В советском плену последний командующий обороной Берлина генерал Вейдлинг дал подробные показания о завершающем этапе войны. Сотрудники МГБ аккуратно перевели и записали всё им сказанное, и эти записи стали впоследствии ценным источником информации об агонии Третьего Рейха и обо всех его лидерах.
И я бы хотел остановиться на самой истории попадания Вейдлинга на эту должность.
Ещё 23 апреля 1945 г. он командовал 56-м танковым корпусом, который вёл бои в районе Зеелов–Буков, западнее Кюстрина – на участке главного направления советского наступления. Вскоре Красной Армии удалось прорваться на правом и левом фланге этого участка, а также в тылу корпуса. Связь с двумя соседними корпусами и с армией была прервана. Но корпусу ещё удавалось вести оборонительные бои и отходить на запад, до внешнего кольца обороны Берлина.
В штаб армии кто-то передал сообщение, что генерал Вейдлинг якобы вместе со штабом корпуса бежал в Деберитц, западнее Берлина. Эта ложная новость дошла до самого верха, и Гитлер отреагировал на неё приказом об аресте и расстреле Вейдлинга. Услыхав об этом, генерал в сопровождении начальника оперативного отдела (1А) своего корпуса выехал в имперскую канцелярию.
Вечером 23 апреля они спустились в бункер. С тротуара Фоссштрассе лестница вела в настоящий подземный город, занимающий пространство между Вильгельмштрассе и Герман Герингштрассе. Величина этого бомбоубежища была такова, что во время сильных налётов на Берлин каждый вечер гостями фюрера становились 4–5 тыс. детей Берлина, которые там размещались и питались.
«У Гитлера непрерывно тряслись руки и левая нога»
Прежде фюрера, Вейдлинга приняли начальник Генштаба – генерал Кребс и личный адъютант Гитлера генерал Бургдорф. Они держались холодно, несмотря на то, что Вейдлинг хорошо знал Кребса много лет – со времен рейхсвера, а потом они вместе служили в группе армий «Центр».
Генералы вручили ему приказ об отстранении его от командования 56-м танковым корпусом и назначении на это место командира 25-й танковой дивизии генерала Бурмеестера.
Гельмут Вейдлинг начал разговор с ними, и без труда смог убедить своих собеседников, что он даже не намеревался переезжать в Деберитц. Кребс и Бургдорф признали, что приняли за факт какой-то слух и теперь сожалеют об этом.
Далее, несмотря на то, что в кабинет фюрера Вейдлинг проходил в сопровождении обоих генералов, все его вещи и бумаги были трижды тщательно проверены эсэсовцами. Портупею и пистолет у него перед входом забрали.
Адольф Гитлер сидел в кресле перед большим столом. Он встал с заметным напряжением, оперся обеими руками на стол. Левая нога у него непрерывно дрожала. Лицо было опухшее, глаза лихорадочно горели. Когда он протянул Вейдлингу руку, тот заметил, что у фюрера обе руки трясутся, как и левая нога.
«Я с вами знаком?» – спросил он – «Да, год назад Вы вручали мне награду – дубовые листья». Гитлер ответил, что легко запоминает фамилии, а лица – нет. И снова тяжело опустился в кресло.
Гельмут Вейдлинг доложил фюреру обстановку на своём участке, а Гитлер в ответ стал излагать ему свой оперативный план по освобождению от блокады Берлина. Об увольнении с должности, аресте и расстреле не было сказано ни слова.
«Он говорил тихим голосом с продолжительными паузами, часто повторялся и неожиданно заинтересовывался второстепенными вопросами, которые почему-то обсуждались всесторонне. Когда Гитлер закончил, мне показалось, что всё им сказанное я слышал во сне».
Потому что Вейдлинг приехал оттуда, где изо дня в день шли непрерывные бои, и знал, по его словам, только одно: через несколько дней произойдёт окончательная катастрофа, если не свершится какого-нибудь чуда.
В боеприпасах войска были очень ограничены, с горючим дело было совсем плохо. А главное – солдаты сражались без воли к сопротивлению, уже не верили в победу и в целесообразность этого сопротивления.
Генерал Вейдлинг вышел из кабинета потрясённым видом человеческой развалины, в которую превратился фюрер, и в сильном впечатлении «от того дилетантства, которое царит в руководящих инстанциях». На следующий день, 24 апреля, Кребс заявил ему:
«В связи с впечатлением, которое Вы вчера произвели на фюрера, он назначает Вас командующим укрепрайонами Берлина. Отправляйтесь на командный пункт в Хоенхоллендам и сообщите мне о приёме командования».
Вейдлингу было ясно: дело не в произведённом впечатлении. Просто прежний командующий, генерал Рейман, после столкновения с комиссаром обороны Берлина Геббельсом, был отстранён должности. Вместо него поставили начальника штаба Управления по национал-социалистическому воспитанию полковника Кетера, которому дали звание генерала. Но Кетер не имел подготовки для такой должности, а Вейдлинг оказался единственным профессионалом, оказавшимся под рукой, вот и ему поручили эту задачу.
🔵 4 выдающихся генерала Третьего Рейха, которые наши свою гибель на советской земле- кто они?
«Лучше бы Гитлер оставил в силе приказ о моём расстреле», – ответил Гельмут Вейдлинг.
Смею предположить, что он также подумал: «Лучше бы я и в самом деле бежал на запад от Берлина, и сдался бы там американским войскам». Но это только моё предположение: в протоколах допросов таких слов, конечно, нет.
С Вами был Владимир, канал «Две Войны». У меня есть 👉 сайт , 👉 Одноклассники, 📍YouTube. Пишите своё мнение !
А как Вы думаете, почему командующим назначили именно Вейдлинга?