— Катя, нужно поговорить! Да вытащи ты уже наконец свои затычки из ушей! — взбудораженная Марина вернулась с родительского собрания и принесла с собой новых впечатлений, от которых у нее внутри все еще сильно бурлило. Срочно требовался серьезный разговор с дочерью.
— Что мам? — нехотя вытащила один наушник дщерь.
— Не «что мам», а давай, давай отключайся. Вернись в реальный мир. Узнала сегодня много нового. Оказывается, ты у нас оригинал, со своим особым мнением, — голос матери задрожал, она плохо скрывала свое раздражение, — Заявить биологичке, что никакой эволюции не было. Мы все, видите ли, живем в матрице-голограмме. Мол со своими устаревшими шаблонами, изученными когда-то в педвузе, она может удалиться куда подальше.
— Хм… — повела плечом юная леди.
— Что, хм?! — перешла почти на крик Марина, — Мы может и живем в голограмме. Ты-то уж точно, но разве можно быть такой бестактной! Зачем переходить на личности? Лезть на рожон и доказывать свою невероятную теорию?!
— Она первая начала!
— О, Боже! У тебя есть хоть какое-то понятие субординации? В учебнике написано про Дарвина — всё. Точка. Рассказала про галапагосских вьюроков и пошла домой. За стенами школы изучай и проповедуй любые теории. Гни взглядом ложки, а лучше как-нибудь уменьши энтропию в своей комнате. В окно скоро света белого не видно будет.
— ОК, — Катерина одарила мать выжидающим взглядом, мол всё, можно идти.
— Вообще-то не всё. Я про литераторшу еще не сказала, которая в шоке от твоего понимания образа Печорина. Неужели, нельзя оставить эти свои выходки вне школы? ЕГЭ сдашь, делай потом, что хочешь.
— Ма, я пойду — мы сейчас с Лешей по скайпу химию будем делать.
— Пуленепробиваемая стена! Я сегодня весь вечер в школе краснела за нее. Иди. Уберись хоть немного в комнате. И найди мне сочинение по «Герою нашего времени». Почитаю хоть, — вздохнула Марина и пошла заваривать себе крепкий чай с мятой.