельно, никто их трапезы не видел. Советские туристы были предупреждены - стране нужна валюта.
Но случилось непредвиденное. Однажды глубокой ночью к нам подъехал чужой автобус. Кто-то в Москве перепутал название туристкой базы. И вместо черноморского пляжа, гости оказались на краю ледников - в плавках, с солнцезащитными зонтиками и принадлежностями для подводной охоты.
Вот такую шутку сотворил “Спутник”. Надо еще добавить, что ночными гостями оказались тоже немцы - офицеры из ГДР со своими семьями. Возник скандал. Люди не хотели выходить из автобусов и требовали немедленной отправки к месту назначения. Шофер же автобуса отказался - он устал, он выполнил маршрут по прилагаемым документам, хотел спать. Кстати, до морской базы отдыха ему предстояло проехать более тысячи километров - вокруг Кавказского хребта.
Вот когда я и предложил остаться офицерам на базе - дня на два, три, пока там, за горами, не разберутся.
- У вас шикарная возможность побывать на жемчужине Кавказа - Домбае. А потом обогреться в Сочи.
В конце концов немцы согласились - добро у нас оказались свободные места. А утром мы устроили аврал. С помощью альплагеря мы переодели гостей, вручили по ледорубу, дали лучшего инструктора и направили по интереснейшему маршруту. Правда, как я и обещал два дня и за ними приехал автобус. Но... Ох, этот Домбай! Одним словом, не6мцы уезжать отказались. Все было бы нормально, если бы на базе не было бизнесменов из ФРГ, живших в лучших комнатах и питающиеся особым разносолом. Немцы из ГДР - а это существенно важно, были туристами от “Спутника” и никаких привилегий не имели. Особенно в питании.
Контакты между бизнесменами и офицерами оказались неминуемы. К сожалению, офицеры не хотели никак понять, что есть “Интурист”, который существует ради валюты. А “Спутник” - это организация иная, имеющая скудный бюджет. Но офицеры думали по-иному. Мыл, мол, немцы и они (ФРГ) немцы. И питаться должны одинаково. Через несколько дней инструкторы мне сообщили, что вот вот может возникнуть скандал, а между восточными и западными немцами растет напряжение. Я уже считал часы пребывания этих туристов на базе. И вот, наконец, наступил последний их вечер. Завтра обе группы покинут Домбай. Но эти часы казались весьма опасными. Сегодня у тех и у других ожидаются прощальные банкеты. Банкеты, конечно, состоятся в разных залах, но чем черт не шутит. Вот почему так неуместен был мой вызов к начальству в Черкесск, и вот почему я так гнал машину обратно.
...Вот уже и контора базы. На ее пороге стоит мой заместитель Юсуф Токов - человек порядочный, хороший товарищ, исполнительный зам, весельчак. С ним хорошо попасть в праздничную компанию - Юсуф был талантливым тамадой. Но был у него и недостаток. В своих стараниях он мог перешагнуть дозволенную черту, вызвать поэтому неразбериху или просто дополнительные сложности. Да и в политике он был не силен.
... Юсуф стоял на пороге конторы и лучезарно улыбался. По опыту я понял - мой заместитель сделал что то такое, что можно назвать его самостоятельностью, чего я всегда боялся.
- Но как с банкетами? - спросил я у Токова.
- Ни с банкетами, а с банкетом, - поправил меня Юсуф. - Что бы меньше привлечь поваров и официанток, я распорядился собрать немцев вместе, в лучшем зале. Они там уже собираются.
Я похолодел. Такой общий банкет обещал массу неприятностей. Через минуту я уже был в банкетном зале. Он пока был пуст, но столы готовы к чревоугодию. Бегло осмотрел их содержание. Так и есть. Там где будут сидеть бизнесмены золотилась икра, желтел балык, красовались сервелат и другая вкуснятина. Офицерский же стол изобиловал салатом из огурцов и горками помидоров.
Кладовщик оказался на месте. Я отозвал его на кухню и сказал:
- Коля выручай. Поройся в своих золотых запасах. Но столы не должны отличаться друг от друга. За мой счет и за счет Юсуфа. Рассчитаемся. Иначе будут большие неприятности. А банкет отложим на часок.
Но пока я помогал открывать Николаю консервные банки, участники банкета с офицерской стороны проявили необычную инициативу. Обычно немцы на банкете сначала едят, а потом, когда на столах остается лишь легкая закуска, начинают тосты. Получилось же на этот раз иначе.
Когда я снова зашел в зал, бизнесмены мирно ужинали, но офицерская сторона сразу же разлила по бокалам шампанское. Без всякого разрешения, как требует этикет, руководитель офицерской группы встал, поднял бокал и начал говорить. Его тост больше подходил на речь военного политика. Офицер напомнил, что армия ГДР одна из лучших в мире, а ее командиры - талантливые военоначальники. И если какая мразь с Запада (хорошо, что он не вспомнил о ФРГ) попробует лишить восточных немцев свободы, они будут сметены воинами ГДР...
Я посмотрел в сторону бизнесменов. Мне показалось, что некоторые из них пригнулись к столу, будто уже над их головами проносятся ракеты и снаряды. Я растерялся. Назревал конфликт. Здесь, за столами, может быть все обойдется, но завтра же из Москвы, Ставрополя и Черкеска нагрянут комиссии и базе не поздоровается. Почему я позволил офицерам остаться в Домбае! По какому праву всех рассадили в одной комнате. Это что за речи! И так далее, и так далее...
А кто его знает, может и сегодня на банкете еще произойдет нечто ужасное... Мордобой - например.
Произошло. Но сделал это я сам. Передо мной стояла закрытая бутылка с шампанским. Я машинально - сознание было занято одним вопросом - “что же делать?!” - стал открывать бутылку. Машинальность сыграла свою роль. Пробка неожиданно выскочила из бутылки, пронеслась параллельно столу, и ударила кого-то из немцев прямо в лоб, а затем, как-то вихляя полетела назад, и почему то оказалась в моей руке.
Представляете картину... Над столами выситься один директор (офицер уже сел), в одной руке дымящаяся бутылка, а в другой пробка. Будто ничего не произошло. Банкетный зал замер. Всех удивило происшедшее. И тогда я наконец таки нашелся, что сказать:
- А вот я, - обратился к присутствующим, - не против войны. Только вместо пушек пусть будут вот такие бутылки с шампанским! Простите меня Герр, - извинился я перед немцем, что сидел напротив. Простите, что вы стали первой жертвой такой войны.
И тут раздался смех. Смеялись офицеры и бизнесмены, и он, этот смех, - разрядил атмосферу. Все прошло нормально... Но ровно через сутки раздался звонок из Москвы:
- Это из ЦК звонит (фамилию я уже не помню) Не знал я, что среди наших директоров есть милитаристы, - потом мой собеседник помолчал и добавил, - я шучу, конечно. Но вывернулся ты классно. Я в курсе всех событий!
Я поблагодарил за поддержку, на этом разговор и закончился.
Но через неделю пошли звонки из Ставрополя, Черкеска, Пятигорска. Все меня с чем то поздравляли. С чем? Я не мог понять. Ведь во всем и виновата правая рука, которая в момент психического напряжения проявила чудо реакции и ловкости - мгновенно вытянулась, схватила пробку как бабочку, и поднесла к бутылке.