Я в тайну масок все-таки проник,-
Уверен я, что мой анализ точен:
Что маски равнодушия у иных —
Защита от плевков и от пощечин.
Владимир Высоцкий
«Маски»
Фильм «Персона» считается одной из величайших картин Ингмара Бергмана. Ингмар Бергман же считается одним из величайших мастеров кинематографа. Может ли хоть какое-либо кино соответствовать таким ожиданиям? Я считаю, что перед просмотром любого фильма ожиданий быть и не должно, ожидания – враг удовольствия. Но это меня уже понесло.
«Персона» относится к особой категории фильмов – это история, которая может быть рассказана лишь в кинематографическом формате, никаким другим образом её не преподнести. Визуальная и звуковая составляющие фильма рассказывают нам больше, чем две главные героини могут передать своими словами. Хотя о чем это я? Лишь одна из них в этом фильме пользуется речью. Сейчас объясню.
Известная актриса театра Элизабет Фоглер во время спектакля неожиданно для всех сказала своё последнее слово. Говоря другими словами, она потеряла дар речи. Психиатр в качестве терапии отправляет её отдохнуть на природе у моря, а вместе с ней посылает медсестру Альму, общительную симпатичную девушку, собирающуюся в ближайшее время выйти замуж. Стоит им поселиться в домике у моря, как начинается основное «действо». В бездну молчания своей спутницы Альма проваливается с головой, она без умолку выливает свои переживания в Элизабет, словно в сосуд для эмоций. Выговаривая свою душу, Альма открывает себя не только известной актрисе, но и самой себе. «А кто же я на самом деле?» – не раз читается у неё на лице. Невольно подобные вопросы начинаешь задавать и себе, но как на них получить ответы? А есть ли на них ответы в принципе? А хочу ли я их знать?
Но этот фильм не из тех, что дает ответы. Этот фильм – опыт, ощущение, переживание. Понять эту картину не просто, Бергман стирает границы между реальностью и фантазией, между осязаемым и метафизическим. Этот фильм надо пропустить через себя, а себя через него. Пускай великолепная операторская работа, необычные приемы монтажа и блистательная игра Лив Ульман и Биби Андерссон пройдут через вас как разряд тока. Насколько буквально воспринимать сюжет этой картины? Очевидно, не на все сто, но вдруг всё происходящее – метафора? Так уж вышло, что это не важно. Бергман понимает, что без каких-либо разграничительных знаков между реальностью и аллегорией зритель невольно начнет принимать всё, что видит на экране, за чистую монету. И пускай — неоднозначность действительности в фильме схожа с неоднозначностью нашей личности, конфликт настоящего и вымышленного напоминает наш внутренний конфликт истины и лжи, умыслов и поступков.
Всего в 1 час и 25 минут экранного времени Бергман вложил столько, что критики и киноведы до сих пор не могут прекратить вести споры об этом фильме. Вероятно, только сам маэстро знал, о чём он снял кино. А может, в какой-то момент даже он потерял контроль над повествованием и потерялся в собственной работе. Я же лишь могу посоветовать этот фильм тем, кто в поисках ответов на сложные вопросы не боится услышать оглушающее молчание.