Зима в наших краях увядает на глазах. Циклон с севера Атлантики застилает окна каплями нежданного дождя, затягивает небо однотонным белым и заставляет атмосферное давление падать ниже обычного. Каждый день температура выше нуля, и городской снег больше не похож на самого себя — это просто куски подмёрзшей с утра грязи.
Я наблюдаю за этим в смятении — с одной стороны уже хочется весны и зелени, а с другой — всё-таки я не готова так скоро отпускать зиму. Накануне был самый тёплый её день, поэтому мы поторопились в лес, пока покров ещё позволяет ходить на лыжах. Прогноз обещал до +5 градусов, пасмурное небо и ветер. Но нам, как всегда, повезло.
Мы выходили в невероятно угрюмое серое утро, смирившись с этим тусклым светом и блёклыми красками, но, попав в лес, неожиданно оказались под ярко-синим, почти весенним небосводом. Ветер гнал облака, поэтому свет и краски постоянно менялись, и солнце успевало радовать нас бликами на стволах деревьев и подсевших сугробах.
Снега в этом году выпало достаточно, даже после оттепелей и осадки шапки на некоторых пнях оказались внушительными. Мы навестили свое старое местечко, где когда-то соорудили стол для пикника из сухих жердей. Его почти не было видно под снегом. А на нашей «лесной квартире», о которой я уже как-то писала, сугробы полностью скрыли лежанку и скамейку. Там мы останавливались на обед, слушали пение птиц и отдыхали.
Мы шли то по накатанным охотниками буранкам, то просто по лесу — снег уплотнился и почти везде хорошо держит лыжи. Я больше люблю идти прямо сквозь густоту тайги, чем по дороге, потому что так удаётся увидеть больше интересных деталей. Повсюду слышались звуки капели. Остатки снега на ветках деревьях подтаивали на солнце и падали бриллиантовыми осколками с высоты. Так красиво!
Кроме снежных украшений в этом лесу на деревьях много мхов, лишайников и грибов. Обилие лишайников — показатель чистоты воздуха, поэтому в таком лесу и дышится по-особенному. Каждый раз, когда бываю в этих местах, останавливаюсь возле нашего старого знакомого — огромного тополя, покрытого светло-зелёными нитями уснеи.
Часто на нашем пути мы пересекали следовые дорожки зверей. Я люблю этот лес за то, что он такой живой. От города всего 40 минут на электричке, но здесь всегда — и летом, и зимой — встретишь признаки животного мира. В прошлый раз по осени я видела следы медведя, а сейчас мы чаще других наблюдали следы зайцев, белок и лосей.
Таёжный великан переходил несколько раз буранку, оставляя глубокие следы в рыхлом снегу на обочинах, и пересекал один из ручейков. Совсем рядом шла ровная дорожка, но лось не был бы лосём, если бы пошёл по ней, а не напролом по глубокому руслу.
Другая причина, по которой я очень люблю этот лес, — его естественная захламлённость и относительная первозданность. Конечно, в наших краях почти нет малонарушенных лесов с 300-летними гигантами-деревьями, но есть такая старая тайга — хвойная, густая, уютная. Гуляя там, я вспоминаю девственные леса Коми на Северном Урале, где мы жили на кордоне целых полгода. Чисто внешне эти леса местами похожи.
Но, конечно, это иллюзия. К сожалению, в этой тайге, не имеющей никакого охранного статуса, уже давно ведутся лесозаготовки. Мы бываем здесь регулярно на протяжении нескольких лет, и каждый раз обнаруживаем новые пустыри и новые лесовозные дороги, проложенные к местам рубок. В сентябре я нашла одну из новых просек, сделанных прошлой зимой. Сейчас мы обнаружили ещё одну.
Лесоповал был в самом разгаре, стояли предупреждающие знаки, шумели бензопилы, работала техника. За небольшой промежуток времени, проходя в отдалении, мы пять раз услышали характерный громкий звук падающего со своей высоты огромного дерева. Ещё один участок хвойного леса скоро исчезнет, а на его месте появится позже непроходимый частокол из широколиственной поросли.