Журналисты прошлого.
Приступая к данной работе, я, как возможно и ты, мой читатель, имела скудное представление о русской и советской деятельности журналиста. Скажу откровенно, они ограничивались лишь общими сводками из новостных статей, знанием небольших публицистических очерков. И какого было моё искреннее удивление и восторг, когда выполняя, на первый взгляд, обычное учебное задание, мне удалось погрузится в отдельный, цельный мир творчества близких по духу и роду деятельности люде. И пусть, а может даже лучше, что они далеко от нас с тобой во временном промежутке. Ведь благодаря огромнейшему пласту их работ мы можем обогащаться профессионально, духовно и ровняться на их фигуры.
Отечественная журналистика богата известными именами, творческими и по праву выдающимися личностями. Сейчас я хотела бы представить некоторых из них. Но прежде скажу, я бы не хотела, чтобы это была скучная библиотечная статья, где приходится добавлять краткие сводки, чтобы человек хоть что-то понял. В своей работе я старалась приблизиться к каждому из героев этой публикации. Поэтому, взяв в руки телефон, проездной и наушники, я отправилась на Новодевичье кладбище- одно из самых больших, вечных пристанищ великих людей. Так у меня получилось ещё немного сократить расстояние между мной и миром журналистики.
Дорога выдалась скверной, снег, заметавший всё на своём осложнял поиски интересующих могил. Карта, первый, второй участок, первый ряд и вот я у надгробной плиты настоящего гения бытового писания- Владимира Алексеевича Гиляровского. Пышные усы, грозный приспущенный взгляд слегка покрывает налетевший снег. Глядя на его изображение, я вспоминаю прежде всего его очерки в книге «Москва и Москвичи» 1926года. В ней автор избежал сухого доклада о достопримечательностях города. Здесь мы найдём портретное описание жизни, уклада жителей во всех деталях. Так, например в очерке «Хитровка» уделяется внимание виду людей, классам, даже бездомным псам, называя их «Хитровские «гурманы»» и погружая нас мимолётно в жизнь от лица животного, придумывая небольшие диалоги. Владимиру Алексеевичу даже удаётся передать запахи через текст. Также стоит отметить, что книга также может служить картой, путеводителем того времени. Гиляровский красочно описывает дорогу, повороты, проносящиеся мимо здания. Естественно «Москваа и Москвичи», это не единственный труд, за который стоит чтить Гиляровского. Перед поездкой я познакомилась и с его поэзией в книге «Забытая тетрадь». Здесь, на кладбище строки о романтичной смерти из стихотворения «Я хотел умереть бы весною» звучат особенно волшебно. Но к сожалению, желанию, выраженному в этом поэтичном этюде не суждено было сбыться. Репортёр газеты «Московский листок», краевед Москвы, журналист, поэт, писатель умер 1 октября 1935 года в тот самый ненавистный период, о котором сам Гиляровский писал:
«Когда буря осенняя воет,
И лучи заходящего солнца
Туча чёрная сумраком кроет.»
С наполненным сердцем поэзией я отправилась на поиски могилы Ильи Арнольдовича Ильфа. Идти пришлось не долго. Хочется заметить, что, попав сюда впервые, не сложно найти его могилу. Каменный прямоугольный столб, без каких-либо деталей, но тем примечательнее этот монумент. Даже гладя на эту фигуру, я невольно провожу параллель с его творческой деятельностью. Человек, писавший сатирические очерки, непревзойдённый виртуоз юморесок он при жизни отличался от своих коллег журналистов. Многие работы до сих пор живо отзываются в наших душах и памяти. Один из ярких примеров: роман «Двенадцать стульев». Сейчас с трудом можно найти человека, который бы хотя бы не слышал об этом произведении. Могу предположить, что такому дару он частично наделён благодаря его одесскому происхождению. Во многих работах читается его колорит. Можно также отметить, что Ильф, как и Гиляровский очень любил Москву. В его работах, как фотографа как нельзя лучше виднеется страсть к этому городу. Не смотря на его наполненные смыслом тёплые юморные работы, смерть пришла, как и к остальным- безжалостно и холодно. Умер Илья Арнольдович от туберкулёза в 1937 году, прожив всего 39 лет, но успев оставить после себя великое достояние.
Блуждая в поисках могилы следующего героя- Валентина Петровича Катаева, я вспоминала о его творческих деяниях. Настоящий виртуоз слова. Он отличался тем, что большинство его работ могли с лёгкостью вызвать слезу, даже у самых стойких. Так, прочитав «Траву забвения» ни один человек не остаётся равнодушным. Настоящие герои, острые жизненные ситуации. Валентин Петрович прежде всего пишет о человеке, об острой жажде жизни. Автор зачастую ведёт повествование от первого лица, так, что это лишь усиливает воздействие его текста. Сложно сказать точно, но, мне кажется, опыт военного корреспондента в первую мировую, помог ему в этом умении. В своих работах он всегда высказывался смело, что было опасно в его творческие годы, но даже Сталин мог закрыть глаза на его резкое высказывание- настолько было сильно обаяние работ Катаева. Журналист, писатель, поэт, на жизненном пути которого было множество переживаний умер 12 апреля 1986года. Надгробие, которое сейчас перед глазами, олицетворяет натуру творца. Простой, казалось бы, по форме камень. Но его плавные линии, не до конца обработанные концы, будто заявляют о стремлении к жизни.
Неподалёку от Валентина Петровича обосновалась могила другого выдающегося публициста. Здравствуйте, Владимир Яковлевич Лакшин. Человек поистине с большой буквы. Благодаря его критическим статьям о произведениях русской классики советский человек погружался в мир литературы. Работы Лакшина появлялись в свете не только в форме печатных изданий, он также вёл передачу на телевизору. Его тексты наполнены не только сухим откликом, нет, там есть и критика, и краткая историческая справка, и сюжет, в который Владимир Яковлевич любил погружаться особенно. Его работы смотрели в самый корень житейской тайны. Вот что о нём писал Дмитрий Бавильский: «Лакшин писал из глубин повседневности, откликаясь на самую что ни на есть злобу дня». Его любили не только за его профессионализм, но и умение заряжать желанием к познанию чего-то нового. Признаться, даже я, глядя его сюжеты не смогла не уделить внимание его доброму взгляду и улыбке. Да, этот человек любил искусство, литературу- на это как нельзя лучше указывает его трепетный настрой. Лакшин долгое время проработал в газете «Новый мир». Его не интересовала политика, которая тогда окутывала все сферы жизни советского человека. Он писал о правде жизни в соответствии с законами искусства.
А в завершении нашего путешествия, я бы хотела отметить Артёма Генриховича Боровика. Самый близкий к нашему времени журналист. Умер он всего 22 года назад в возрасте 40 лет в авиакатастрофе. Что на самом деле для меня было удивлением. Артём Боровик значимая фигура для жанра журналистского расследования. Человек, побывавший в Афганистане, написавший книгу о тех событиях. Казалось бы, пережил страшные моменты войны, остался жив и мало что теперь его сможет сокрушить. Но, как известно, смерть не любит выжидать подходящий момент, она любит бить неожиданно. Но вернёмся к его деятельности. В отличии от наших прошлых героев, Артём Генрихович не писал про искусство, не увлекал человека художественными произведениями, но тем не менее имел творческий подход к своему делу. Являясь основоположником жанра журналистского расследования, Боровик также разжигает интерес своего читателя к своему роду деятельности. Его главные принципы были: докопаться до сути, показать правду. Если говорить о его книге «Спрятанная война» хочется отметить, что здесь ему удаётся и затронуть чувства читателя описательными моментами смерти и жизни людей и здесь же дать последовательную историческую сводку, запечатлеть событие и провести расследование. Как сам писал Артём Генрихович, его всегда интересовала «мистическая сторона»
Возвращаясь домой, я долго думала и своей роли в журналистике. Мысли сбивались, путались, мне нужно было пережить сегодняшние встречи. Одно я поняла точно- мне есть на кого ровняться и я не могу подвести авторитет отечественной журналистики.