Вторая Мировая на двух берегах
Звездно-полосатые японцы
Американским японцам из 442-го пехотного полка Вооруженных сил США принадлежит не побитый до сих пор рекорд американской армии по количеству награждений медалью «Пурпурное сердце», которую вручают за боевые ранения.
Перед надвигавшейся войной с Японией в начале 1940-х годов американское ФБР предприняло ряд мер в отношении иностранцев - представителей враждебных держав (Италия и Германия), а также национальностей, которые могли представлять угрозу для США. Людей законодательно обязали зарегистрироваться и сообщать о перемене места жительства, а также взяли у них отпечатки пальцев. Это коснулось и 127 тысяч японцев с побережья Тихого океана, невзирая на то что две трети из них родились в США и получили американское гражданство. Их еще называли «нисэй».
На всякий случай
После нападения флота Японии на базу Пёрл-Харбор и последовавшего за этим объявления войны положение японцев в Америке сильно ухудшилось. Опасаясь вторжения на тихоокеанское побережье, командующий западным военным округом генерал Джон Деуитт настоятельно требовал удалить с этих земель всех «людей японского происхождения», чтобы они не смогли поддержать вражеский десант.
К травле своих азиатских сограждан и иммигрантов присоединились политики, общественные организации и даже местные белые фермеры, которые под шумок решили разделаться с конкурентами. Несколько случаев, когда «нисэй» оказались вовлечены в шпионаж, послужили дополнительным основанием для интернирования всех остальных.
При этом был полностью проигнорирован показатель лояльности этих граждан: по данным разведки — 75-90%, по сведениям Госдепа - 90-98%. Не видело угрозы в них и ФБР.
С марта 1942 года свыше 100 тысяч японцев были распределены в 10 лагерей, а оставшихся вынудили переехать подальше от тихоокеанского побережья. Интернировали даже детей-сирот. Некоторые лагеря были расположены в резервациях индейцев.
Условия проживания — обыкновенные армейские бараки, куда селили целыми семьями. Лагеря окружали забором из колючей проволоки, по периметру — вооруженные охранники, которым было разрешено стрелять в беглецов.
Впрочем, побегов практически не было, большинство смирилось с лагерным существованием, скудным питанием на 45 центов в день и даже с холодами в северных штатах. Единственный известный случай массового недовольства — отказ 5461 «нисэй» от американского гражданства в городке Тьюл-Лэйк с тем, чтобы их репатриировали в Японию. Однако туда отправили всего 1327 человек, а тех, кого не отпустили, осудили даже товарищи по несчастью из-за того, что их поступок еще больше ухудшил отношение в Америке ко всем остальным интернированным.
Доказать жизнью
Кстати, из 400 тысяч жителей Гавайев больше трети были японцами, и интернировать их было бы чревато: это печально сказалось бы на экономике островов. К тому же 1300 «нисэй» служили в Нац-гвардии и были на хорошем счету. От греха подальше их собрали в так называемый Гавайский пехотный батальон и в июне 1942 года отправили в Калифорнию. Здесь подразделение переименовали в 100-й Отдельный пехотный батальон.
В лагерях узнали об этой части, и свыше 1000 молодых японцев сразу написали заявление с просьбой зачислить их в этот батальон. Из этих добровольцев, а также гавайских нацгвардейцев 1 февраля 1943 года сформировали 442-й пехотный полк, куда вошел и 100-й батальон. Бойцы прошли усиленное обучение. Но встал вопрос — куда их отправлять воевать? На Тихий океан — не советовала военная полиция. Не смотря на выказываемую бойцами лояльность и даже то, что почти все офицеры в полку были белыми, были опасения, что «нисэй» не станут стрелять в сородичей.
Тогда в начале сентябре 1943 года 100-й батальон «на пробу» от правили в Северную Африку.
Поначалу японцам доверили лишь конвоирование грузов из Алжира в Тунис, в преддверии высадки союзных войск в Италию. Однако позднее батальон общей численностью 1432 человека десантировали морем в Салерно. Боевое крещение американские японцы получили 26 сентября 1943 года. Судя по всему, командование не жалело солдат-азиатов, поскольку уже к началу 1944 года их остался в батальоне 521 человек. Батальон пополняли японцами из состава 442-го полка, который все еще находился в США.
Весной 1944 года всю американо-японскую часть перебросили из Америки в Европу. Полк и батальон воссоединились (получилась почти бригада по меркам армии США). Формирование было прикреплено к 34-й пехотной дивизии 5-й армии.
26 июня 442-й полк впервые вступил в бой за город Суверето. Затем японцы выбили немцев из городов Сассетта и Кастеллина-Мариттима и освободили коммуну Чечина. «Нисэй» прекрасно проявили себя в боях. В августе 1944 года заслуживший личную благодарность президента США полк (всего их за войну будет семь) вывели на отдых, попутно поручив охранять мосты через реку Арно.
Вот так воевали американские граждане японского происхождения, невзирая на имевшие место издевательские подначки и расистские шуточки со стороны соотечественников, боровшихся, так же как и «нисэй», с нацизмом.
Французский «вояж»
В сентябре полк передали в подчинение 36-й (Техасской) пехотной дивизии 7-й армии, где он стал тренироваться... десантироваться с планеров на юге Франции. Пехотинцам довелось побыть и воздушными десантниками.
Операция прошла успешно. Заняв свой район, японцы очистили его от мин и взяли под охрану важные стратегические объекты. Но долго им отдыхать не дали, а перебросили в горный массив Вогезы, где им пришлось «переквалифицироваться» в горных стрелков.
15 октября 1944 года они пошли на штурм высот возле коммуны Брюийер. Гитлеровцы защищали их стойко и отчаянно, так как это было последнее препятствие на пути союзников в Германию. Японцам доверили «расчистить» путь для будущих победителей. И они расчистили - ценой немалых потерь и даже захватив 200 пленных.
К периоду этих боев относится и одна из самых славных страниц боевого пути американо-японского полка. 24 октября в Вогезах оказался отрезан от своих и окружен Первый батальон 141-го пехотного пол ка 36-й дивизии. Это было первое окружение немцами подразделения американских войск в этой войне, и Гитлер, узнав об этом, дал приказ — любой ценой не дать вырваться обреченному батальону из кольца. Командир дивизии генерал Джон Далквист отправил два других батальона на выручку, но они не смогли пробиться. А окруженное подразделение уже потеряло две трети своего состава, их радист взывал о помощи. И тогда командир двинул в бой подчиненных ему японцев.
Им пришлось действовать в густом лесу, в сплошном тумане, под сильным огнем врага, но 30 октября они прорвали осаду. Наверное, в эти минуты не было для янки из Первого батальона милее этих соотечественников с раскосыми глазами...
Японцы спасли 118 окруженцев, потеряв 800 своих убитыми и ранеными. Все офицеры полка тогда погибли или выбыли по ранению, в ротах оставалось около 10 человек, подразделениями командовали сержанты. После этого подвига японцам дали отдохнуть и прийти в себя.
Французский «вояж» 442-й полк закончил, очистив от гитлеровцев еще одну коммуну — Биффонтен.
Горечь победы
Весной 1945 года полк вернули в Италию, где он успел принять участие в Северо-Итальянской операции - последней на этом театре военных действий. Именно японцам «доверили» штурмовать последний оплот немцев — город Аулу. Командование знало, что враг здесь будет биться насмерть, и белых парней решили приберечь.
Когда вновь, ценой больших потерь, 442-й полк все-таки захватил Аулу, гитлеровцы начали сдаваться. И вскоре боевые действия в Италии прекратились.
442-й полк вернулся домой. За два года боев через него прошло 14 тысяч «нисэй». 9486 из них были награждены медалью «Пурпурное сердце», вручаемой погибшим или раненым в бою. 21 солдат и офицер были удостоены высшей военной награды США — Медали Почета, еще тысячи военнослужащих неоднократно были награждены другими боевыми наградами.
Но возвращение победителей домой было безрадостным. В США их вновь встретили презрительные прозвища, храбрые бойцы были вынуждены идти в чернорабочие, а то и оставаться безработными. Их дома были разграблены, фермы сожжены, счета в банках аннулированы.
Единственное, что радовало, — родных и близких с января 1945 года стали выпускать из лагерей. И многим японцам приходилось начинать заново и практически с нуля свою жизнь в неблагодарной стране, за которую они так щедро проливали кровь...