Автор Сергей Матюхин
Поскольку сакраментальный некрасовский вопрос «Кому на Руси жить хорошо?» в ходе последних реформ отпал сам собой, обрел злободневность другой, по-гамлетовски радикальный вопрос: ну, если не здесь, то где россиянину жить хорошо?!
Синхрон: «Здесь вина Франции, Италии, а здесь - Испании, Португалии. - Португалия, это где? - Где-где, в Караганде!»
Чтобы проверить эту гипотезу, а заодно найти ответ на волнующий нас наболевший вопрос, мы с телеоператором Максимом Озорниным отправились с Урала, т.е. с заднего края Европы, на ее передний край, то бишь в Португалию, избрав для этого самый демократичный из известных нам видов транспорта - «Турецкие авиалинии», где хорошо кормят и сравнительно не дорого за это берут, что, как выяснилось, к сожалению, известно многочисленным жителям и других бедных стран Азии и Африки.
В общем, вместе с турками мы, после многовекового исторического отсутствия вновь триумфально вернулись на многострадальную землю Европы, уже, поди, и забывшую доблестных янычар героической Османской поры! Ну и нас с Максом до кучи.
И первое, что мы испытали, сойдя с трапа, это, конечно, климатическое потрясение: оказалось, что на переднем краю Европы, на ее атлантическом поребрике, все еще лето, в том время как на заднем нас давно уже припорошило, и этот несправедливый снег, как пепел, стучал в нашем сердце, пока мы любовались Лиссабоном, переживая еще и культурный шок, усиленный осознанием того, что те бутылки, которые в европейской «заднице» стоят от 200 до 300 евро - здесь можно выпить евро за два - за три. Речь о сухом вине. Желающим тут предлагают даже коку, что мы восприняли, как кощунство, оскорбительное для родины портвейна.
Кстати, в отличие от сухого вина, портвейн - отнюдь не традиционный португальский напиток и вообще - продукт искусственный, возникший из-за трений между Англией и Францией с последующим прекращением экспорта французских вин на туманный Альбион, в ту пору сильно пьющий.
Тогда находчивые англичане переключились на португальский рынок, который во избежание порчи вина в процессе его транспортировки стал добавлять в него винный спирт, в результате чего и получилось крепленое сладковатое вино, ставшее визитной карточкой Португалии в глазах иностранцев и скрепившее давний стратегический союз между Англией и родиной портвейна, замешанный на их общей неприязни к другой винодельческой стране, то бишь Испании, которая под властью Габсбургов задолбала всю Европу своими инквизиторскими замашками и жаждой новых территорий.
С многовековой нерушимой дружбой стран-собутыльниц так или иначе связаны почти все памятники в столице Португалии: скажем, замок Сан-Жоржи, первая резиденция португальских королей, после того, как армия крестоносцев выдворила из Лиссабона от мавров. И в этом христовом воинстве на особом счету были рыцари-англичане, поэтому через три года после изгнания неверных на месте мечети королем Альфонсу Энрикишем заложен кафедральный собор для первого епископа Лиссабона английского крестоносца Гилберта из Гастингса.
Памятник Жуану 1-му на Фиговой площади, Праса да Фигейра, напоминает о победе португальцев над кастильцами в 14 веке, после которой Португалия и Англия заключили знаменитый Виндзорский договор, до сих пор символизирующий самый долговременный политический союз в Европе, упроченный еще и династическим браком Жуана 1-го на Филиппе Ланкастерской, внучке английского короля Эдуарда 3-го.
Раса-дош-Рештуадореш с обелиском в центре напоминает об освобождении от кратковременной испанской оккупации в 17-м веке, чему всячески способствовали англичане, к тому времени разгромившие Непобедимую армаду, которая вышла, кстати, из оккупированного Лиссабона, о чем англичане были заблаговременно проинформированы друзьями-португальцами, равно как и о недостатках испанского флота, что несомненно помогло триумфу англичан, а следовательно, и португальцев над ослабленными Англией испанцами.
А площадь Праса Россиу с нельсоновской колонной, увенчанной фигурой Педру 4-го напоминает об изгнании Наполеона не без помощи герцога Веллингтона и адмирала Нельсона, после чего Португалией десяток лет руководил Чарльз Стюарт, британский министр в Лиссабоне, пока власть не перешла к Педру 4-му, который подарил независимость Бразилии, некогда открытой и колонизированной португальцами, о чем свидетельствует перекличка статуй Христа - в Рио-де-Жанейро и ее копии в Лиссабоне.
Ну и наконец жертвам 1-й мировой войны посвящен суровый монумент на Авенида-да-Либердаде, напоминая о том, что Португалия, у которой не было никакой личной корысти вступать в войну, таки это сделала из солидарности с собутыльницей-Англией, куда бежал ее последний король Манул 2-й, после чего на переднем краю Европы началась революционная чехарда, как и в России, с частой сменой правительств и экономическим хаосом.
Можно не сомневаться, что и во 2-й мировой Португалия, несмотря на объявленный суверенитет, оставалась верна своему союзническому долгу, во имя которого было пролито столько крови и портвейна, превратившего передний край Европы в крупнейшего производителя пробки в мире, ради чего здесь целые рощи пробковых дубов лишаются своей чудесной, без вкуса и запаха, коры, из которой умудряются изготовлять еще и всяческую галантерею.
Но вернемся в Лиссабон, чьи ретротрамвайчики со столетней историей и изящный красный мост вкупе с холмистым рельефом делают Лиссабон двойником далекого города на другом конце земли, на кромке Тихого океана, который был отвоеван некогда опять-таки англичанами у испанцев. Я имею в виду Сан-Франциско. Кто там не был - сравните с увиденным в голливудских боевиках, где Сан-Франциско с его крутыми улочками частенько использовался для эффектных полицейских погонь.
Лиссабон, конечно, поспокойнее, хотя с крушением колониальной системы в мигрантах из бывших африканских владений Португалии - Анголы, Мозамбика и Гвинеи-Бисау сегодня здесь недостатка нет. Поэтому несмотря на то, что Лиссабон - весьма просторный город с учетом его полумиллионного населения, здесь полно спальных мест и можно при желании таскать жареные каштаны из огня, россиянам устроиться на свежем воздухе будет непросто.
Даже если бы мы приехали сюда с «максимом» - я имею в виду не одноименного телеоператора, а пулемет времен гражданской войны - мы бы проиграли в неравной схватке за место под солнцем в вульгарном мире, где отважных рыцарей сменили футболисты, а прекрасных дам - худосочные модели.
Поэтому если бы я был, к примеру, Путиным, я бы выбрал пятизвездник «Дом Педру». Собственно, Путин его и выбрал, когда останавливался в Лиссабоне. «Педру» же в разное время выбирали Клинтон и Барак (не в смысле строения и не в смысле Обамы, а в смысле Эхуда Барака, израильского лидера). Здесь же гостили Пласидо Доминго и Хосе Каррерас, а главное - Роналду и Фигу (речь не о флоре, а о футбольной звезде).
Но если бы я был английским принцем Эдвардом, я бы остановился в другом пятизвезднике, что собственно принц Эдвард и сделал, выбрав «Лапу», названную так в честь одноименного аристократического района на одном из семи лиссабонских холмов, а отнюдь не из-за крепкой руки швейцара, которую тот изысканно подает, воскрешая строки Есенина «Дай, Джим, на счастье лапу мне».
Синхрон: «Найс ту мит ю! - Найс ту мит ю ту! Ю а вэлкам!»
Надо заметить, что бывший графский особняк, перепрофилированный в отель 20 лет назад, выбирал и принц датский - и не Гамлет вовсе, а Хенрик, и его коллега - принц Монако Альберт, а также королевы Испании и Нидерландов, соответственно Сильвия и Беатрикс, шведский король Карл Густав и герцог Жан, естественно Люксембургский, но главное - Катрин Денев и Тина Тернер, Эрос Рамазотти и Брайан Адамс, Стинг и Шер, «Квин» и «У-2» и наконец сам сэр Пол Маккартни. Ну, у Пола всегда был хороший вкус, а англичане всегда любили Португалию, и «Лапа» - тому живое подтверждение.
Синхрон: «Найс ту мит ю! - Найс ту мит ю ту! Ю а вэлкам!»
Но нам с Максом не понравилось, как телевизор автоматически вылезает из тумбы. Медленно, медленно и даже не уговаривайте!
Тут добрые люди нам посоветовали поискать что-нибудь подходящее в окрестностях Лиссабона. Там, мол, один русский, причем новый, купил виллу с пляжем напротив гостиницы «Альбатрос».Мы поехали - убедились: все на месте: и «Альбатрос», и вилла, и пляж с подъемной лестницей.
Вариант дорогостоящий, но - банальный, в общем-то.
Тогда нам подыскали вариант поромантичнее: пожалуйста, бывший форт 17-го века с видом на рассвет над Атлантикой. Пушки есть от пиратов. Удобства, в отличие от пушек, не во дворе. Неплохо, но... немного одиноко. А мы с Максом люди молодые, нам бы обществом желательно себя окружить. Оказалось, что Лиссабонская Ривьера имеет и это в ассортименте. Не зря ее уважали Жан Ренуар и Грэм Грин, Стефан Цвейг и Индира Ганди. Кстати, тут окончил дни и великий русский шахматист Алехин.
Словом, нас повезли в Эшторил, точнее - в «Паласиу Эшторил». Вот она, немеркнущая классика! Открылась миру в 30-е годы прошлого века, первыми гостями были японский принц и французский посол, а в 40-е этот отель стал убежищем для всей великосветской Европы, бежавшей от Гитлера в нейтральную Португалию, включая коронованных особ из Болгарии, Румынии, Венгрии, Албании, а также отца нынешнего испанского монарха и бывшего итальянского короля Умберто. Благо, что рядом - и одно из лучших в Европе казино, есть где забыться.
Но... не тут-то было: «Паласиу Эшторил» был гнездом и для всех европейских шпионов, от гитлеровских ищеек до британских джеймсов бондов. Не случайно один из фильмов о Бонде тут как раз и снимался, память о чем свято хранит здешний портье Марио Перейра, чье сходство с Джеймсом Бондом улавливают многие постояльцы. Постарались уловить и мы, зная по собственному опыту, как человеку искусства трудно выйти из образа. Мы невольно подумали: а почему Путин не выбрал этот отель? И поняли: так здесь же в ходе 2-й мировой столько было понатыкано жучков, что, может быть, не все еще стены и разминированы! Зато здешний швейцар с пышными аксельбантами пожимал руку самому Киму Филби и мечтает познакомиться с Анной Чапмэн.
От чего мы пришли в неописуемый восторг, но поехали от греха подальше в другой загородный отель с трудно произносимым ввиду обилия шипящих, делающих португальский язык похожим на щебет птиц, названием «Арейяш ду Сейшу», который нас поразил своим минимализмом и экологизмом в сочетании со стильным комфортом. Но еще больше нас поразила Марта, хозяйка отеля, устроившая для нас на поляне под носом у океана импровизированный концерт у костра.
Синхрон: песня
И вот тут мы почувствовали себя, как дома, будто попали на фестиваль бардовской песни. Между тем Марта исполняла для нас фаду, как называют здесь сугубо португальскую разновидность шансона, или городского романса, если угодно, лирического и сюжетного, недаром «фаду» значит «судьба».
Кстати, судьба Португалии в ходе Реконкисты довела ее до самого юга Пиренейского полуострова, до провинции Алгарве, чьи безбрежные пляжи могут сравниться разве что с бразильскими. И это обстоятельство делает городок Алвор привлекательным не только для элитного, но и для массового отдыха.
Но и это - не предел для воплощения фантазий россиян в поиске мест где бы жить им было хорошо. Недаром фаду придумано для выражения «саудаде», что переводится как неуловимая тоска и неудержимое стремление к чему-то далекому, прекрасному и недостижимому. И нет нужды доказывать, как это близко и русской душе, которая докатилась с замерзшим ямщиком до Тихого океана. А вот португальская душа - до далеких островов посреди океана Атлантического, куда мы и летим.
И Азоры - первые на нашем пути. Главное, пожалуй, достоинство этого дикого места - оторванность от цивилизации и бесподобная экология, т.е. рай для романтиков и для поклонников фаду. Что впрочем не помешало португальцам во время 2-й мировой исполнить свой долг перед Англией, укрыв здесь военные базы союзников.
Но сегодня Азоры, названные так честь местных пернатых из семейства ястребиных, утратили хищный нрав и сдают себя только туристам, которых больше всего подкупает не пляжный релакс, а то, что это - реально живые, прямо-таки кипящие жизнью острова, чья вулканическая активность позволяет готовить обед прямо в земле, пышущей жаром недр.
Да и черно-белый колорит здешних городков красноречиво свидетельствует об их базальтовом происхождении, поскольку лава гарантирует не только плодородие почвы, но и прочный материал для всего, что на ней строится. В общем, экзотики Азорам не занимать. Но англичане почему-то выбрали Мадейру, которая по их мнению отличается от Азор, как партер от галерки, поэтому мы летим туда.
И сразу понимаем, что у англичан были основания. Не только потому, что юг острова - блаженные субтропики, а север - зеркальное отражение туманного Альбиона. А потому, что из здешней древесины, которую испанцы когда-то бездарно тратили на корабли своей побежденной армады, гораздо разумнее тратить на бочки для мадеры, местного вина, которое пользовалось спросом у моряков, пересекавших Атлантику и делавших тут остановку. А дальше - история, как у портвейна: чтобы мадера, взятая на борт не прокисала, в нее добавляли спирт, в результате чего на солнце, в жарких широтах оно не только не портилось, но и доходило до крепленой кондиции, что тут же запатентовали англичане, старые друзья-собутыльники португальцев. Это случилось в 17-м веке, когда после женитьбы английского короля Карла 2-го на португальской принцессе Катерине Браганской, сюда высадился десант британских виноторговцев, т.е. Мадейра вкупе с мадерой стала дорогим приданым одной королевского дома - другому. Т.е. остров, конечно, оставался португальским, но англичане чувствовали себя здесь, как дома, обживая здешние виллы задолго до рождения туриндустрии. Кстати, британцы и сейчас это с удовольствием делают, вот - один из образцов их вкуса. Аналог может быть приобретен гражданином любой страны, который посчитает, что ему тут жить хорошо.
Кстати, в том же стиле на юге острова, в его столице Фуншал строятся и уютные отели, как то «Кинта-даш-Вишташ»...
Или «Кинта Жардинс-ду-Лагу», где останавливались экс-канцлер Германии Гельмут Шмидт и Лоуренс Аравийский, точнее его киноисполнитель Питер О Нил.
Особое место среди местных отелей занимает «Рейдс», который шотландское семейство Рейд основало 120 лет назад, заложив фундамент массового туризма, чем воспользовались и русские аристократы из княжеских родов Романовых, Мещерских, Волконских, Багратионов. Бывал тут в ходе плавания на фрегате «Паллада» и писатель Гончаров, а художник Брюллов - не долго думая, увековечил здешние пейзажи на полотне.
Чем, кстати, баловался тут и Черчилль, испытывавший несмотря на свой нетрезвый цинизм прямо-таки детскую страсть к акварели. Как и неуемный Уинстон, в отеле «Рейдс» харчевался, как сказал бы Шариков, великий драматург Бернард Шоу, о чем наглядно свидетельствует внушительная фотоэкспозиция.
Туристы нового разлива попроще - они предпочитают аппартаменты в небоскребе, таком, как «Савой». Здесь харчевалась вся португальская знать, включая футбольную во главе с вездесущим Криштиану Роналду, кстати - уроженцем Мадейры и ее национальным героем, тем паче, что именно на Мадейре в 1875-м зародился португальский футбол.
Здесь же умерла и Габсбургская монархия - в 1918-м в лице последнего императора в изгнании Карла 1-го.
Но тяга к роскоши осталась. И как мы упоминали, она реализуется в двух вариантах. Можно, стремясь выглядеть деловым и современным, приобрести апартаменты, мало чем уступающие «савойским» и обставить их на свой вкус...
А можно, в угоду консерватизму, выбрать вариант традиционный, вилловый, ближе к природе, когда уют и комфорт неразделимы, что мы наблюдали в усадьбе Адолфу, местного бизнесмена, который собрал на своем участке, в окружении купленных им фрагментов леса, не только жилой дом, но и летнюю кухню с летним баром, и овощехранилище с огородом, не говоря уж о десятке кошек, и теперь вот ввиду отсутствия интереса у сыновей намеревается избавиться от этого роскошного поместья. По поводу чего мы с Максом выразили свое горячее сочувствие и с настойчивостью детей лейтенанта Шмидта (не экс-канцлера Германии) предлагали нас усыновить и махом решить все проблемы, на что Адолфу, как человек интеллигентный, дипломатично возразил, что наша незначительная разница в возрасте не позволит ему убедить органы опеки. Жаль.
Но остался еще один вариант - для эстетов, где россиянину-садоводу должно бы житься очень хорошо. Речь о «Кинте-ду-Арку», чьи коттеджи, оборудованные всем, к чему привыкло сердце любого россиянина с дачным прошлым. - словом, эти домики утопают в саду, где воздух можно пить вместе с минеральной водой, но главное - можно бесконечно бродить по аллеям примыкающего к «Кинте-ду-Арку» розарию с крупнейшей в Португалии коллекцией розовых кустов. Жаль, нет Черчилля с Брюлловым, чтобы запечатлеть это чудо в красках...
Кажется, Мадейра все-таки дала нам ответ на вопрос, где россиянину жить хорошо. А почему бы и нет?
Титры: автор фильма - Сергей Матюхин
оператор и монтажер - Максим Озорнин
Спонсор фильма - Ян Шпигун