Продолжение
В своем рапорте на имя главнокомандующего Отдельным Кавказским корпусом (ОКК) генерала Е.А.Головина командующий войсками в Северном Дагестане опирался еще и на мнение кадиев и почетных жителей селений Чох и Согратль, доставленное ему в письме на арабском языке. Они сообщали генералу барону Ф.К.Клюки-фон-Клугенау, что их общества посетил пристав Андалал прапорщик Алибкачбек, который помимо взятия с них аманатов, дал и хорошие наставления на случай появления в окрестностях партий мюридов. Однако старейшины двух горных селений обратили внимание российского генерала, что большая часть их общества, а именно селения Кудал, Кегер, Курада, Ругуджа и Гуниб "передались неприятелям и давно они не хотели быть с нами единогласными".
В дальнейшем мирные горцы сетовали на то, что не смогли удержать своих ближайших соседей от перехода в стан мюридов, которые "как числом, так силой были гораздо превосходнее", потому они и не организовали вооруженного отпора. Остальные андалальские общества не приняли к себе посланцев имама Шамиля и предпочли находится "в совершенно мирном и первобытном (первоначальном – автор) состоянии". Свое положение они оценивали, как очень зыбкое в виду отсутствия правительственных войск, поэтому настоятельно просили, "как можно поспешнее послать русские войска, ибо мюриды ищут случая распространить далее свою власть. Без помощи же со стороны русских дела придут совершенно в порчу". Таким образом, жители отдаленного района прямо признавали, что не могут самостоятельно справиться с хорошо вооруженными и организованными партиями мюридов. Пять селений открыто перешли на их сторону, российскую администрацию еще возможно поддерживают только два селения, при условии, что это не подстраховка на будущее, а остальные аулы общества Андалал просто выжидают, чья позиция окажется сильнее.
Командующий войсками в Северном Дагестане не остановился на ранее приведенном рапорте, а прибыв в крепость Темир-Хан-Шура и все хорошо обдумав, через некоторое время вновь обратился в Тифлис. Подробно обрисовав сложившееся опасное положение в вверенном его заботам регионе, он указывает: "1) на недостаточность казенных средств, отпускаемых на содержание войск и укреплений в Дагестане, и на обременение, вследствие этого, покорных нам жителей тяжкими налогами и повинностями, которые ожесточают их против нашей власти; 2) на недостаток в прочных военных учреждениях: в целом крае не было запасных магазинов, артиллерийских складов и военных госпиталей; сообщение крепости Темир-Хан-Шуры с укреплением Хунзах не было обеспечено даже порядочным паромом через реку Андийское Койсу; главные три пункта: Темир-Хан-Шура, Нивовое, Хунзах - ни укреплены, как следует, ни снабжены всем необходимым; 3) на недостатки в самой организации управления краем". Во многом случилась парадоксальная ситуация, при которой старший воинский начальник, отвечающий за край населенный 100.000 многонациональным народом, не имел при себе ни собственного штаба, ни правителя значительной канцелярии, ни штатных адъютантов, ни инженерной команды, ни офицера службы путей сообщения, ни дистанционного провиантского чиновника и т.д. По этой причине ему приходилось до всего доходить самому и лично вникать в каждый мало мальский вопрос, что не способствовало улучшению правления и принятию быстрых решений. Помимо прочего, ему приходилось руководить во многом воинственными обществами горцев, что в условиях нарастающей войны с теократическим имаматом не сулило благоприятного исхода.
Подобный демарш, ввиду нарастающей бури на Северо-Восточном Кавказе, сильно не понравился главнокомандующему Отдельным Кавказским корпусом генералу Е.А.Головину и опытный военачальник, пользующийся доверием у части местного населения, был немедленно снят с занимаемой должности. На это место моментально был назначен генерал К.К.Фезе, которому только предстояло вникнуть в суть проблем, годами копившимся в горных ущельях. Возможно, что в Тифлисе, будучи не в состоянии справиться с имамом Шамилем решили заранее подстраховаться и в случае провала очередных мер по нейтрализации идеологии мюридизма, собственные просчеты списать на уволенного генерала, тем более что родом он из австрийской Богемии. Т.е. «не наш». Однако, в процесс вмешался командующий войсками на Кавказской линии и Черномории генерал П.Х.Граббе, который отправил императору Николаю II рапорт с собственным видением возникшей ситуации в Северном Дагестане, приложив к письму копию записки о последних событиях, составленную генералом бароном Ф.К.Клюки-фон-Клугенау. Российский самодержец, всесторонне рассмотрев предъявляемые обвинения и изучив положение дел в дагестанских обществах, пришел к заключению, что отстраненный от должности военачальник действовал правильно и повелел его вернуть на прежний пост.
Увольнение и возвращение на занимаемую должность генерала барона Ф.К.Клюки-фон-Клугенау произошло несколько позже, но этот эпизод достаточно хорошо характеризует взаимоотношения, сложившиеся между высшим командным составом Отдельного Кавказского корпуса. Вскоре многие недочеты, указанные старшим воинским начальникам в своем подробном обзоре, всплывут на поверхность и Российской армии придется затратить огромное количество людских и материальных ресурсов, чтобы переломить военно-стратегическую ситуацию в свою пользу. Вряд ли имам Шамиль и его наибы знали о всех несогласиях среди высшего генералитета, но ошибки в управлении обширным краем, а также недочеты в организации и управлении войск использовали с максимальной выгодой для себя. В дальнейшем командованию Отдельного Кавказского корпуса еще многое придется менять прямо на ходу и искать нужные решения сложнейших задач методом проб и ошибок, пока не вернутся к уже заранее хорошо зарекомендовавшей схеме ведения горной войны.
Продолжение следует. Подписывайтесь на канал, ставьте лайки, будем вместе продвигать честную историю.