Теперь вы должны понять, что богословы тех дней не просто верили в свою космологию и богословие, они почти знали, что это правда, точно так же, как наши ученые знают, что некоторые вещи истинны. Несмотря на то, что они часто меняют свое мнение, пока придерживаются его, в действительности они имеют силу догмы, о чем свидетельствует анафематствование Великовского за его неудобные идеи. И поэтому существуют ереси, существующие сегодня, которые преследуются так же, как ереси преследовались святой инквизицией. И преследуют их по доброте, точно так же, как святая инквизиция преследовала ересь по доброте и глубокой заботе о людях. Это невообразимо для нас, но это было так. Ведь если бы вы всерьез верили, что кто-то, кто не придерживается католической веры, а добровольно отверг ее, будет мучиться физически и духовно во веки веков в аду, то вы прибегли бы почти к любым средствам, чтобы сохранить ближнего своего. будучи от такой участи, особенно если жалоба или болезнь ереси, от которой он страдал, были заразны.
Вы бы, во-первых, вразумили его. И если бы он не отвечал разуму, вы бы прибегли к оскорблениям и сильным аргументам. И если бы он не реагировал на это, вы бы устроили ему шоковую терапию и избили его. Если это не сработает, винт с накатанной головкой, решетка и железная дева, а если это не сработает, в качестве последнего отчаянного средства, вы сожжете его на костре в благочестивой надежде, что посреди этих жгучий огонь, он одумается и совершит последний акт полного раскаяния, и таким образом будет спасен от вечного проклятия. И вы сделали все это в духе «это причинит мне боль больше, чем вам». В духе хирурга, который очень, очень сожалеет о том, что ему приходится заставлять вас подвергаться этой чрезвычайно болезненной операции, но это в ваших же интересах, и действительно есть по крайней мере 50 на 50 шансов, что вы выживете.
И поэтому — в совершенно научном медицинском духе — люди могут быть совершенно произвольно и без надлежащей правовой процедуры лишены своих гражданских прав, заключены в тюрьмы, которые во многих случаях гораздо хуже, чем тюрьмы для преступников, и вообще оставлены гнить, быть заброшенными и игнорировали, а в случае самонадеянности применяли электрошоковую терапию или помещали в одиночную камеру. Для чего? Потому что у них неортодоксальные и еретические состояния сознания.
Многие из этих людей не опасны до тех пор, пока их не спровоцируют стать опасными из-за того, что их игнорируют, обращаются с ними как с машинами и обычно не определяют как нелюдей. И если вас определяют как нечеловека, вы мало что можете с этим поделать, потому что все, что вы говорите, что звучит по-человечески, будет воспринято как своего рода высказывание механического человека, как подражание человечности из безумной хитрости.
Вы будете подозрительны. Все, что вы скажете, будет услышано по-другому и другими ушами. И у вас будет чертовски много времени, чтобы отговорить себя от этого, потому что на самом деле нет никаких правил относительно того, что должен делать человек в тюрьме за неортодоксальное сознание. Нет ясного пути к покаянию.
И это также наблюдается в тюрьмах, где люди находятся в заключении на сроки от одного до десяти лет, как в таких местах, как Вакавилль, Калифорния, где — когда я посещал такие тюрьмы — молодые люди подходили ко мне в полном отчаянии, говоря: «Я не знаю, что со мной случилось. Потому что я хочу жить как порядочный гражданин. Я знаю, что делал неправильные вещи, но я просто не знаю, что от меня здесь ожидают. Если я пытаюсь делать то, что от них ожидают, они говорят, что я уступчив. И это похоже на какую-то болезнь.