оглавление канала
Мы сидели на лавке в домике старика. Я все время разглядывала Веньку. Видок у него был, конечно, еще тот. Чего и следовало ожидать после всего, что ему пришлось пережить. Но, глаза сияли живым блеском, и это давало мне уверенность, что все обошлось без особых последствий для его здоровья. В печи трещали поленья, закипал чайник. Нагин, понимая наше состояние, сам занялся хозяйственной деятельностью. Ненадолго ушел, а вернулся с убитым глухарем. И сейчас в чугунке булькала ароматная похлебка. Я сидела тихой мышкой, и рассказывала Веньке о своем «путешествии». Только, так сказать, основную ее часть, другими словами, только факты. Но, он чувствовал некую недосказанность, и сурово хмурился. А я не знала, КАК ему обо ВСЕМ рассказать, и не выглядеть при этом сумасшедшей. Нагин искоса поглядывал на нас и чему-то улыбался.
Закончив говорить, я выскользнула с лавки и кинулась помогать Нагину накрывать на стол, пытаясь тем самым, скрыть свое смущение и некую вину, за все случившееся. Венька продолжал одаривать меня хмурыми взглядами, а я усиленно делала вид, что их не замечала. Ели мы в молчании. Несмотря на то, что я была голодной, кусок не лез мне в горло под суровым Венькиным взглядом, в котором проступала, где-то из глубины зрачка затаенная горечь. Ели все в молчании. Мне казалось, что какое-то серое облако отчуждения отгородило меня от друга. И это причиняло почти физическую боль. Наконец, Венька со стуком положил ложку на стол и угрюмо спросил.
- Это ведь не все…? Ты мне не все рассказала, так?
Я виновато повесила голову, боясь поднять на него взгляд. На помощь мне пришел Нагин. Он серьезно посмотрел на Веньямина и просто сказал:
- Ты прав, парень. Это не все. Варвара приобщилась к великому племени шаманов. Она получила тайные знания самого Сэнхэ, нашего первого шамана. Но, эти знания тайные, они не для всех.
Венька растерянно захлопал глазами, а я тяжело вздохнула. Потом посмотрела на Нагина.
- Я ДОЛЖНА все рассказать. Ближе него у меня никого нет.
Нагин посмотрел на меня серьезно, и кивнул головой.
- Ты вправе распоряжаться ЭТИМ, так, как говорит тебе твоя душа. Кто я такой, чтобы противиться этому. Значит, такова воля Богов. Ведь все, что произошло, было неслучайным совпадением. Только, не думай, что твоя жизнь не изменится. Теперь ты стала другой. Твой ковер еще не соткан до конца. И какими узорами ты его расцветишь, зависит только от тебя, и ни от кого больше.
Я внимательно выслушала старого карагаса. Помолчав еще несколько минут, собралась с духом, и начала свой рассказ. Оба мужчины слушали меня, затаив дыхание. Ведь, до этого момента, Нагин тоже не знал, что ТОЧНО произошло на Оленьей Скале.
Когда я закончила, на небе уже начали вспыхивать первые звезды. Я чувствовала себя полностью опустошенной, и такой уставшей, что не было даже сил пошевелить рукой. Кое как, я выбралась из-за стола, стянула с гвоздя свою фуфайку, и улеглась прямо на полу, за печкой, моментально провалившись в глубокий сон. А мужчины еще долго сидели при свете керосиновой лампы, о чем-то тихонько переговариваясь.
Проснулась я мгновенно, от непонятного тревожного чувства. Может быть, мне что-то такое приснилось. Но, я этого не помнила. Кто-то заботливо укрыл меня старым плащом. Я выбралась из-под него, и прислушалась к тишине. Только тихое сопение спящих мужчин, да неясный шорох лесной мыши под полом. Во рту все пересохло, и я, осторожно ступая по старым половицам, чтобы никого не разбудить, пробралась к ведру с водой, стоявшем у самой двери. Нашарила берестяную кружку рядом, и с жадностью стала пить холодную, с горьковатым березовым привкусом, воду. Почему-то, захотелось выйти на улицу. Осторожно взяла из угла, стоящий там, карабин и открыла дверь. Она предательски скрипнула, а я замерла, с занесенной через порог ногой. Но, вроде бы, все было тихо, дыхание спящих не сбилось, и я вышла на улицу. Небо затянуло тучами, и где-то далеко были слышны утробные звуки приближающейся грозы. Ветер осторожно трогал вершины елей и пихт, и они перешептывались о чем-то меж собой. Нет, в воздухе тревоги не ощущалось. Просто, обычная гроза. Я осторожной походкой прошла под навес к лошадям. Кони были встревожены. Нервно переступая, трясли головами и тихонько пофыркивали, будто, чуя дикого зверя. Казалось, это тоже было обычным. В тайге зверя много. Но, все же, тревожное чувство не оставляло меня, а наоборот, нарастало, грозя перейти в паническое состояние.
И тут, моих ноздрей коснулся запах горьковатого дыма. Проработав долго в тайге, и отличить запах пожара от печного дыма, я могла так же легко, как любая модница могла отличить итальянские сапожки от валенок. Я метнулась наружу из-под навеса, и стала оглядываться. Не хватало нам еще только пожара в тайге. Это было бы настоящей катастрофой. И шутить с этим не стоило. Я, уже не таясь, вошла в избушку. Зажгла, стоявшую на столе керосиновую лампу, и громко позвала.
- Народ, вставайте!
Мужчины проснулись моментально. Нагин уже схватился за свой карабин, Венька нашаривал рукой свой костыль. На их немые взгляды, я ответила.
- Дымом в тайге пахнет и лошади волнуются. – И тут же вышла опять наружу.
За мной вышел Нагин, и следом Венька запрыгал, опираясь о свой костыль. Лошади уже начинали биться на привязи, и старый охотник пошел под навес. А я стала опять оглядываться. Первым дым заметил Венька. Он ткнул рукой в сторону домика и закричал:
- Варька, изба горит!!!
От стены, обращенной к реке, под крышу полз дым. Я побежала на ту сторону, глянуть, что же такое там происходит. Темная тень метнулась в лес от домушки. А сухие бревна избы уже полыхали во всю. Я рванула обратно, заскочила в домик и схватила ведро с водой. Плесканула воду изнутри на ту стену, которая горела. Избушка уже наполнялась дымом. Я сгребла оружие и наши вещмешки, и с этой охапкой вывалилась наружу, тяжело кашляя, все таки, успев наглотаться тяжелого едкого дыма. Бросила наше добро подальше от избы, и тут же полетела на реку за водой. Венька, как мог помогал Нагину увести подальше лошадей. Остаться без них в тайге – тяжкое испытание, а, имея на руках еще и раненного Веньку … В общем, в данной ситуации, лошади были намного важнее, чем старая домушка.
Но, я все равно пыталась погасить огонь, стараясь лить воду не только на бревна, но и на растительность, стоявшую рядом. По счастью, избушка была построена опытными людьми, на берегу речушки, и вокруг нее на несколько метров растительности было мало. В основном, кругом лежали камни.
Я прекратила свои усилия, когда поняла, что все это уже бесполезно. Нагин и Венька, привязавшие лошадей на безопасном расстоянии, стояли рядом со мной и наблюдали, как пламя поедает маленький домик.
И вдруг, на фоне огня, запрыгала, неизвестно откуда взявшаяся, фигура. Нужно было обладать незаурядной фантазией, чтобы суметь разглядеть в этом, то ли звере, то ли человеке, Славку Чужих. Он прыгал, радостно хохоча, выкрикивая какие-то непонятные слова, размахивая большой дымившейся суковатой палкой в руке. Мы замерли, как вкопанные, не зная, что предпринять. То ли Славку ловить, то ли опять кидаться тушить избу. В это время, прямо над нашими головами раздался блеск молнии, и земля содрогнулась из-за раската грома. Славка испуганно присел, прижался к земле, и закрыл голову руками. Потом, резко вскочил на ноги, и, дико выкрикивая «Золотой Олень!! Золотой Олень!!», кинулся прямо в горящую избу. Я рванула за ним, но крепкие мужские руки вцепились мне в куртку. Я упала, не удержавшись на ногах. И в этот момент, крыша домика рухнула вниз, а языки пламени победно взревели, принимая жертву, и устремились к небу, осыпая окружающее пространство снопами искр. И тут же, молния опять полоснула над тайгой, раскат грома зарычал над нашими головами рассерженным зверем, и потоки дождя хлынули на землю, смывая всякую скверну с притихшего леса. Пламя, не выдержав натиска стихии, стало отступать с яростным шипением. И вскоре совсем почти угасло, оставляя в воздухе и на губах горьковатый привкус.