Начинается рассказ так:
Раз в месяц Павел Федорович приходил в тихое отчаяние: письменный стол переполнялся.
Хм, знакомо, - подумала я, предвкушая интересное чтение. И не ошиблась. Далее следовало длинное описание всего, чем бедный Павел Федорович захламил свой стол. А бедный - потому что такие люди положительно ни с чем не могут расстаться. И какие интересные детали всплывают из быта начала 20 века. Например, над столом у героя висели крючки для квитанций, писем и заметок "что надо сделать" - тоже переполненные.
Про книги:
Это были положительно какие-то ленивые животные. Немецкий словарь Павловского, например, третий месяц лежал на столе, как отдыхающий в иле бегемот, и только изредка передвигался с правого угла в левый.
Знакомо-знакомо) Нет, у меня они не на столе, но тоже частенько совсем не для них предназначенных поверхностях.
Затем Павел Федорович перешел к ящикам. Там можно было с интересом провести не один день, ведь их заманчивые глубины таили столько интересного. И все нужно, все мило сердцу:
Если бы некоторые письма и разные странные пустяки (итальянские монеты, гимназический герб, кусок восковой свечи и пр.) исчезли из его письменного стола, — он бы почувствовал себя совсем неуютно на земном шаре и в значительной степени утратил бы самое чувство прошлого…
Здесь Саша Черный поясняет и некоторые психологические причины столь большой привязанности к разному хламу: настоящее героя было однообразно и уныло.
Подведя Павла Федоровича к мрачной решимости непременно разобрать уже стол и все в нем, писатель делает паузу и даже немного посвящает нас в ход своих мыслей и приоткрывает завесу тайны над писательским ремеслом. А именно, размышляет вслух о возможном продолжении рассказа.
Их два: герой в порыве все выбрасывает, а утром в раскаянии роется в помойке, надеясь отыскать свои "сокровища", или, вариант второй - Павел Федорович пал в неравной схватке с бумагами и наутро его вымели вместе с ними, не заметив потери.
Но писатель решает, что рассказ будет вовсе не юмористический, и его герой находит тетрадь. Полистав ее, он понимает, что это конспекты времен ученичества. Алгебра, география, латынь, греческий, история... Павел Федорович не может вспомнить ничего из написанного. Сначала он обрадовался, что учеба позади, затем призадумался. Даже позвал хозяина квартиры - тот служит в банке, гимназию окончил с медалью. Но тот также не смог сказать ничего по "школьной программе":
— Зачем же мне, собственно, помнить?
— А зачем в нас столько лет вгоняли все это?
— Ерунда. Нашли, о чем беспокоиться…
Но Павел Федорович беспокоится. Его не утешают слова, что это мол, как детские болезни - переболел и забыл. Кроме того, полезно для общего развития.
«Для общего развития». Прожили тысячелетия и хорошей школы не удосужились создать… Девяносто взрослых из ста складно письма написать не умеют, говорят и читают, как косноязычные попугаи… Колоса ржи от колоса пшеницы не отличат…
Павел Федорович очнулся. Все это было так понятно, «так старо»… и так, для него по крайней мере, непоправимо.
Он вспоминает себя маленького и все унижения, которые пришлось пережить, грызя гранит науки. Понимает всю бесполезность знаний, которые он не то что применить, вспомнить не может ничего и даже глядя в тетрадь видит одни "иероглифы". Его растревожил этот "дикий обман" и он сжигает тетрадь. А потом спокойно идет пить чай с баранками (ведь это же Саша Черный - не ждите особой трагедии).
Интересный вопрос он поднимает в рассказе. Этот вопрос и сейчас периодически поднимается: зачем мы получаем то огромное количество разрозненных знаний, если большинство не пригождается? Школьники из года в год нудят, что им это не надо.
Я все же считаю, что надо. Да, для пресловутого общего развития, возможности выбрать специальность. Как узнать, к чему душа лежит, если нет никакого представления о химии, например? Так что, может и есть перегибы, но в целом вектор движения правильный - образование нужно и сокращать его не следует. Согласны?
Буду рада вашим лайкам и подпискам. Елена
О современном обучении: