Середина девяностых прошлого столетия. Район Крайнего Севера. Небольшой городок N приютивший рабочих и романтиков, а так же беглых сидельцев из ближайших тюремных зон тихо засыпал. Надвигалась морозная, черная ночь.
В своей времянке стоявшей на окраине вагон-городка, Славка проснулся ближе к полуночи. Нестерпимо болела голова, все внутри тряслось и требовало спиртного. Он был в очередном запое. Кое-как оторвав взъерошенную башку от подушки, он обвел глазами комнатку: стул, стол, на полу банка с водой, пустые бутылки и окурки, окурки, окурки…Елки-палки! Как еще не сгорел! Затушенные бычки витиевато расположились везде: на подоконнике, на полу, столе...
– Уфф, – тяжело вздохнул Славка, привстал и снова упал в изнеможении на диван. – Не могу, – мысли путались, – Но, надо вставать, идти, а то и помереть можно.
С трудом поднявшись, сунул босые ноги в валенки, накинул рабочую телогрейку, на голову черный подшлемник, он выскочил на улицу.
– Бр-р-р! Холодно! – поежился выпивоха и стал продвигаться к соседу по имени Гера, с которым они вместе работали на стройке, а заодно на пару частенько выпивали. В вагончике у Геры горел свет. Славка толкнул дверь и тут же, нос к носу встретился с товарищем. Тот собрался выходить, был уже одет и тоже был очень плох лицом. Они поняли друг друга без слов. Вышли на морозный воздух и понурив головы, с вздохами и отхаркиваниями побрели к оврагу.
За вагон-городком существовал овраг. Самый настоящий, с речушкой, но настолько мелкой и незаметной, что пересечь её можно было даже в кроссовках или домашних тапочках. На склоне, предприимчивые, приезжие жители Западной Украины построили себе небольшие домики и провели нелегально электричество. Вернее, поначалу здесь отстроился один представитель союзного государства, но наладив бизнес по продаже самогона, он призвал на помощь своих братьев и знакомых. И теперь здесь бойко шла торговля вонючим пойлом, выгнанным из томатной пасты. Круглосуточно. Самогонщики позаботились не только о страждущих выпить, но и о комфортных условиях этого процесса. Они сколотили небольшую лачугу для выпивох, чтобы в ненастье те не мокли под дождем, да и в зимнюю стужу смогли уютно расположится на древнем диванчике за трехногим старым комодом. Как говорится: не пей за углом, а пей за столом. Но и тут была своя выгода – тара тогда была в дефиците и поэтому опустевшие бутылки (если не превращались в розочку, и не разбивалась об чью-то голову по пьяному делу) выходили на второй тур разлива. Наши герои направили свои валенки именно в эту самогонную клоаку. Как еще называли это место – дно. Взяв бутылку, Славка и Гера решили распить её в этой самой лачуге. Зашли, включили свет. Распинали ногами обрывки газет, оставшиеся от старых баталий, бутылочные осколки и присели за комод. Комод был без ящиков и служил местом для стаканов, банок с окурками и кем-то забытым черным сухарем. Такую, страшную жидкость с дичайшего похмелья не так-то просто проглотить, поэтому в пустой банке был заведомо заготовлен снег с улицы, на случай если не полезет. С грехом пополам, друзья опрокинули по две дозы стакана, в глаза вернулась резкость, цветность и появился временный интерес к жизни. Закурили. Потянулся разговор за жизнь...
И тут Славкины прозревшие глаза разглядели в углу под кучей какого-то тряпья человеческую руку. Рука имела продолжение, и уходила под ворох хламья вырастая в очертание человеческого тела... Славка встал, подошел к этой куче, откинул мусор в сторону. И присвистнул: там лежал незнакомый мужик без каких-либо признаков жизни. Или очень пьяный, или уже, того... Подтянулся Гера, подергал мужика за руку и констатировал: «Готов». Что этим словом он хотел сказать, не знал он даже сам. Вернулись к столу, налили еще по одной. Выпили. Славка предложил, все же растормошить мужичка, и если он живой, налить ему опохмелится. Опять стали дергать то ли спящего, то ли усопшего – никакого эффекта. Решили, что он умер. Допили до конца. Гера сказал, что если обнаружат труп, то милиция будет снимать отпечатки и выдут на них.
А напечатали они тут много. И на трупе, и на ручках дверных, и на столешнице... Да везде! Славке выпитый самогон добавил решительности: «А давай всю эту богадельню подпалим!» Гера подумал и кивнул. Забросали того мужичка бумажками, тряпьем и чиркнули зажигалкой. Вышли на улицу. Славке морозный воздух добавил чуток ума и он предложил хитрый план. Друзья зашли опять за бутылкой в соседний домик и сказали, что, дескать, они уходят домой, а в лачугу пришли какие-то, по виду, бывалые каторжане и сели выпивать принесенную с собой водку. Хитрый был Славка! Если что, спалили зэки, а нас не было. Пришли в вагончик Геры, шарахнули вторую бутылку и оба отрубились.
…Всю ночь пожарные бились с огнем, который переметнулся из оврага на вагон-городок. Они отсекали брандспойтами пламя, готовое перекинуться на вагончики, где жили рабочие и их семьи. Жители выскакивали полуголые с ведрами, лопатами, черпали снег и закидывали наступавший красно-оранжевый смерч. Спасали свое жилье и соседей. Спасли и вагончики Славки и Геры.
Шум, суматоха, крики о помощи, плачь детей, сирены машин – ничего из этого не тревожило сон двух закадычных друзей, спали они крепко. А Славка даже чему-то улыбался во сне...