Начало можно прочитать здесь: часть 1 и часть 2.
День, не очень задавшийся с утра, не получился и плодотворным. Через пару часов после обеда в мастерской внезапно погас свет. Аппаратура, будто поперхнувшись, отключилась, и помещение погрузилось во мрак и тишину. Резчики удивлённо переглядывались, хотя глаза не сразу привыкли к потёмкам.
Лев Драгославич принялся куда-то звонить, и вскоре выяснилось, что на подстанции большая авария, и электричество появится ближе к ночи. Само собой, работать в таких условиях не представлялось возможным. Мужики чертыхались, опасаясь за брошенную на полдороге тонкую работу. Но что поделать, и шеф отпустил всех по домам.
Олег поначалу тоже расстроился: вот вроде бы поймал направление и только-только начал вести линию по краю камня, а выйдет ли завтра продолжить начатое, неизвестно. Но когда выступил из душной мастерской глиптики на воздух, отчего-то почувствовал радость. Как школьник, которому объявили, что последнего урока не будет.
Он сможет пораньше вернуться – значит, спаниелю не придется грустить одному. Да, и он сам теперь приходит не в пустую квартиру, его встречают! Пусть всего лишь пёс, даже и соседский.
Мужчина бодро зашагал вдоль улицы, наполненной светом и гомоном птиц. И вдруг припомнил, что собирался подстричься – зарос, никуда не годится. Только вот мастер, у которого он привык обслуживаться, находился довольно далеко от его собственного дома – от работы ехать в противоположном направлении, да ещё с пересадкой.
Несколько человек заторопилось перейти дорогу по зебре, и Олег присоединился, благо транспорт стоял, пережидая людской поток. А вот и автобус, какая удача! Всё одно к одному – надо ехать домой. Эх, а как же быть с парикмахерской? Может, отложить до выходных?
Выйдя на своей остановке, он подумал о витрине, подсвеченной неоном, где в окне громоздились болванки голов со всевозможными причёсками. А ведь там тоже салон… Почему бы не заглянуть?
Он ещё размышлял, а ноги несли к странному месту, у которого случайно они с собакой очутились ночью. Перед мысленным взором всплыла картина. Движение манекенов за стеклом, гул, нарастающий изнутри, колебания оконного полотна и голова… со страшными выпученными глазами и открывающимся в безмолвном крике ртом. Его передернуло.
Олег припомнил, как Арахис сбежал вчерашним поздним вечером, а утром упирался, не желая приближаться к зданию, и пришлось тащить его за поводок чуть не волоком. Но ведь сейчас белый день, и ему ничего не угрожает. К тому же, заведение, возможно, вообще не работает.
По пути попался продуктовый, и мужчина заглянул – дома пусто. Логичнее было зайти после посещения мастера, но видимо, человек неосознанно оттягивал время похода в странноватое место.
Вот и этот дом. При свете дня он выглядит вполне обычно. Олег подошёл к заметённому крыльцу. Верхняя ступенька была выщерблена, и в ямке застыл ледяной коркой подтаявший когда-то снег. Три шага, и он взялся за круглую металлическую ручку. Дверь охнула и с трудом подалась, издав протяжный стон.
Внутри брякнуло. Мужчина переступил порог и огляделся. В коридорчике царил полумрак, дверной колокольчик болтался на верёвке, что называется, на честном слове. На удивление пол сверкал чистотой. Он сделал ещё несколько шагов и очутился в небольшом зале. Здесь было гораздо светлее, а на противоположной от окна стене поблескивала неоновая надпись – видимо, название заведения.
Прочесть он не успел, потому что из кресла, повернутого высоченной спинкой ко входу, поднялась фигура. Женщина неопределённого возраста и сложения, скрытого за широким фартуком с многочисленными оттопыренными карманами. Больше в зале никого не наблюдалось.
– Мы ничего не покупаем, – процедила она, почти не разжимая рта. Губы её скособочились на одну сторону, будто она собиралась выпустить струйку дыма, но она всего лишь сдула со лба неаккуратно завитую чёлку. Прядь волос чуть взлетела и тут же опустилась обратно ещё ниже, прикрыв правый глаз.
Наверное, это мастер, решил Олег и переспросил:
– Чего не покупаете?
– Вы же с товаром? – уточнила дама в свою очередь, кивнув на сумку в его руках. – А у нас хозяйка все средства закупает оптом в проверенном месте.
– Ах, это, – заулыбался клиент (его ещё ни разу не принимали за коммивояжёра). – Да продуктами по дороге затарился. Обычно поздно с работы иду, не успеваю. А круглосуточного магазина возле моего дома нет.
Женщина, будто не поверив, продолжала смотреть подозрительно. Нежели сюда настолько редко заглядывают посетители? И Олег поспешно добавил:
– Вот шёл, смотрю – парикмахерская вроде. А мне как раз стричься пора – оброс совсем. Или у вас только по записи?
Парикмахерша вдруг просияла, и даже на щеках её заиграл румянец:
– Ой, так Вы обслужиться хотели?! – всплеснула она пухлыми ручками. – Да Вы не стойте, проходите! Куртку на вешалку можно, сумку вот сюда, к окну поближе – там прохладнее, чтоб не испортилось. Если молочное что купили, оно быстро… раз, и скисло, – женщина суетилась, пододвигая кресло и раскладывая инструменты.
Олег опустился в неожиданно удобное кресло и взглянул на своё отражение. Где же тут головы манекенов? Но его тут же пересадили к раковине и принялись намыливать волосы пахучим шампунем. Мастер оказалась довольно разговорчивой, да и работала она споро. Не успел мужчина опомниться, а ему уже протянули толстое махровое полотенце.
– Клиентов-то у вас немного? Или это мне просто повезло? – улыбнулся посетитель.
– Да какое там, – махнула рукой парикмахерша. – Хозяйка еле концы сводит. Тут улица не центральная, спасибо хоть за аренду немного берут. А то одни расходы, – одной рукой она орудовала металлической расческой, а на второй принялась загибать пальцы, каждый из которых был увит простенькими серебряными колечками. – Инструмент хороший – раз, оборудование – два, халаты, фартуки персоналу – три, накидки клиентам, воротнички на липучке. А всякие бритвы, зажимы, шпильки, фольгу для мелирования, расчёски, кисточки…
Посетитель заёрзал в кресле – ему казалось, что подстричься – пустяковое дело. А тут выходит, что сейчас потребуется столько ценных вещей, и заведение, еле-еле существующее, после его визита пойдёт с молотка, не иначе… Мастер расценила его нервозность по-своему:
– Да Вы не волнуйтесь, обслужим Вас в лучшем виде. Будете, как новенький.
Что это значит, Олег не очень понял, но парикмахер уже уточняла детали стрижки:
– Вы как предпочитаете? Височки убираем? Затылок оставляем или приподнять? Пробор на какую сторону?
Вторая половина прошлого века
Перед началом решающего третьего этапа конкурса организаторы сделали небольшой перерыв. Ариадна собиралась немного пройтись по коридору – передохнуть, отвлечься, собраться. Заглянула в туалетную комнату, сполоснула лицо. Девчонки сбивались в стайки, трещали без умолку, обсуждая, как справлялись с первыми двумя заданиями, кому какие клиентки достались, насколько готовы или нет к финальному туру.
От шума и мелькания лиц начинало ныть в затылке, и виски сдавливало. Ариадна на ходу перекинулась парой незначительных слов с двумя знакомыми девушками, другим просто кивнула и прошествовала дальше. Разговаривать ни с кем не хотелось, да и зачем… У каждой свои секреты, свои хитрости в работе, а обсуждать замыслы перед конкурсом – совсем уж нелепо.
Да и привычка некоторых «делиться» известна – скажут одно, а на деле окажется совсем другое. Надо просто выдохнуть и приготовиться к ответственной работе. От того, насколько она сумеет уловить настроение своей модели, её характер, разглядит изюминку, которую только надо выгодно подчеркнуть прической, при этом не забыв о модных веяниях и даже заглянув по возможности вперёд, и будет зависеть результат.
Мама всегда говорит: «А ты ни на кого не смотри, делай своё дело. Насколько хватит умения твоего и таланта. Вот как чувствуешь, так и делай». Вот только хвалит редко, почти никогда…
Ариадна вернулась в зал. Почти все конкурсантки уже были у кресел и в очередной раз проверяли порядок на рабочем столе. Она кинула взгляд на свой столик. Вроде бы всё на месте. Хотя… Кажется, салфетка лежала слева – так ей всегда было удобно. Наверное, сама перепутала, что немудрено при таком напряжении.
Клиентки тоже показались в дверях, и девушки вытягивали шеи, пытаясь угадать, где чья. К Ариадне подвели моложавую высокую женщину. Да уж… Сделаешь пышную причёску, будет совсем каланча. Невыразительное лицо, ничем не примечательная внешность. Нос крупноват, глаза блеклые. Единственное, губы красивого очертания.
Та поздоровалась первой, и Ариадна усадила её в кресло, мягко дотронувшись плеча – а то бы так и стояла столбом. Взглянула в лицо клиентки повнимательней. Нет, какие же блеклые… да у неё очень выразительный взгляд внимательных глаз. И голос приятный, необычный тембр – чуть низковатый.
Судя по тому, как женщина держалась и отвечала, она наверняка интересный человек. Косметики практически нет, а вот ум, интеллигентность явно присутствуют. Ну, что же, дело за ней, за мастером – как представить даму.
– Знаете, волосы у меня хорошие, да вот только непослушные – форму держат неважно, – посетовала клиентка. – Вас как зовут? Меня Ниной, – и протянула руку из-под накидки. А заметив, как стушевалась молоденькая конкурсантка с тяжёлой, красиво заплетённой косой и вдумчивым взглядом из-под длинных ресниц, подбодрила. – Ничего-ничего. Вы не стесняйтесь, называйте меня Ниной, можно и без отчества.
Стрелки больших круглых часов, что висели сбоку от сцены, побежали вперёд, отсчитывая драгоценные минуты, и Ариадна скорее приступила к работе. Нина точно следовала всем командам мастера, понимая, насколько важно время – наклоняла голову, поворачивалась так и эдак, держала и ловко подавала шпильки.
Юная парикмахерша действовала умело, все её движения были отточены – она знала, что делает. Начесала как следует копну волос, приподняла, прикидывая, как лучше уложить. На самом деле у неё уже была мысленно нарисована картина укладки. В моде «бабетта», самые красивые актрисы носят её, но здесь нужен другой подход – скрытая красота и достоинство, а причёска лишь подчеркнёт эти качества.
Чёлку завернула на валик на одну сторону, макушку сделала пышной, но не настолько, чтобы дама казалась долговязой. Красивая шея открыта, правильные скулы подчёркнуты. Главное, чтобы ничего не развалилось, тут шпильки-заколки не спасут. Эх, нет у неё импортного лака для волос. Но ничего. Ариадна быстро развела сахарную воду, добавила заварки – ещё и цвет будет более глубокий.
Причёска была уже почти собрана, оставалось сделать локоны – не игривые, не вычурные, а элегантные. Она быстро взяла щипцы для завивки. Они были редкостью. Но молодых парикмахеров обучили работе с удобным электрическим инструментом и предоставили каждой конкурсантке по аппарату. Ариадна повернулась, чтобы собрать прядь волос и… задела щипцами за руку, вскрикнув.
Тут только она обратила внимание, что металл раскалился донельзя, а от провода запахло палёным. Но кто включил их в розетку и когда? Сама она точно этого не делала! Хорошо, Нина вроде бы ничего не заметила за шумом. Девушка окинула взглядом окружающее пространство – ничего особенного, все колдуют над причёсками.
Но разве сейчас стоит с этим разбираться?! Самое главное, щипцы безнадёжно испорчены… И как теперь делать локоны? Ариадна метнулась в сторону, к стеллажу с необходимыми для мастеров вещами. Вытащила из коробки алюминиевые крупные бигуди и помчалась обратно к креслу.
Хорошо, что осталось немного сахарной воды. Она быстро накрутила волосы, смоченные липким раствором и проводила клиентку до одного из огромных фенов-колпаков. Пока производилась сушка, девушка навела порядок на своём рабочем месте. Оставалось несколько штрихов, прежде чем представить на суд жюри результат.
Вскоре Нина снова восседала у зеркала. Причёска хороша, только вот не хватало какого-нибудь штриха… И тут Ариадна вспомнила. Эх, была-не была! В кармашке платья у неё лежала чудесная заколка – подарок дяди. Девушка подправила и без того идеальные пряди на голове своей модели и прикрепила сбоку жемчужное украшение в виде бабочки.
До окончания работы оставалось целых пять минут, а у них уже всё было готово. Нина осторожно взглянула в зеркало и… ахнула.
– Как же Вы сумели создать такую красоту? Ариадна, у Вас талант, Вас Бог в темечко поцеловал… Нет, ну, как же я смогу расстаться с такой укладкой, – в глазах женщины проступили слезинки, но через мгновение она уже сияла и подводила губы помадой. – Сейчас же позвоню подруге. У неё администратор знакомый в ресторане. Может, оставит столик. У нас с мужем на днях дата была – десятилетие со дня свадьбы. Вот и отметим.
Наше время
Олег высказал свои пожелания: на висках покороче, макушку оставить, и мастер принялась стричь. А когда она развернула кресло боком, он сразу увидел головы, громоздившиеся на краю широкого подоконника. Мужская – с бородой, женские с причёсками разных форм.
Он только раздумывал, как бы аккуратно спросить на их счёт, когда где-то слева заскрипела дверь, и из сумрака выступила грузная фигура…
Продолжение следует...