Автор Сергей Матюхин.
Итак, маленький Родос, как минимум, дважды был сурово наказан за распиравшую его гордыню: сперва злой рок уронил его знаменитый Колосс, заразивший своими амбициями Древний Рим и его реинкарнацию - Соединенные Штаты с их Гелиосоподобной статуей Свободы, а спустя 17 веков после крушения родосского Голема тот же злой рок обрушился на самонадеянный Орден госпитальеров, передав их роскошную столицу с ее колоссальными укреплениями в распоряжение турок-османов, подданных Сулеймана Великолепного, Кассия №2.
Так, неприступные резиденции всех 8-ми «линвгвов» рыцарского интернационала - Франции, Оверни и Прованса, Арагона и Каталонии, Англии, Германии и Италии - перешли в натруженные руки турецкой солдатни, которая с нескрываемым злорадством обжила не только аристократический район Коллакио вокруг улицы Иппотон, но и демократическую часть - Бурго, из которой она выселила союзников рыцарей - греков, благодаря чему за стенами крепости возник еще один, Новый город. Но зато новые хозяева вернули в Бурго евреев, свидетелем чего является синагога Кахал Шалом, старейшая в Греции и единственная действующая на Родосе.
Вообще-то евреи попали на Родос с подачи сионофила и любомудра Александра Македонского, прямиком из основанной им Александрии, где они преумножали научный потенциал его библиотеки. Вторая волна еврейских поселенцев накатила на берега Родоса из римской Иудеи после разрушения 2-го храма.
Явившиеся из-под стен сданного мамлюкам Иерусалима рыцари-иоанниты тоже не имели ничего против дальних родственников Ииусуса и его матери Девы Марии, поэтому по описанию итальянского раввина, родосские евреи были отменно образованны и одеты, имели светские манеры и носили длинные волосы, словом - походили на принцев.
Видимо, для рыцарей, как и для Александра Великого отношение к евреям было не национальным вопросом, а вопросом приоритета интеллектуальных ценностей.
Однако разгул инквизиции в Европе вынудил госпитальеров, слуг Папы Римского, пойти на поводу у политической конъюнктуры и либо крестить родосских иудеев по примеру испанских марранов, либо изгнать и даже продать в рабство на Мальте, за что, по убеждению евреев, или «романиотов», как их здесь звали, рыцари, собственно, и были наказаны изгнанием их самих.
Турки же, антиподы рыцарей, естественно, заняли противоположную позицию. На остров хлынули в 16 веке, спасаясь от средневекового холокоста, евреи-сефарды ( от слова «Сефарад»,
означавшего Испанию). Вот они-то, прихватив с собой сефардскую Тору, как раз и придали здешней синагоге ее сегодняшний облик, с мавританскими элементами и молитвенным столиком, обращенным в сторону Иерусалима, вечного города, за который предшественники инквизиторов крестоносцы пролили, по иронии судьбы, столько рыцарской крови.
Туркам, понятное дело, тоже надо было где-то молиться и совершать омовения, поэтому они, не мудрствуя лукаво, переоборудовали христианские базилики под мечети и хаммамы.
Так, на глазах у просвещенной Европы вслед за античным умер и христианский Родос, переживший в ходе 390-летнего турецкого ига не только трагедию унижения, когда турки пригнули греческие церкви до уровня землянок, но и трагедию упрощения, возможно - еще более опустошительную в духовном смысле.
Хотя, судя по суфийским надгробиям на заброшенном мусульманском кладбище в центре Родоса, среди турецкого контингента здесь были не только бравые вояки, но и более интеллигентные подданные Османской империи.
Однако при всей своей восточной искушенности вряд ли они были ровней тем, кто дважды здесь пережил ренессанс: и ренессанс античности с его локомотивом в лице Колосса Родосского, и ренессанс средневековый, благодаря прямым потомкам Колосса - рыцарям, на фоне которых многочисленные турецкоподданные выглядели безродными детьми лейтенанта Шмидта.
Не говоря уж о том, что история христианства началась на Родосе еще в 57 году, с исторического визита апостола Павла в гавань Линда. Тем самым евреи как бы приоткрыли дверь к спасению души, в которую стремительно ворвался троянский конь греков с десантом в лице целой Европы. Не случайно здесь, в овеянном историей Линде рыцари учредили впоследствии центр административной и судебной власти.
Но перед этим Родос посетил еще один праведник: монах Филерим принес сюда из Иерусалима икону Богоматери, написанную Святым Лукой. На горе Ялиса, названной географом Страбоном «Охирома» (то бишь «укрепление»), на месте дорийского храма имени Афины Полиады и, видимо, из его камней была построена базилика с купелью, а затем, на ее месте - рыцарский монастырь, посвященный Филеримской Богородице.
Ну и поскольку место было уж шибко живописным, у адептов культа Богородицы, органично вышедшего из головы богини Афины,
возникло непреодолимое искушение воздвигнуть крест, а тенистую аллею к нему назвать дорогой на Голгофу, что несомненно очень эстетично, но отчасти кощунственно, особенно с учетом того, что деревянный крест был заменен в угоду туриндустрии 17-метровой
смотровой площадкой в виде креста, что впрочем вполне устроило туристов, а уж тем паче туристок.
Вообще победа над Османской империей и второе пришествие римлян, а точнее итальянская оккупация Родоса с 1912-го по 1943-й вызывает противоречивые чувства: с одной стороны, ученики эллинов, римляне и их потомки итальянцы, тоже очень склонные к зодчеству, многое здесь восстановили и многое создали заново, причем в гармонирующей с предыдущей застройкой псевдоготической манере. Для этого достаточно заглянуть в порт Мандраки, Порто дель Мандраччио, где радуют глаз здание Дворца Правления, будто перенесенное сюда из Венеции...
И Благовещенская церковь, построенная по образцу старинной церкви Святого Иоанна эпохи владычества рыцарей...
Глядя на эти искусственные шедевры, будто открываешь истоки итальянского кинематографа. Так и кажется, сейчас появится съемочная группа во главе с Феллини, прозвучит команда «мотор» и весело застрекочет камера!
Но если кроме шуток, то итальянская оккупация-реставрация была, конечно же, явлением уникальным, безусловно продиктованным ретроманией, насаждаемой Муссолини, но в конечном счете архитектурное новаторство итальянцев на Родосе стало своеобразной компенсацией за ущерб, причиненный острову брутальным Кассием, убийцей Цезаря.
Но главное, с вытеснением турок итальянцами распрямились полукатакомбные, полуподпольные греческие церкви, опущенные османами.Православие задышало полной грудью!
Больше необязательно было прятать часовенки за ширмой рыцарских фортов, как обитель Святого Пантелеймона на горе Монолит. Или на вершине горы, как монастырь Богородицы Калопетры, основанный в 18 веке сосланным на остров Александром Ипсиланти, валашским господарем и борцом за независимость Греции, которую на Родос, как мы упоминали, принесли итальянцы, но в 1943-м их драматичным и вероломным образом заменили немцы, которых не без труда выковыряли отсюда англичане, что нашло отражение в голливудском блокбастере 60-х «Пушки Наваррона», в котором Родос блестяще справился с ролью главной декорации.
А отель «Линдос мемориз» так и вовсе расположился в каньоне, откуда, по замыслу «Кламбии пикчерс», стреляли пушки Наваррона, благодаря чему, очутившись тут, любой турист может почувствовать себя Грегори Пеком или Энтони Квином.
Кстати, к моменту съемок упомянутого шедевра, а точнее - в канун Международного женского дня 1948 года мятущаяся душа нимфы
Родос уже воссоединилась с бессмертной душой материковой Греции. И это, несомненно, способствовало дальнейшему укреплению позиций православия, росту и обновлению духовных колоссов острова, по которым сегодня фирма «Белеон турс», партнер «Южного Креста», организует нечто вроде паломничества, в ходе которого можно не только прикоснуться к православным святыням, но и принять непосредственное участие в обрядах, как, например, в церкви Съянна, в честь Святой Анны, бабушки Иисуса, где не покидает мысль, что греки, сообразуясь со своим эстетическим мироощущением, фактически превратили церковь в своего рода Театр Веры, опираясь на гениальный опыт эллинской трагедии с характерным для нее накалом страстей и мистическим налетом.
Что, может быть, еще острее ощущается в старинной церкви Успения Богородицы в Асклепио, где со стен 11-го века заглядывают вам в душу иконы 4-х-вековой давности.
- «В византийской иконописи обратная перспектива используется. Что такое «обратная перспектива»? Это когда мы смотрим на икону, будто в окно в зазеркалье, а подходя к иконе, сами оказываемся в священном пространстве иконы. Т.е. икона как бы впускает нас в это сакральное пространство, мы как бы находимся внутри того, что изображено на иконе, в зазеркалье, если хотите».
Всегда нарядный и похожий на царевну-лебедь женский монастырь Тсамбики. Розовые шары красноречиво намекают, что сюда приходят за чудом деторождения. А дальше все зависит от возвышенности самой веры: если верить всем существом - чудо сбывается, если клянчить, как нищий на паперти, это не всегда спасает от бесплодия. Но оставим эти тонкости.
Напоминающая черепаший панцырь облицовка монастыря Тари указывает на то, что сия суровая обитель принадлежит мужчинам. Что подтверждает и присутствие монахов. А вот непривычный стук напоминает о турецком иге, когда колокольный звон был запрещен.
В отличие от раннехристианского, сольного монашества, извините за тавтологию, коллективное, монастырское монашество развилось в Византии в результате политического упадка империи под ударами крестоносцев и мусульман. Это не привело к созданию
агрессивных военно-религиозных орденов, извращающих смысл христианства. Корпоративная солидарность греков преследовала более консервативную, но зато адекватную цель: спасения души и веры через уход в себя и самосовершенствование.
Похожие на православных йогов, монахи-пацифисты делегировали функцию защиты силам небесным. Например, Архангелу Михаилу,
рыцарю православия, происходящему предположительно от эллинского Посейдона, как и большинство других святых, чья осязаемость усиливалась их узнаваемостью по образам древнегреческой мифологии.
Архангел Михаил любимый святой и на соседнем с Родосом островом Сима, который был одно время столицей Додеканеса. Здесь находится 2-й по значимости среди обителей архипелага монастырь Святого Михаила (авторитетней только обитель Иоанна Богослова, автора Апокалипсиса, на Патмосе).
Здесь очень красиво. Недаром тут родились три Хариты-Грации, дочери Зевса, бывшие эталоном женской прелести и обаяния. Недаром и неуклюжий бог Главк, унес сюда, как Зевс Европу, дочь родосского царя Ялиса Симу, откуда и название острова. Но откуда столько причудливых фантазий?
Видимо, архипелаг как образ жизни, мозаика воды и суши отразились и на художественном творчестве греков. Разнообразный рельеф островов способствовал их неуемной тяге к зодчеству и ваянию. Туркам с их исторической родиной повезло куда меньше, по поводу чего они комплексуют по сей день, понимая, что за греками им в игре воображения не угнаться.
Как и в добывании губок, мировым центром чего маленькая Сима является. Нынешние греческие фидии, конечно, слегка уступают великим предкам, но всячески делают вид, что их эстафета в надежных руках, чему порукой, извините за тавтологию, и пафосная застройка одноименного сердца острова, где фронтонов в неоклассическом стиле, наверное, больше, чем во всем Петербурге...
Впрочем не меньшей популярностью среди туристов пользуются и съедобные дары моря, не только вкусные, но и полезные для здоровья.
Синхрон: «Секрет долголетия греков таит в себе море, разнообразие морепродуктов: каракатица, осьминожки, креветочки, рыбка. Приезжайте сюда, отведайте все сами!»
И едут, да еще как! По 3 миллиона приезжих в год обрушивается на аборигенов, которых в 30 раз меньше. В общем, турецкое иго сменилось игом туристским. Из-за чего не остывают взлетно-
посадочные полосы здешнего аэропорта, и без того накаленные Гелиосом, которые превращает в солнечные 300 дней в году.
Да и гавань Родоса точно в осаде плавучих крепостей на зависть армаде турецкого султана. Гигантские круизные лайнеры напоминают не то лежащие на боку небоскребы-амфибии, не то поверженных навзничь колоссов родосских.
С легкой руки Онассиса еще полвека назад Родос открыла мировая богема в лице Марии Каллас и составлявших ее свиту
знаменитостей. Следом ринулись скандинавы, потомки промерзших викингов, веками прорывавшихся на юг Европы, возвращая ему впрочем дотурецкий, традиционно эллинский, голубоглазоблондинистый колорит.
Не отстают и израильтяне, с лихвой компенсирующие почти полное отсутствие евреев на острове после того, как полторы тысячи потомков сефардов погибли в топках Аушвица стараниями гитлеровской инквизиции.
На что с немым осуждением взирают 3 из 13 уцелевшие мельницы инакомыслия, с которыми зачем-то так же доблестно воевали фанатики-донкихоты в черных плащах от Иоанна Крестителя.
Под сенью мельниц владельцы припаркованных яхт в угаре гуманизма устроили «Кошкин дом». Увы, гуманизм измельчал.
Кроме кошек, собачек, голубей и ворон торжество демократии и экологии олицетворяет в гавани Мандраки пара оленей-эндемиков вида Платони, разнополых, но бесплодных и стоящих на колоннах в позе адмирала Нельсона аккурат на месте Колосса Родосского, кормильца острова, в знак победы над ползучими гадами, некогда переполнявшими Родос, чем, кстати, истребители рептилий заодно отомстили и за страдания Лаокоона, похищенного Кассием.
Но главной гордостью здешней фауны все же являются бабочки из семейства «Каллиморфа квадри пунктата», миллионы которых слетаются сюда с июня по август, с настойчивостью нерестящихся лососей. Здесь, в прохладной глубине ущелья, где что ни дерево, то дупло, т.е. демографический символ, эти маленькие, бесстрашные рыцари оплодотворения в интимной обстановке приносят себя в жертву потомству. Это напоминает красивый обряд, воскрешающий в памяти строки Сергея Есенина: «Словно бабочек легкая стая с замираньем летит на звезду». Таковы самые преданные подданные нимфы Родос
Между прочим весь ее остров - своего рода дыра в пространстве, где геология перетекает в хронологию, где проносятся мимо друг друга параллельные и даже встречные потоки времени. А в итоге - так много всего наслоилось, что кажется, будто история Родоса - это история мира в миниатюре.
Ибо наследники крестоносцев переместились по ту сторону Атлантики, и Родосом-заложником их амбиций стала вся Европа. И если верить Откровению Иоанна Богослова, потомки Колосса Родосского ненамного переживут своего прославленного предка.
