Мы беспокоимся о престарелых родственниках, для которых каждый шаг в новый день может стать последним. Переживаем за больных, так остро нуждающихся в нашей поддержке в нелегкое время, и кто знает, чем все это обернется для них. Волнуемся за детей, не умеющих в полной мере обезопасить себя в этом жестоком мире. Но что до остальных? Словно их накрывает невидимым куполом молодость и выступает защитником.
Я пошла на кухню готовить завтрак, оставив Диму за просмотром мультиков, Глеб копался в телефоне. Я попросила его поставить чайник, но вышла какая-то белиберда. Нечленораздельная речь, иногда так бывает, когда начинаешь говорить одно слово, но понимаешь, что другое более уместно и скрещиваешь их оба. Уверена, у всех такое было. Но сейчас все иначе. Я забыла слово «чайник», и, если бы этим все ограничилось, я бы была счастлива. Я забыла все слова и как нужно их произносить. Вот так в одночасье белая стена в голове и тщетные попытки произнести любую фразу. Выглядывающая из укрытия паническая атака и стремление осознать, что происходит. Я таращила глаза на мужа, пытаясь задать вопрос «что со мне?», «что с меной?», и от этого становилось так жутко и мне и мужу.
«Как?» - закричала я в страхе, но услышав верную постановку вопроса «что со мной?», не смогла повторить, будто что-то внутри меня всячески мешало снова стать человеком. Глеб тоже выглядел напуганным, но старался успокоить меня, предлагая присесть. В голове же стучала мысль: «я схожу с ума», мысль, которую я так и не смогла озвучить в ближайшие пять минут. Я напрягала мозг вопросами, словно экзаменуя себя в логике, будто это могло мне как-то помочь. Я искала подтверждение сумасшествию, когда из памяти выплыла «скорая помощь».
«Скорую?», - вопросительно спросила я у Глеба, и это короткое слово далось с большим трудом. Перезагрузка была запущена, я не знаю причин, но внезапно ко мне стали возвращаться слова. Я смотрела вокруг и узнавала вещи, не все, но многие, и медленно, словно заново училась говорить, произносила короткие фразы, которые давно освоил мой сын. Книжные полки со словарями занимали прежние места, все возвращалось на круги своя. Только что, черт возьми, со мной было?
- Вызвать скорую? - участливо спросил Глеб, его глаза выдавали панику.
Я отрицательно покачала головой и собиралась с мыслями, было очень страшно, но лишний раз обращаться в 03 я не люблю, есть другие, кому должны помочь в этот момент, для кого вопрос действительно стоит ребром - жизнь или смерть. Может, я тоже была в группе риска, но вот отлегло и стало казаться, что все в порядке. Конечно, стоит показаться врачу, но не сегодня. Через пару часов надо быть у матери, не отменять же все из-за случившегося. Наверное, я просто устала и мой мозг играет со мной не в очень приятные игры.
Я крепко обняла мужа, даже не вспомню, когда я делала это последний раз вот так просто. Объятия так необходимы людям, и для поднятия настроения их надо не меньше десяти. Под моими руками была крепкая мужская спина, я уткнулась в его шею, сжимая руки сильнее. Он отозвался, и мою грудь прижало его[И1] грудью, во мне рождалось чувство благодарности к человеку, который не был идеален, нет, я прекрасно понимаю, что таких не существует, я сама далека от эталона, но на него можно было положиться. Как бы мы не ссорились, он всегда оставался со мной, хотя часто говорил, как ему тяжело это дается. Он терпел мои вспышки гнева и постоянные недовольства по любому поводу, который я находила во всем. Понимала, осознавала после, что это плохой путь, но часто взрывалась.
- Спасибо, что ты рядом, - прошептала я ему на ухо и поцеловала мочку. - Мне было так страшно. Ужасно уходить в одиночестве, я поняла это сегодня, мне казалось, что я умираю, или схожу с ума, что недалеко от смерти. Я перестану существовать, если мозг повредиться, а для близких стану обузой, и это еще страшнее.
- Лиза, перестань, ты не сойдешь с ума!
- Никогда не стоит зарекаться, мы не знаем ничего о своей жизни, можем лишь смотреть в прошлое и вспоминать, только иногда и воспоминания стираются.
Я отстранилась от Глеба и села за стол.
- Ты как? - спросил он.
- Уже лучше.
- Давай не поедем к теще, скажем, что заболели. Может, все-таки вызвать врача?
Глеб не притворялся, он действительно испугался за свою жену. Что бы ни произошло мы до сих пор близкие люди.
- Нет, я в порядке.
- Уверена?
Я пожала плечами.
- Наверное. Давно не видела маму и сестру, хочу съездить.
- Хорошо, как скажешь. Я пойду приму душ, Митька все равно мультики смотрит, а а ты пойди полежи, потом заедем в «Сладкое желание» купим к столу что-нибудь, и цветы для мамы.
- А завтрак сейчас?
- Мюсли - самое простое.
Он вышел из кухни, и я услышала, как включилась вода в ванной. Оставалось два часа, пора привести себя в порядок. В комнате я подвела брови и накрасила ресницы. Ничего броского, просто подчеркнуть привлекательность. Блузка и светло-голубые джинсы подойдут, встреча родственников без повода.
Я погрела молоко для гаденыша и всыпала шоколадные шарики, в наших с Глебом чашках были мюсли. Поели быстро. Муж дал мне второй шанс, предложив одеть Диму. И наблюдал как дрессировщик за диким животным, не выкину ли я очередной финт.
Мы приехали вторыми, как оказалось, мать позвала свою родную сестру, ее сына с семьей и мою крестную. Что ж, я давно не виделась с Максимом. Когда мы были детьми, иногда ночевали вместе у бабушки и творили гадости, как она это называла. Воровали конфеты, портили вещи, не хотели есть невкусный суп или собирать малину. Нина была более покладистой, поэтому бабушка подсовывала ей вкусные сладости и лучшие яблоки, и постоянно ставила в пример. Приятно встретиться, вспомнить моменты из прошлого, игры, которых сейчас не знают современный дети, засевшие за гаджеты. В нашем детстве айсбергом удовольствия были мультики по выходным. Мир изменился до неузнаваемости, мы изменились, наши дети стали другими.
Припарковав машину во дворе, где помещалось до четырех автомобилей, мы вышли во двор, где встретила мама. Она горячо обняла всех и была в приподнятом настроении. Глеб вручил цветы и торт, и мы вошли в дом. Крестная приехала с сыном, муж предпочел рыбалку, да она и не настаивала. Женя взял Диму за руку и повел его в соседнюю комнату, которую мать именовала детской, хотя мы давно уже выросли. Там оставались кое-какие наши с Ниной игрушки, остальное мать докупила для внука в процессе его посещения, чтобы было чем играть у бабушки.
Мы расположились в гостиной, где два больших дивана стояли друг напротив друга. На стене висела шкура медведя и ружье. Последняя добыча отца, он был заядлым охотником, поэтому в доме многое намекало на его хобби.
Я предложила маме помочь и принялась таскать на стол разные вкусности. Мать была старой формации, где хозяйка все готовит сама и в большом количестве, чтобы гости просто лопнули от угощений. В процессе еды разыгрывалась одна и та же сцена, где гость уже не мог есть, а радушная хозяйка расхваливала блюда и говорила: «почему вы ничего не едите?».
Когда подъехала Нина, все рассаживались за столом, атмосфера приятная, немного гвалта, как обычно в моей семье, и первые бокалы наполнены. Дочь Максима отправилась к мальчишкам, Даша спала в автолюльке, ее совершенно не заботили посторонние звуки. Спустя час мы накрыли стол для детей, и я вызвалась позвать их. Зайдя в детскую, меня в который раз за неделю окатило страхом. Все трое сидели спиной к двери, поэтому не заметили, как я вошла. На уровне 1,5 метров в воздухе висела машинка. Нет, она не была привязана к потолку или к чему-то еще. Она была сама по себе. Я сглотнула и смотрела, не отрываясь.
- А что ты умеешь еще? - подал голос Женя, и я боком вышла из комнаты.