«Щит и меч власти большевиков» – книга военных историков А.Ю. Попова и А.С. Соколова об истории формирования ВЧК и её месте в политике большевистской партии. В противовес исследованиям, которые стремятся выставить чекистов хладнокровными палачами неугодных, авторы книги показывают, что деятельность ЧК отвечала на политические вызовы власти большевиков. Авторы развеивают мифы о том, что чекисты расстреливали людей на месте без суда и следствия. Авторы отдельно останавливаются на правовом положении ВЧК в системе власти большевиков, кадровом составе, финансировании и методах работы чекистов. Предлагаем вашему вниманию отрывок из книги.
Страница книги в магазине издательства
Угрозы безопасности Советской России
Обстановка в России после свержения Временного правительства и прихода к власти лидеров РСДРП(б) во главе с В. И. Лениным была крайне сложной. На положение дел в стране оказывали влияние взаимосвязанные внешнеполитический, внутриполитический, военный и экономический факторы. На внешнеполитической арене наметился определенный антагонизм руководства РСФСР с правительствами западных государств, с одной стороны, из-за намерения выйти из Первой мировой войны, вопреки союзническим обязательствам, а с другой — из-за противостояния социалистического и капиталистического общественно-политического устройства. На конференции стран Антанты, прошедшей 1–3 декабря 1917 г., обсуждался меморандум о поддержке антибольшевистских сил. Одновременно кабинет министров Англии принял решение об оказании финансовой и иной помощи любым антибольшевистским силам, если «последние дадут гарантию следовать в фарватере политики союзников». Послу Великобритании в России Д. Бьюкенену было разрешено истратить около 10 млн руб. на организацию контрреволюционного движения. 10 декабря Англия и Франция подписали соглашение по разграничению России на зоны влияния для организации борьбы против советской власти.
Разведки западных государств и оппозиционные большевикам политические силы создавали на территории Советской России различные антибольшевистские организации. Руководители стран Антанты, их разведывательные службы в союзе с антибольшевистскими силами России делали все возможное для того, чтобы свергнуть власть большевиков и не дать России выйти из войны с Германией. Для осуществления этих планов иностранные державы прибегали к различным приемам и методам, среди которых не последнее место занимала разведывательно-подрывная деятельность национальных специальных служб, поэтому противодействие устремлениям иностранных разведок было одной из основных задач чекистов.
Борьба с разведывательно-подрывной деятельностью иностранных спецслужб имела свою специфику, которая определялась геополитическим положением Советской России. Основным противником чекистов выступали разведслужбы лимитрофов — Польши, Финляндии, Литвы, Латвии и Эстонии. Наличие в их рядах бывших царских офицеров, а также большого количества этнического населения, проживавшего на территории Советского государства, заметно осложняло задачу чекистам. Крупные европейские державы и США во многом задавали вектор разведывательно-подрывной деятельности лимитрофов.
В январе 1918 г. в Советскую Россию была направлена специальная дипломатическая миссия во главе с Р. Б. Локкартом, бывшим вице-консулом в Москве. В составе миссии Локкарта были кадровые разведчики, хорошо владевшие русским языком и знакомые с местными условиями. Английская разведка проявляла активную деятельность как на западном направлении, так и на восточном. В Петрограде сотрудник английской секретной службы П. Дюкс сумел выстроить глубоко законспирированную агентурную сеть.
Деятельность английской разведки осуществлялась помимо дипломатической миссии Англии через представительства Финляндии и Эстонии. Главным механизмом этой разведки на тот момент было использование бывших владельцев и служащих английских и американских фирм в России (дела «Смисс Премьер», «Святогоров — Гольдберг» и др.).
Разведка Великобритании на территории Средней Азии вела свою деятельность главным образом через дипломатические и консульские учреждения других стран. В частности, на территории Туркменистана существовали персидское консульство в Полторацке и афганское консульство в Мерве. Так, афганский консул завербовал 3 индусов, которые вели осведомительную работу в Москве и поддерживали связь с английским посольством.
Латвийский штаб предварительно заключал предназначенных для переброски агентов в тюрьму по обвинению в коммунизме. Осужденные на большие сроки, они становились предметом внимания представительства РСФСР в Латвии и выдавались большевикам. Такие лица долгое время не вызывали подозрений у чекистов и партийных сослуживцев, пока по сведениям агентуры их не удалось разоблачить. Эстония открыла на свои деньги представительство общества «ПРЕМИТ», через которое и осуществляло негласную разведку, а Финляндия использовала в целях разведки торговца Фротмана. В последней основная резидентура, организующая работу против Советской России, действовала в Гельсингфорсе.
Военная проблематика занимала главное место в работе всех резидентур французской разведки, нацеленных на молодое Советское государство. На этом направлении выделялись резидентуры в Бухаресте, Варне, Константинополе, Анкаре и Тегеране. Французы практиковали и непосредственную заброску в Советскую Россию своих агентов из коммерсантов и корреспондентов. Особые отношения французская разведка поддерживала с польской, в создании которой французы принимали непосредственное участие.
Можно выделить два основных направления работы агентуры США против советской России: во-первых, поиск потенциальных возможностей для организации военного вмешательства с опорой на антибольшевистские силы внутри страны; во-вторых, сбор любой доступной информации о контактах лидеров РСДРП(б) с немецким генеральным штабом, направленный на дискредитацию советского правительства и легитимацию интервенции. Доказательство последнего предположения в период решающих боев на Западном фронте послужило бы оптимальным поводом для военного вмешательства. В феврале 1918 г. посол Соединенных Штатов в России Д. Р. Фрэнсис предпринял попытку приобрести необходимые компрометирующие документы, но они в конечном счете оказались подделкой.
Между тем спецслужбы союзников США форсировали подготовку интервенции в Советскую Россию. На Дальнем Востоке японские спецслужбы пытались найти сторонников среди местных антибольшевистских элементов, французские разведчики вели аналогичную работу в Сибири, а британские — на европейском севере. Прежде чем пойти на проведение антибольшевистских военных операций, агентам США были даны указания оценить военный потенциал большевиков и их противников. Для полноценного решения этой задачи спецслужбы прибегли к командированию своих разведчиков в различные регионы России. Первая из таких командировок хронологически относится к январю 1918 г., когда в Ростов-на-Дону и Новочеркасск из Москвы был направлен консул Д. К. Пул. В ходе данной миссии он встретился с генералом В. М. Алексеевым и атаманом А. М. Калединым, оценив возможности контролируемых ими воинских формирований для ведения как антигерманской, так и антибольшевистской борьбы.
В начале июня 1918 г. в Версале представители четырех стран — Франции, Великобритании, США и Италии — приняли решение об отправке на север России небольшого воинского контингента для охраны портов Мурманска и Архангельска, именуя этот шаг «необходимым следствием» интервенции в Сибири и мотивируя его просьбами русских властей. Подобные приглашения действительно имели место: они поступали от Мурманского Совдепа, Временного правительства автономной Сибири и т. д. Как следствие, Владивосток уже 6 июля 1918 г. был объявлен международной зоной, а в городе высажен американский и японский военный десант. Далее, 2 августа 1918 г. союзные войска, в состав которых входила группа американских морских пехотинцев с крейсера «Олимпия», заняли Архангельск, вступив в открытое боевое столкновение с частями Красной армии. Несколькими днями позже из Сан-Франциско и Манилы в море вышли транспортные корабли, на борту которых находились более 9 тыс. солдат армии США, направлявшихся на Дальний Восток и в Сибирь. Это стало началом крупномасштабной военной интервенции Соединенных Штатов Америки в Советской России. В конце ноября 1918 г. английские и французские корабли с войсками прибыли в Одессу, Севастополь и Новороссийск. Основные силы, состоявшие из французских и греческих частей, сосредоточились в районе Одессы.
Под влиянием внутриполитического, военного и экономического факторов не менее остро развивалась ситуация внутри страны. На ее состояние определяющее влияние оказывала гражданская война. Первые попытки организации вооруженного сопротивления большевикам были предприняты на Дону атаманом А. М. Калединым, генералами М. В. Алексеевым и Л. Г. Корниловым. Однако казаки, уставшие от войны, не поддержали атамана, а в Добровольческую армию вступили лишь 5 тыс. офицеров и юнкеров.
Заключение Брестского мирного договора 3 марта 1918 г. и политика большевиков в экономике вызвали недовольство среди населения, что привело к расширению рядов Белого движения. К ноябрю 1918 г. оно выросло до подпольно-партизанского состояния и было представлено небольшими, но хорошо организованными Донской армией генерала П. Н. Краснова, Народной армией В. О. Каппеля в районе Средней Волги и Добровольческой армии А. И. Деникина, сменившего убитого Л. Г. Корнилова.
Не последнюю роль в организации Белого движения сыграло восстание Чехословацкого корпуса. В начале 1918 г. этот корпус, созданный еще при Временном правительстве, решил покинуть Россию. СНК было объявлено о нейтралитете и переходе корпуса с января в состав французской армии. Между тем правительству Англии требовалось открыть в России фронт борьбы против войск Центральных держав, так как мартовское наступление 1918 г. германской армии привело к разгрому английской армии и движению немцев на Париж. На финансирование корпуса США, Англией и Францией были выделены крупные суммы.
Союзники 4 апреля 1918 г. для снабжения корпуса и других антисоветских сил захватили порт Владивостока. Когда первые эшелоны легионеров прибыли туда, надеясь покинуть Россию, выяснилось, что транспорт для их вывоза в Европу отсутствует. В этих условиях СНК предложил корпусу или вступить в состав Красной армии, или покинуть страну в любом направлении, при этом сдать все оружие, кроме винтовок для нужд караульной службы. В ответ чехословацкие эшелоны в Поволжье, на Урале и в Сибири подняли мятеж и захватили власть на местах, что позволило антибольшевистским силам преступить к организации своих вооруженных сил.
Успешные операции Красной армии в сентябре — октябре 1918 г. позволили отвоевать у чехословаков и Народной армии Среднее Поволжье, защитить Царицын и не допустить объединения антибольшевистских сил юга и востока России. Однако в конце 1918 г. в Сибири антибольшевистские силы сконцентрировались вокруг адмирала А. В. Колчака, а в начале 1919 г. под главным командованием А. И. Деникина были объединены Донская и Добровольческая армии в вооруженные силы на юге страны.
Кроме того, выступившие против советской власти лидеры Белого движения в условиях гражданской войны наряду с «классическими» вооруженными формированиями на юге России стали создавать с декабря 1917 г. нелегальные организации, так называемые местные (политические) центры Добровольческой армии. Однако с уходом в феврале 1918 г. Добровольческой армии в 1-й Кубанский поход работа, по сути, прекратилась. Только в начале лета возобновились усилия по созданию центров. 3 июня 1918 г. верховный руководитель Добровольческой армии генерал от инфантерии М. В. Алексеев отдает приказ № 1 о создании военно-политического отдела (ВПО) для координации деятельности политических центров на юге России и установления контактов с офицерскими союзами.
Вся территория Украины, Северного Кавказа, Крыма и частично Дона была разделена на районы, подконтрольные центрам. Основной их задачей являлась вербовка добровольцев в белую армию. Помимо того, в обязанность начальникам центров вменялись изучение настроений населения, связь с политическими, общественными и торгово-промышленными кругами, сочувствовавшими идеям Добровольческой армии, пропаганда, подготовка партизанских действий «…против большевиков или австро-германцев и т. д., смотря по обстановке», ведение разведки и контрразведки и т. д. Следует также отметить, что центры должны были стать основой для формирования гражданской власти в тылу и новых воинских частей для Добровольческой армии.
К сентябрю 1918 г. на юге России и в других регионах страны действовало более десятка центров. С их помощью деникинские спецслужбы проводили разведывательно-подрывную деятельность в этом регионе сначала против большевиков и немцев, а затем Украинской народной республики. Так, агенты Киевского центра, действовавшего с весны 1918 г. по осень 1919 г., смогли проникнуть в советские административные учреждения, занять высокие посты в украинской Красной армии и принять меры для ее ослабления, достичь значительных результатов в добывании сведений разведывательного и контрразведывательного характера: о передислокации частей Красной армии, чертежи киевского укрепрайона, списки явочных подпольных центров, организованных большевиками после оставления Киева.
Руководство прифронтовой разведкой Колчака было возложено на штаб верховного главнокомандующего, а агентурной — на главный штаб. Контрразведка армии и тыла были объединены под руководством второго генерал-квартирмейстера штаба ВГК. Агентурная разведка в военных округах подчинялась военно-статистическим отделениям, которые одновременно занимались и контрразведывательной деятельностью. При подборе кадров и вербовке агентуры предпочтение отдавалось бывшим офицерам контрразведки царской армии и жандармам как наиболее опытным и надежным.
Работа врангелевской разведки, построенной по классическому принципу, подразделялась на резидентскую, глубоко-тыловую, прифронтовую и «ходоков». В рамках первой, резидентской, осуществлялись получение информации о наиболее важных областях деятельности советской власти и общем положении на местах, а также организация оперативной работы. В рамках глубоко-тыловой проводилась разведка тыла в военном и политическом отношении. Настроение на местах, количественное и качественное состояние войск, вооружение и управление военными соединениями ближайшего тыла входили в задачи прифронтовой разведки. На последнюю возлагалась связь с резидентами.
В начале 1919 г. началась советско-польская война, обозначившая угрозу со стороны «Польской организации войскова» (далее — ПОВ). Эта организация была нелегально создана еще в 1914 г. по инициативе Ю. Пилсудского для ведения борьбы за самостоятельность Польши как государства. С распадом Российской империи и поражением Германии в Первой мировой войне перед поляками обозначилась перспектива не только обретения государственности, но и заметного расширения своей территории за счет в первую очередь Литовско-Белорусской Республики. Большая роль в этом процессе отводилась именно ПОВ, которая подпольно действовала во многих западных регионах России в местах компактного проживания поляков. Она наладила связи с деникинской и врангелевской разведками. Агентура ПОВ вела антисоветскую агитацию и диверсионно-террористическую деятельность.
Внешние и внутренние противники большевиков, несмотря на их многочисленность, не смогли организовать объединенный поход на Москву. В результате во второй половине 1919 г. — начале 1920 г. наступил коренной перелом в пользу Красной армии на фронтах Гражданской войны. Сначала армии Восточного фронта освободили от колчаковских войск огромное пространство Урала и Западной Сибири, а потом на южном и юго-западном фронтах потерпели поражение силы А. И. Деникина.
К лету 1920 г. на большей части территории России закрепилась власть большевиков. Осенью этого же года войска южного фронта выбили генерала П. Н. Врангеля из Крыма, весной 1921 г. закончилась советско-польская война. Потеря западных районов Украины и Белоруссии в результате Рижского мирного договора была компенсирована успехами большевиков в Средней Азии и на Кавказе.
Одной из важных составляющих состояния Красной армии являлись «военспецы». В ее руководящих кадрах в 1918 г. было 76 % бывших царских офицеров, а на 1 января 1921 г. уже 34 % от общей численности. С одной стороны, многие из «военспецов» служили в Красной армии «не за страх, а за совесть». С другой, по данным историков Н. С. Кирмеля и О. В. Шинина, только на уровне командармов из бывших офицеров изменили советской власти три человека: Ф. М. Махин, Н. Д. Всеволодов, Б. П. Богословский.
На внутриполитической арене в последней трети 1917 г. прослеживалось несколько особенностей. Во-первых, продолжал существовать государственно-политический аппарат Временного правительства, который достался ему от Российской империи. Бюрократической прослойке страны приход к власти большевиков явно пришелся не по душе. По данным советских исследователей, в октябре 1917 г. в саботаже участвовало около 10 тыс. служащих банков, 6 тыс. почтовых работников, 4,7 тыс. телеграфистов, 3 тыс. приказчиков торговых предприятий, 20 тыс. конторщиков. Наиболее остро стоял вопрос с деятельностью чиновников Государственного банка.
Во-вторых, в политической борьбе за власть осенью 1917 г. главенствующим стал фактор созыва Учредительного собрания. Эта идея захватила все политические силы страны, кроме большевиков, которые уже по факту получили власть в свои руки. Поэтому большевики, с одной стороны, подтвердили курс на созыв Учредительного собрания, а с другой, недвусмысленно заявили, что только их правительство может быть признано советским правительством. Результаты выборов в Учредительное собрание, прошедших 12 ноября, были не в пользу большевиков, которые оказались на втором месте. Главной проблемой для них стал тот факт, что даже в блоке с левыми эсерами они не смогли бы иметь большинство, а значит сформировать свое правительство. Очевидно, что перед большевиками встала прямая угроза потери власти, поэтому они взяли курс на разгон Учредительного собрания, что еще больше обострило политическую борьбу.