Наутро я и Мария встали в полудреме, так как накануне угомонились чуть ли не под утро, разрабатывая план по захвату внимания французского мужчины по имени Жан.
Всё описанное здесь мероприятие проходило до известных всем ограничений, а также до пожара Нотр-Дам-де-Пари, то есть Собора Парижской Богоматери.
- Начало здесь-https://goo.su/9I44-
- продолжение 2 здесь-https://goo.su/bNwF
Зазвонил телефон, не мобильный, а который стоял на тумбе возле кровати. Нас будили на завтрак.
Позавтракав и чуть ли не на лету глотая кофе, устремились к автобусу. Наши люди хмуро на нас смотрели. Мы опять не рассчитали время и чуть опоздали. Надо отдать должное, нас никто не ругал, даже наш сопровождающий Костик. Видимо, сказывался Париж. Культура поведения и всё такое.
Поехали сначала в Лувр. Само сознание того, что сейчас мы будем в Лувре, и увидим Мону Лизу своими глазами, заставляло сердце биться чаще.
Гид опять рассказывала что-то нам, пока мы проезжали по улочкам Парижа.
Подъехали, а потом подошли к площади, где располагается прозрачная пирамида-вход в один из самых известных в мире музеев, Лувр.
Группа столпилась на первом этаже и ждала Костю, который покупал билеты в кассе.
Потом была краткая экскурсия по близлежащим залам. А потом группу распустили, дав волю на два часа. Главное, не опоздать потом.
Мы с Марией оторвались от группы и пошли самостоятельно, решив рассмотреть внимательно все, что будет попадаться на глаза. Это было неправильно изначально. Мы, как две не искушенные клуши, топтались на месте, не зная, как за короткое время осмотреть все по максимуму.
Конечно, скажете вы, надо было накануне приобрести путеводитель по Лувру, наметить маршрут, взять аудиогида и посмотреть наиболее значимые для себя экспонаты.
На это я вам отвечу. Все мы умны задним умом.
Тогда мы не сделали правильно. Но смотрели то, что нам попадалось на нашем пути. Сгоряча отправились на второй этаж, но вовремя вспомнили, что сначала надо найти эту Мону Лизу, а уж потом, пробираясь к выходу можно и еще что-нибудь посмотреть.
Плутая по залам, натыкались на толпы людей, прибывших сюда со всего света, чтобы запечатлеть в своем сердце сокровища Лувра, приобретенные Францией разными способами.
Увидев указатель на стене, на котором было написано-"Мона Лиза" и номер зала, мы по стрелке двинули туда.
Стояла огромная толпа перед картиной. Мы, пробираясь боком, и все время говоря -Сорри, протиснулись поближе.
Картина находилась за толстенным пуленепробиваемым антибликовым стеклом. Мона Лиза, она же Джоконда, смотрела на нас снисходительно, с полуулыбкой, как будто приглашая нас куда-то в столетия назад и маня своим загадочным взглядом. Все стояли оцепеневшие.
Сознание того, что перед тобой шедевр Леонардо да Винчи названный им " Портрет госпожи Лизы дель Джокондо" и написанный примерно в 1503 году, заставляло цепенеть перед величием художника и необычной красотой этой женщины.
Я не знаю, сколько времени мы простояли, не обращая внимания на толчки в спину и бока. Но пора было уходить, имея в виду, что придется искать выход.
Мы пошли куда глаза глядят. И это было второй ошибкой, потому что мы поняли, что заблудились. Охватил панический ужас, что мы здесь останемся навсегда! Что нас потом заберут полицейские и хорошо, если поверят, что мы не злоумышленники. Так уже было в Лондоне. История повторяется.
-Спокойно, мистер Кумс!-сказала я Марии.
Эта дурацкая присказка появилась в нашем лексиконе в советские времена. То ли из фильма, то ли из радиоспектакля по Герберту Уэллсу, где герой все время говорил эту фразу другому персонажу. Название произведения не запомнилось, а фраза осталась жить в голове.
Мы ее говорим друг другу в тяжелые времена. И она помогает! Помогает успокоиться и сосредоточиться.
Вот и в этот раз сработало. Мы отошли в сторонку и стали внимательно изучать схему залов Лувра и ища слово "выход" на каком-нибудь языке. И мы его нашли!
Облегченно вздохнув, направились по стрелке. Группа стояла внизу, перед эскалатором, ожидая нас и еще двоих.
Успели попить кофе. Поехали к Собору Парижской Богоматери, находясь под таким впечатлением от увиденного, что хотелось просто молчать.
Нам предстояло увидеть еще один шедевр Франции, воспоминания о котором до сих пор очень ярки.
Перед собором, гид сказала несколько слов об этом католическом храме. Мы узнали, что сейчас идет служба и снимать там строго запрещено.
Двери были огромные и тяжелые. Внутри стоял полумрак, горели маленькие свечи, где-то вдали и впереди бубнил голос. Шла месса.
Мы тихонько пробрались к месту, где можно было взять маленькие круглые свечки и положили несколько монет за них. Тихо передвигаясь, увидели, что в огромном зале идет служба и прихожане смиренно сидят на лавках, а перед ними лежат молитвенники, по которым они, закрыв глаза, молятся.
Двинувшись чуть в сторону от центрального входа, встали, как вкопанные, увидев необычайной красоты витражи. Я, не взирая на запрет, стала снимать на камеру это творение человеческих рук. То же самое делали и другие туристы. Никто не ходил и не просил не делать этого. Была просто наклейка с изображением фотоаппарата, перечеркнутого красной чертой.
Уйти и оторваться от витражей было невозможно. Никакие съемки не передали этой красоты.
Пора было идти к выходу. У нас было еще минут сорок в запасе, которые мы использовали очень правильно. Выйдя из собора, мы свернули направо, и нашли сразу же сувенирную лавочку, где накупили всего от души: платки с видами Парижа, маленькую Эйфелеву башню и еще какие-то сувениры.
Ждал автобус. Погрузились. Остаток пути вся группа ехала молчала. Мы тоже. И не столько от усталости, сколько потрясенные увиденным и впечатлениями от него.
Подъехав к отелю, гид попрощалась и ушла. Мы двинулись в известное кафе, где провели остаток вечера.
Как ни крути, а оставалось очень мало времени быть в Париже. Нам предстояло посетить Версаль, Монмартр и лечебное учреждение, как цель поездки. Это если по документам. Нашей же целью было посмотреть Париж и встретиться по возможности с двумя французами.
Упав на кровать в номере, Мария с радостью сообщила, что Жак опять не доступен, видно, передумал или не готов продолжать общение. Ну и ладно!
И она с чистой совестью вышла на связь с Жаном, мужчиной семидесяти пяти лет, поверившим наконец, что русская женщина настолько в него влюбилась, что бросила свою заснеженную Россию и приехала к нему в гости.
Такие выводы сделала приятельница. Но я чего-то в этот красивый вымысел не очень-то верила. Смущало много чего.
Жан, будучи мужчиной в возрасте, остановился на русской пенсионерке. Вопрос. Чего других нету? Моложе и из хотя бы Европы? Предположим, всё срастется. Он переедет в Россию? А мороз? Тогда он плохо знает про Наполеона.
Предположим, он будет настолько великодушен, что заберет Марию жить к себе. Вопрос. А какие у него жилищные условия? Опять же, а если мороз? А у него в доме холода?
Мария терпеть не может холодов. И ни на каких там лыжах и коньках зимой ее палкой не выгонишь покататься. Правда, это в России. А может в Париже ей очень даже и захочется пронестись по Булонскому лесу, на скорости, стоя в лыжах, например.
Подозрительно все это. Так я думала, лежа в теплой кровати и почти засыпая. Но озвучивать свои опасения пока не стала.
Она должна сама к этому прийти! Нет, я ей зла не желаю, хоть она мне и подруга.
Отель затих. Только за стенкой собачилась русская пара на предмет того, кто сколько и на что здесь потратил, и что нечего было здесь трусы покупать, будто таких в России нет, упрекал мужской голос.
На что женский голос убедительно заметил, что нечего было алкоголь здесь покупать, будто в России такого нету, не говоря уж про дьюти фри.
Я так и не узнала, чем закончилась перепалка. Но почти уверена, что со счетом один ноль в пользу, конечно же, супруги.
фото обложки-https://goo.su/aT7o
Всех благодарю! Жду Вас снова !
#русские в париже
#пенсионерки и знакомство
#пенсионерки в париже
#знакомство с иностранцами