В предыдущих статьях «Повенецкий тракт» и «Красная Грязная Сельга и "Три Ивана"» были сделаны первые шаги по пониманию (не по научному изучению) старой картины мира, которой сейчас нет. Впрочем, нет и самой Красной Сельги, Мунозера, много чего нет. Память, отдельными крупицами есть, продолжаем далее собирать пазлик.
Очень зацепило меня, пока в отпуске могу себе позволить поискать в инете сведения, подумать и рассказать вам свои суждения.
Совершенно случайно нашел наконец детальное описание Повенецкого почтового тракта, которые сделали бравые военные в «Военно-статистическое обозрение Российской империи, 1855 год».
Очень подробно на пяти листах описана каждая кочка, болото, мост, поворот, спуск-подъем, почтовые станции и т.п. В нашем конкретном случае это интересно в плане покупки-продажи товаров жителями Карасозерского сельского совета и в частности, бондаря Петра Тимофеевича Ананьина из деревни Грязная Сельга.
Из материалов В.П. Ершова:
«Воскресенье. Выехали с посудой к Спасу к ночи. Ночевали у Спаса нетленного с Митькой. Проехали от Спаса в Кяписельгу. Ночевали у кумы Стафеевой. Торговали по Кяписельге и вернулись обратно до Викшозера. Ночевали у Феклистова. Выехали из Викшозера и приехали домой ночью в 2 часа. Посудой торговали хорошо. Продали своего товару на 366 рублей, из него сделали расход ... 12 руб.... наличные деньги 340 руб., овсом и табаком 26 руб.». (Прим. Стоимость товара в 19030-е годы)
Кстати, Кяппесельга от Грязной Сельги в 43км (по прямой, яндекс-карта) и является почтовой станцией Повенецкого тракта. Сбыт своего товара и покупка другого товара за 50 вёрст от дома вероятно рядовой случай. До революции товар могли продавать на знаменитой оптовой ярмарке в Шуньге, которая проходила четыре раза в год. До Шуньги по прямой от Грязной Сельги 24км, в принципе один день пути.
Я наивно думал, что Петр Тимофеевич Ананьин единственный бондарь на округу, этакая знаменитость местная. Ан нет, изучая материалы В.П. Ершова нашлись еще три бондаря в деревне Грязная Сельга.
Деревни Грязная Сельга и Селецкое, можно сказать, специализировались на этом ремесле. Е. М. Морозов, родившийся в д. Селецкое, отмечает в своей автобиографической книжке:
«Делали (в д. Селецкое) деревянные бочки, ушаты, лохани, кадушки, чаны. Зимой в дореволюционный период их обозами возили в поморские села, где меняли на соль, рыбу и другие товары, торговали на ярмарках. В советское время в основном бочки и ушаты делали для потребкооперации, а также по заказам частных лиц. Когда в деревне создавали колхоз, то назвали его „Красный бондарь"». Была построена бондарная мастерская...».
Да уж… Две деревни бондарей на расстоянии всего 6км друг от друга и колхоз «Красный бондарь» с бондарной мастерской. Естественно, сбыт продукции что до 1930-х годов, что в этот период времени должен был быть налажен в промышленных масштабах с отработанной логистикой.
Говоря более научным языком бондарное производство это – кустарное производство, дополняющее изначальный крестьянский труд. Кустарей по матушке Руси было огромное количество и далеко не от хорошей жизни (земли на всех не хватало, искали подработку). В условиях северных районов это еще усугублялось нашим прекрасным зимним климатом. По некоторым исследованиям отход на заработки в Санкт-Петербург после полевых работ составлял до 30% мужского населения Заонежья. «От каждого порога к Питеру дорога». Опять она, дорогая логистика.
Чуть надоели эти изыскания, поговорим о нашем, о женском, об Аполлинарии Ивановне Ананьиной (Баканиной), третьей жене Павла Тимофеевича. Она родилась в д. Верховье Великогубского прихода в семье Ивана Егоровича и Елены Михайловны Баканиных. Дом Баканиных не уступал ананьинскому – такой же богатый, двухэтажный, со светелкой. Ее выдали замуж в 27 лет за вдовца на 20 с лишним лет старше ее. А.И. Ананьина выходила и воспитала Марью, дочь от второй жены, вынянчила внучку Раису. Ее вспоминают как высокую, сухощавую женщину с добрым лицом, очень верующую – при ней всегда было Евангелие. Пережила финскую оккупацию. Умерла Аполлинария Ивановна в 1951г. после долгой болезни.
Для молодежи в верхнем абзаце ничего необычного нет, но! Для событий столетней давности выйти замуж в 27 лет это крайний, неординарный случай, т.к. замуж выходили намного раньше. И был у неё всего один сын Дмитрий (погиб на войне).
Если почитать сведения по той же Грязной Сельге, то 5-7 детей в семье вполне обычная ситуация. У Лазаря Сергина из д. Мунозеро было 5 детей и 18 внуков, уже упоминал ранее в статье. Про внуков правда не писал, каюсь. После смерти мужа (середина 30-х годов) и смерти сына на войне осталась Апполинария Ивановна с невесткой Марьей и внучкой Раисой (Раиса Дмитриевна Ананьина (Голицына)).
Прим. еще был внук Сергей.
Но вернемся к логистике. Нашелся новый термин «Великий Олонецкий зимник». Понять, где и как он проходил будет потруднее, чем Повенецкий почтовый тракт. По очень скудным данным (материалам из интернет) Великий Олонецкий зимник проходил так: «… указывает на то, что термин тяготеет к тому древнему водно-волоковому пути, который проходил по центральному Заонежью из залива Великая Губа на юге полуострова в узкое и длинное Космозеро, из которого есть выход в Повенецкий залив, омывающий полуостров с севера».
О Боги! Если почтовая Повенецкая дорога была с запада от Грязной Сельги (Карасозерского погоста, сельского совета), то Олонецкий Великий зимник проходил в одном шаге от деревни, с восточной стороны. Причем, по этому зимнику ездили много, скорее всего. Много веков из Беломорья таскали в основном, конечно же соль. Кто не в курсе, соль – очень дорогой, стратегически важный товар. За соль головы рубили только влет, причем не только у нас, но и по всему миру, и в большом количестве. Соловецкий монастырь разжирел именно на монополии по добычи соли, кстати. Перли эту соль с севера в центр страны разными путями. Не буду утверждать, но пути от Повенца к Олонцу и далее это не из-за бондарей, только соль (попутные товары никто не отменял).
Вот она ниточка и нарисовалась, а кругом погосты и деревни. Что чуть далее от этой ниточки, то сразу становиться глушью малообитаемой. А я-то все гадал, чего это вдруг в Каросозерском (Космозерском, Шуньгском, Велокогубском, Кижском, Сенногубском) погостах столько деревень-народу. Это сейчас конец географии, ранее это был центр Карелии (точнее центральная линия Карелии). Поиски материала по теме продолжаются.
В заключении пару слов о Викторе Петровиче Ершове, на основе его материалов в основном идет изучение этой темы. Виктор Петрович не карел, родился в Мордовии. Приехал в Медгору в 1960-х годах и является основателем Медвежьегорского краеведческого музея.
Спасибо Виктор Петрович!
