Сёма ушел, в чем стоял, после очередной ее истерики. Молча вынул ключ, саданул им по столу, рассовал документы по карманам, сгреб под мышку ноут и ушел.
Лидка было подумала, что запугивает. Свой страх потерял, решил ее методами воспользоваться! Это ж она первая придумала, чуть что — дверью хлоп и к маме, отсиживаться, пока назад не позовут. А Сёмка? Ну, по началу-то все бегал за ней, уговаривал вернуться, прощенья просил — неизвестно за что. А потом, видно, надоело ему. Или она ему надоела? Вот и кобелину этого завел, чтобы по ночам гулять оправданно.
А шут его знает — куда он ходил под видом прогулок этих? С ее ответственной работой в банке надо за собой следить, а не за кобелями. Это ведь не для того, чтобы лично кому-то нравиться! Хотя, начальник их кредитного отдела, видный такой мужчина, на нее посматривает не без интереса. Или может у нее в одежде что не так? Не дай Бог, колготки купишь дешевые, или костюмчик безродный. Сразу презрительно-косые взгляды коллег или замечание от начальственной супруги, мол, мы Вам такие деньги платим не для того, чтобы Вы наш банк перед клиентами позорили!
Офисный стиль? Да конечно, но только и скромное черное с белым может столько стоить, что в нулях запутаешься.
Пашет Лидка, не разгибаясь, со дня свадьбы. Сёмке что, ему кроме его формул ничего и не надо. А во что сам одет и в чем его жена ходит, на какой машине она ездит и надо ли менять мебель и делать ремонт — ему без разницы. Хорошо хоть с квартирой повезло и район у них престижный — Сёмкин дед известным ученым был. Не то, что Сёма — неудачник, зануда. Двадцать лет сидит в своем НИИ — кому только там диссертации не понаписал. Вот даже докторскую директору! Нет не за деньги, за доброе слово. Вот какой Сёмочка у нас щедрый! Гений же — ему написать-то, как плюнуть, лишь бы отстали и не мешали его бесконечным расчетам.
Да, кто-то уже в докторах, по его милости, а сам так и застрял в кандидатах, и проку с этого звания нынче ноль. В перестройку умные люди в бизнес ушли, а этот все сидит себе и сидит в своем НИИ, как приклеенный. Инженеришка несчастный. Дай волю ему, так весь дом захламит своими книгами да чертежами!
Если Сёма не на работе, так с кобелем уходит куда-то, а потом долбачит по клаве до рассвета. Лидка уже и забыла, как с мужем в одной постели-то засыпать-просыпаться.
Ну да, она устает, ей надо рано ложиться, чтобы утром хорошо выглядеть и эти его глупости. Ясно же, что только в ночь с субботы на воскресенье — оба отдохнувшие, утром рано не вставать! Разве она не права?
Ребенка раньше все просил. Какой ребенок с его зарплатой! Мало ли, что она зарабатывает — это ее деньги! Он мужчина — он обязан и должен, а она… она слабая, беззащитная! Стыдно мужику деньги-то в кармане жены пересчитывать!
Эгоист! Призвание у него, видите ли! Женился, так про призвание-то и забудь — о жене думай!
Подруги над ней все смеются, мол, дура ты, Лидка! Давно бы любовника себе завела. Женщине, мол, без секса и без флирта ранняя старость гарантирована. Но Лидка не такая! Она… она, она порядочная! Она так воспитана, что никогда не изменит даже такой свинье неблагодарной, как муж!
Раньше Сёмка-то «люблю» твердил и все делал так, как ей нравилось... а потом он вообще забыл, зачем это. Ну, не самой же ей напоминать было. У нее гордость, в конце концов! Да просто он не мужчина, а тряпка. Или завел кого-то. Ишь, собакой прикрывается, гад! Каждый вечер из дому, чтобы не встречаться с женой законной. Или в кабинете у себя сидит молчком. При свекрови-то виду не подавал, что между ним и Лидкой нелады, а как свекровь умерла — в кабинет и спать перебрался. А сегодня и совсем ушел.
Ишь, прыткий какой, взял и ушел…
Ушел — как это ушел? А пес? Ей что ж теперь самой выгулять, вычесывать, кормить эту страхолюдину?
Лидка брезгливо взглянула на отирающегося рядом, добродушного зененхунда Шмулю. Вот глупая скотина, опять обшерстил. И ругай его, сколько хочешь, все равно целоваться лезет!
— Ну, что уставился? Не пойду я с тобой никуда и кормить не буду! Жди своего дурака хозяина!
К ночи Шмуля разнылся так, что пришлось вести его на улицу, но с поводка не спускала, еще убежит — ищи потом. Лидку вдруг накрыло такой волной ненависти и к мужу, и к его собаке. Подумалось, а может нарочно отпустить? Вот Сёмка-то расстроится! А так, ему, гаду, и надо! Ишь, моду завел ключами бросаться да драпать из дому, на ночь глядя! Ну поорала она на него! И что — может у нее критические дни или… или, вот бесит он ее. А что? У подруг мужья, как мужья: и при окладах, и при машинах, а кое у кого и бизнес свой. А Сёмя ее — тьфу, не мужик — одно название! И все сидит в своем проклятом НИИ, и что-то все пишет, пишет, пишет дома.
Зарплата? Да у свекрови пенсия больше была, чем его зарплата! Да этих денег только на прокорм его кобелине и хватает! А вот у Таньки шуба новая норковая и в отпуск она с мужем в Испанию летала, а у Лильки особняк, а у Светки…
Трясущимися от злости руками Лидка отстегнула поводок и крикнула, сорвавшись на визг:
— Шмуля, вперед!
Пес, получивший свободу, радостно рванул в сторону пустыря — туда, где обычно так много собак. И хозяин сейчас там, быть может!
— Беги, беги, Шмуля-муля, пусть теперь у Сёмочки голова еще и по тебе болит!
Лидка вбежала в подъезд, со всей дури саданула входной дверью, через три ступенки влетела на второй этаж, закрылась в квартире на все замки, и начала вытряхивать из шкафов и с антресолей вещи мужа.
— Я тебе покажу, как ключами по столу стучать! Я тебе покажу, как кобелину мне своего подсовывать! Я тебе, ты у меня…
Успокоилась лишь тогда, когда весь небогатый Сёмкин скарб был связан в большой узел, сделанный из его любимого пледа. Этот плед свекровь покойная дарила на годовщину свадьбы. При свекрови-то он шелковым был — боялся ее расстраивать.
Уж больно хороший сын… Вот так и говорят — либо хороший муж, либо хороший сын — два в одном не бывает. А свекровь? Ну, на нее грех жаловаться — она сноху любила, как родную и всегда на ее стороне была!А Сёмка тогда уже видать замышлял пакости.
— Ненавижу!
Лидка еще долго сидела в темноте и все вспоминала и вспоминала свою замужнюю жизнь…
Сначала обиды, потом... как увидела его впервые — Сёмку своего. Это сейчас он некудышненький, а тогда казался ей самым красивым в их институте, и самым перспективным. Лидка-то на другом факультете училась, но его сразу заприметила. Сама его и женила на себе — из кожи вон вылезла, чтобы окрутить. У него тогда другая была. Любила его, видать, сильно.
Так Лидка не поленилась — познакомилась с его красавицей, оболгала ей Сёмку. Сказала, что сама от него беременна. А та разбираться не стала — институт бросила и уехала, куда не сказала.
А Лидке того и надо было. Подруга ж. На ее плече и утешился по пьяни.
— Ненавижу…
Лидка опустилась на пол, обняла узел с Сёмкиным барахлом и тихонько, по-щенячьи, завыла. Одна она осталась, совсем одна…
С улицы раздался ответный вой Шмули.
— Иду, миленький! Иду! Ты ж голодный! А Сёмка? Да шут с ним, с Сёмкой этим! Пусть даже и не надеется! А тебя я ему ни за что не отдам!
В дверях подъезда Лидка столкнулась с соседкой, живущей этажом ниже. Единственный сын этой немолодой дамы жил за границей. Раз в год она навещала его, но на совсем оставаться не собиралась, не веря в то, что "мы там кому-то нужны и все равно вернутся, а я тут пока квартирку постерегу". Пенсионерка отличалась большой любовью к закону ибо была вдовой адвоката).
— Госпожа Зененхунд! Мало того, что Вы по ночам дверьми стучите, так еще и Шульмана своего на улице бросили! Вот напишу куда надо и, как миленькая, под суд пойдете!
— Вернулся! Сёма вернулся! — возликовала Лидкина душа, — Может пьяный или больной? Почему "бросила"?
Но Сёмы на улице не оказалось...
— Вы про Шмулю? А я его не бросала. Он сам, сам потерялся. И потом, Шульманы — это мы с мужем, а Зенненхунд — Шмуля, попыталась оправдаться Лидка.
— Э, милочка, да Вы заговариваетесь! Вот до чего скандалы доводят! Я ведь хотела участковому на Вас жаловаться! И заявление уже написала, а оказывается Вы еще и собачку свою мучаете! Живу я здесь недавно — это факт. Но деньги такие за квартиру сыном моим плачены не для того, чтобы визг Ваш по ночам его маме слушать! Про супруга Вашего слова дурного не скажу, а вот Вы — за Вами я наблюдаю... На квартирку, поди, профессорскую метите?
Лидка, вместо того, чтобы отбрить зарвавшуюся старуху, разрыдалась. Подоспевший Шмуля кинулся к хозяйке и начал лизать ее, мокрое от слез, лицо. Соседка вознегодовала:
— Какая распущенность! Возьмите себя в руки оба!
Лидка ревела в голос...
— Милочка, да что с Вами случилось-то?
— Муж от меня ушел.И виновата только я, я одна. Глупая, жадная, завистливая. Он все ребеночка хотел, а мне все денег мало было, да все некогда. А он у меня такой умный и такой скромный, и порядочный! А на работе как его ценят, если бы Вы знали! Он ведь большой ученый, да-да! И, может быть, открытие мировое сделает! А я, я только о себе и думала. Я боялась от подруг отстать. Социальное положение, статус… Мне сорок лет… и что, что дальше-то?
— А дальше будет, что будет, милочка, — вздохнула соседка, — Я так думаю, что далеко Ваш Сёма не уйдет, если такой хороший, как Вы говорите. Шмулю кормите, спать ложитесь, а утром все само собой как-нибудь сложится. Только сильно-то не обольщайтесь — мужа, если что, и поменять можно, а вот себя — никогда...
#собаки #любовь и отношения #проза #психология отношений
В тему от автора:
