Россия хорошо экипирована с экономической точки зрения, по крайней мере, если испытания будут не очень долгими. У нее высокая степень самодостаточности, государственный долг невелик, а резервы пополнились за счет роста цен на нефть, газ и металлы.
Но инфляция – ее ахиллесова пята, а она может очень быстро усугубиться из-за жестких санкций.
"Россия – это бензозаправка, замаскированная под государство", – сказал республиканский сенатор Джой Маккейн в интервью для CNN в 2016 году.
Сказать так, конечно, со стороны ныне покойного американского политика было грубым упрощением. Но доля правды в этом высказывании есть. По сути, бизнес-модель России строится на экспорте нефти, газа, металлов и другого сырья – в сочетании с настолько высокой степенью самодостаточности, насколько может обеспечить хорошее производство продуктов питания.
С геополитической точки зрения эта стратегия прямо сейчас не выглядит каким-то ограничением, скорее наоборот. Цены на газ, которые в четыре раза выше нормального уровня и самая дорогая с 2014 года нефть пополняют казну и помогают держать российский государственный долг примерно на 15 процентах от ВВП, не давая ему расти.
Огромные доходы от нефти и газа, к тому же, пополняют как государственные инвестиционные фонды, так и золотовалютные резервы центрального банка, которые сейчас близки к историческому рекорду и составляют более 630 миллиардов долларов.
Россия некоторое время прекрасно может выдерживать даже очень жесткие санкции. Она относительно хорошо справляется со своей сырьевой зависимостью по сравнению со многими другими странами, зависящими от сырья. Она лучше подготовлена к санкциям, чем в 2014 году, государственный сектор готов, и финансовая подушка большая. Но опираясь только на это, сказать, что российская бизнес-модель работает по-настоящему хорошо, было бы слишком смело. Уменьшая свою зависимость от внешнего мира, вы также сильно уменьшаете и свой потенциал роста. Вам сложнее импортировать высокотехнологичное оборудование, сложнее импортировать знания для повышения производительности, вы получаете меньше инвестиций из-за рубежа. Такая политика приводит к тому, что потенциальный прирост экономики России останавливается на 1,5-2,5 процентах в год, тогда как в других странах с тем же уровнем дохода он составляет 5-10 процентов. Получаются очень мрачные перспективы на будущее.
Но, в то же время из-за того, что Запад активно потребляет бензин и очень зависит от российских нефти и газа, ему трудно ввести против России далеко идущие санкции. Это дает России некоторую защиту. Западу приходится действовать осторожно. Но, ясно, что обе стороны друг от друга зависят. Если бы Россия перестала экспортировать в Европу энергию, это очень сильно ударило бы по Европе, но российская экономика тоже невероятно пострадала бы.
По данным Института международной экономики Петерсона в Вашингтоне, в прошлом году более 80 процентов экспорта российского газа шло в Европу. Этот объем газа, в свою очередь, покрывает 35-40 процентов всего потребления газа в Европе.
Ключевым для России игроком в геополитическом армрестлинге с Западом является Китай, который благодаря новому российскому газопроводу "Сила Сибири" с 2019 года смог значительно увеличить импорт газа из России. Также ведутся переговоры о строительстве еще одного газопровода.
На встрече с лидером Китая Си Цзиньпином в Пекине в пятницу Путин ясно дал понять, что Россия, которая уже и так третий по величине поставщик газа в Китай, может предложить еще больше — десять миллиардов кубометров российского газа в год сверх тех 16,5 миллиардов, которые Китай импортирует сейчас. Китай, у которого на геополитическом уровне много трений Западом по поводу разных вопросов, включая статус Тайваня, готов поддержать Россию в случае санкций, как Пекин уже ранее делал, когда Запад бойкотировал Иран.
Если против России введут санкции, которые повлияют на ввоз ее энергоресурсов в Европу, Китай постепенно станет главным рынком для российского экспорта. Конечно, чтобы развернуть весь мощный поток российского газа из Европы в Китай, нужно немало времени.